Книга Крестом и булатом. Атака - Дмитрий Черкасов

Правда, большинство из выученного материала сразу вылетело из голов доморощенных диверсантов, как только начался реальный бой. Однако и оставшегося хватило, чтобы действовать осторожно и не подставляться под пули.

На большее Владислав и не рассчитывал.

– Не наши, – уверенно заявил Янут. – Таскают какие-то ящики…

Веселовский на корточках перебрался поближе и из-за спины товарища посмотрел сквозь маленькую подзорную трубку четырехкратного увеличения.

Прямо перед казаками расстилался выжженный солнцем пустырь, за которым в полупустом гараже суетилось несколько боевиков, переставлявших из угла в угол квадратные коробки.

– Что они делают? – удивился Алексей.

– Черт их знает, – Янут загнал в патронник фугасную гранату. – Сейчас увидим…

Четыреста граммов взрывчатки шарахнули точно по центру гаража, когда граната стукнулась о двухсотлитровую железную бочку. На улицу вырвался могучий язык синеватого пламени. Вслед за ним в воздух взлетело горящее и размахивающее всеми четырьмя конечностями тело.

Живой факел пронесся добрый десяток метров и застрял в кроне дикой груши, росшей рядом с гаражом.

– Низко пошел, – хмыкнул Виталий. – К дождю…

Внутри железного параллелепипеда что-то бухнуло, и наружу выплеснулся поток полыхающей жидкости. Остро запахло химикатами.

– Растворитель. – Веселовский шмыгнул носом. – Наркоту бананили.

– Очень может быть, – согласился Янут.

* * *

Когда в разговоре с Виталием Гришечкиным Дмитрий Чернов отрицал свою причастность к написанию критических статей о «современном классике» Верескове, он не врал. Журналист действительно не имел никакого отношения к этим публикациям и впервые услышал фамилию автора мистических романов «Белый какаду», «Черный краковяк» и «Второе дно Ганга» от главного редактора «Невы».

Однако то, чем занимался Гоблин последние полтора месяца, вызвало бы у издателя гораздо больший шок, чем соучастие Чернова в «замачивании» Верескова на разворотах питерских газет.

Димон писал детективные повести, объединенные единым товарным знаком «Убогая сила» и являющиеся гнусным пасквилем на произведения Андрея Кивинова.

По страницам «альтернативных» повестушек бегали вечно пьяные и тупые «мусора»: начальник убойного отдела майор Соплевец, капитан Харин, старшие лейтенанты Фекалис и Болонкин. Время от времени к ним присоединялись коллеги – обмотанный длинным красным шарфом дегенерат по кличке Мастур-батор и двое уродцев из соседнего РУВД – Плюхин и Рогачев. Руководил всей этой безумной сворой подполковник с прикольным погонялом Мухожор.

«Мусора» избивали ни в чем неповинных граждан, пили изъятый при обысках самопальный коньяк, вымогали мзду у окрестных торгашей-ларечников, растаскивали вверенное им имущество, получали в рыло от грозных крепких «братков», подбрасывали задержанным спичечные коробки с анашой, регулярно ночевали в вытрезвителях, мухлевали с материалами уголовных дел, подтасовывали доказательства, домогались потасканных привокзальных проституток и пытались все время прогнуться перед начальством. В общем, вели себя так, как, по мнению Гоблина, и поступают стражи порядка в реальной, не приукрашенной «проментовскими» писателями жизни.

Единственная закавыка начинающего романиста заключалась в том, что он еще не определился с издательством, должным ощутить безмерное счастье от подписания авторского договора со столь солидным и многоопытным в вопросах взаимоотношений «мусора-население» мастером слова, коим почитал себя Чернов. После долгих размышлений Димон все больше и больше начал склоняться к идее аукциона, на который он желал бы выставить свои повести…

Гоблин отбросил посторонние мысли, записал текст произведения на дискету и набрал название четвертого по счету опуса – «Маслина для Брехуна».

Занятие на ближайшие две недели было обеспечено.

* * *

Государственный Секретарь США Мадлен Олбрайт помяла руками щеки, разглаживая избороздившие их морщины, поправила радиопередатчик-брошь, одернула на могучей груди фиолетовое платье, поерзала в кресле и вновь склонилась над бумагами, которые ей подготовил Строуб Тэлбот.

Документы имели самое прямое отношение к политике Москвы в военно-политической области. Эксперты Госдепа потрудились на славу и подготовили хоть и короткий, но всеобъемлющий отчет о перспективах развития российской армии.

Олбрайт причмокнула тонкими синюшными губами.

В последнее время у нее со здоровьем было совсем неважно. Обострился гастрит, прыгало давление, приводя к почти непрекращающимся мигреням, прогрессирующая катаракта правого глаза требовала немедленного хирургического вмешательства. Плюс ко всему мадам застудила спину, посидев пару часов рядом с включенным кондиционером, и теперь была вынуждена носить под платьем специальный намагниченный пояс, в результате чего легкий намек на талию, коим Мадлен так гордилась, исчез вовсе. Госсекретарь стала напоминать помятую тыквочку, к которой кто-то приделал голову бабы Яги и несоразмерно маленькие ручки и ножки.

В животе у мадам булькнуло.

Это было верным признаком того, что пора принимать тайленол.

Мадлен не глядя нашарила пузырек с лекарством, сунула в рот две таблетки и с хлюпаньем глотнула воды из стакана.

Интеллигентный и даже чуточку аристократичный Тэлбот внутренне поморщился, сохраняя при этом непроницаемое выражение лица. Манеры Госсекретаря, не стесняющейся при подчиненных никаких физиологических проявлений своего изношенного организма, стали уже притчей во языцах.

– Великолепно. – Мадам сложила листы в аккуратную пачку. – Но требуется уточнить несколько нюансов…

Строуб молча воззрился на собеседницу.

– Насколько я поняла, вопрос о сокращении русских стратегических ракет решен?

– Практически да.

– Что значит «практически»?

– Прямого приказа их президента еще нет. Русский генеральный штаб подготовил план сокращения и подал его в канцелярию главы государства. По этому плану они должны к две тысячи пятому году избавиться от шести дивизий из двадцати, а оставшиеся – серьезно реформировать. Чем оборачиваются русские реформы, вам хорошо известно. На наш взгляд, боеспособность ракетчиков упадет вполовину от нынешнего уровня. Фактически, их возможности уже сейчас ниже наших примерно на семьдесят процентов. Через пять лет будет пятнадцать. А через десять упадет до пяти. Причем я не учитываю нашего развития, принимая за единицу сегодняшнее положение…

– То есть, к две тысячи десятому году мы сможем реально выиграть войну?

– Думаю, да… Здесь есть дополнительные факторы риска, но, если грамотно выстроить общение с русскими, то такое вполне возможно.

– Каковы их новые ракеты? Кажется, «Тополь»…

– "Тополь-М", – уточнил Тэлбот, – Неплохие снаряды. Однако не идут ни в какое сравнение с СС-18 и СС-20. Боеголовки неразделяющиеся, мощность всего сто пятьдесят килотонн…