Книга Урожай собрать не просто - Юлия Васильева

Тем временем второй паренек, весь покрытый мелкими каплями пота, простирал руки над уже здоровенной метелкой мари, которая все продолжала переть в небо. Если процесс отнимает у него столько сил, то он может и не справиться с наплывом желающих, а разочаровывать ярмарочную толпу не стоит. Я решила совершить еще один акт гуманизма и дернула разошедшегося зазывалу за рукав:

— Посиди хоть минуту спокойно, а то, может, вы еще и не справитесь со всеми желающими. Вон, смотри, тот пройдоха вообще шишку какую-то притащил, сейчас начнет требовать, чтобы ему вырастили ель.

«Конферансье» уселся на помост и озадаченно почесал затылок.

— Ты лучше прейскурант составь. А то как-то нечестно выходит: лад и за колосок пшеницы, и за розу, и за дыню.

Паренек просветлел и тут же предложил мне:

— А давай с нами в долю?

— Ну уж нет, — покачала головой. — Мне и своих забот хватает.

К этому моменту марь достигла такой степени зрелости, что стала сыпать семенами нам на макушки. Пора!

— Все-все, хватит! У кого-нибудь есть нож?

Маг протянул мне простенький маленький ножик в чехле, вынутый из кармана. Да, с таким инструментом этого монстра спиливать еще неделю. А надо ли?

Я примерилась к испещренному фиолетовыми прожилками стволику и, воткнув лезвие под нужным углом, сделала длинный разрез. Уже через секунду по стволу побежал густой желтый сок, наполняя воздух горьким ароматом. Магический контроль пройден!

У торговца марью нужного мне количества семян не оказалось, поэтому я взяла адрес, пообещала потом приехать за заказом на склад и организовать доставку, после чего отправилась разыскивать своих спутников. Долго искать не пришлось: Алисия, как всегда, выделялась из толпы ярким розовым шелком платья и незаурядной внешностью. Лас рядом с ней смотрелся на удивление гармонично. Родители и раньше недобро шутили, что он украл красоту у старшей сестры, но с каждым годом это становилось все более заметно.

При моем появлении Алисия уперла руки в бока, но с гневными речами решила погодить. Она конечно же видела мастерский наезд на фабриканта и, безусловно, расценила его как нововведение в науке флирта. Я проигнорировала и ее позу, и испепеляющий взгляд и обратилась к Ласу, желая обрадовать его своей необычной находкой:

— Я нашла озимый вид сиреневой мари. Думаю, нам стоит закупить именно эти семена — поэтому мне, наверное, придется задержаться в Земске хотя бы на один день.

Брат воспринял эту новость с завидным спокойствием, в отличие от своей спутницы:

— Николетта, ты не можешь здесь остаться!

— Почему?

— Ты же не взяла с собой ни платьев, ни белья! — В голосе подруги проскользнул прямо-таки первобытный ужас. — Пусть Лас остается!

С таким же успехом я могла оставить тут нашу лошадь, чтобы она сама все организовала: выслала отцу на подпись банковский чек для оплаты, погрузила на себя семена и привезла их в имение. При брате говорить этого не хотелось, поэтому я отвела Алисию в сторону и грозно зашептала:

— Я хочу получить семена, а не искать потом Ласа по всему Земску.

— Ну что ты теряешь? Не привезет он эти семена — через несколько дней съездишь за ними сама.

— Алисия, посмотри мне в глаза: с чего это вдруг ты вздумала его защищать?

Подруга упрямо отводила взгляд:

— А с того, что это ты с твоей матушкой сделали его таким! До сих пор ходите за ним и убираете игрушки, а потом удивляетесь, чего это наследник совсем не интересуется хозяйством! — Она выпалила все на одном дыхании, даже порозовела от волнения.

Хм, может, она в чем-то и права.

— Ладно, допустим. Но что он такого сделал или сказал, если ты вдруг переметнулась на его сторону? — мысль о том, что я все это время упускала какие-то тайные качества своего брата, не давала мне покоя. Но партизанка молчала. Нечисто дело. — Хорошо. Пусть остается. Лас? Лас?! Куда он делся?

Лас нашелся в кондитерской неподалеку: каким-то образом за краткое время он умудрился разжиться местной газетой, купить себе чашку чая и пару пончиков. Алисия посмотрела на меня многозначительно: «Вот видишь!» Я ответила ей взглядом: «Способность добыть пончик еще ничего не значит».

Потратив полчаса и два метра нервов на то, чтобы объяснить брату, что от него требуется, я пообещала Алисии вернуться через пятнадцать минут, чтобы мы могли отправиться домой в ее карете. Но, когда вернулась, ни Алисии, ни кареты на месте не было…

Я стала растерянно оглядываться, и тут меня окликнули:

— Леди Николетта! — Из толпы вынырнул господин Клаус. Хорошенько рассмотрев покупки, которые совершили на ярмарке, мы в легком потрясении замерли на несколько секунд: и я, и фабрикант держали за руль по велосипеду…

Господин Клаус пришел в себя первым:

— Сэр Гвидон и леди Алисия попросили меня довезти вас до дома: у них вдруг возникли какие-то срочные дела, — пояснил он, старательно игнорируя факт наличия велосипеда у меня в руках.

— О боги, ну что вам стоило отказаться! — в сердцах воскликнула я.

— Еще не поздно, и если вы мне позволите, я могу сделать это прямо сейчас, — сменил тон фабрикант.

Я тут же умолкла. Да, нехорошо как-то: человек соглашается терпеть мое присутствие вплоть до самого Кладезя, а я тут устраиваю сцены.

— Извините. Просто я никак не ожидала…

— Надо заметить, у вас очень странная дружба…

— Вы меня очень обяжете, если в следующий раз скажете то же самое в присутствии Алисии. Если бы я знала, то не стала бы покупать велосипед, — вслух посетовала я. Может, попытаться оставить его Ласу?

— Не волнуйтесь, оба велосипеда поместятся в моей коляске, — смягчился фабрикант.

— Боюсь, что тогда мне придется бежать следом: с вами же еще сестры.

— Они решили на пару дней задержаться в Земске у приятельницы Филиппы.

Я открыла рот. Закрыла рот. То есть он хочет сказать, что возвращаться нам придется вдвоем? Алисия, надеюсь, ты сейчас икаешь и чешешься.

На привязывание велосипедов к коляске у нас ушло около получаса. Весь процесс напоминал игру двух детей с конструктором-головоломкой. Когда головоломка была собрана, коляска приняла угрожающий вид противопехотного сооружения, а мы с фабрикантом начисто избавились от желания разговаривать друг с другом еще минут на сорок.

Господин Клаус правил, а я, неблагодарная, тем временем думала, что пора бы ему бросать ездить в летней коляске: как-никак осень на дворе. По истечении вышеупомянутых сорока минут фабрикант «галантно» повернулся ко мне:

— Леди Николетта, извините, конечно, но не могли бы вы не так сильно стучать зубами: повозку трясет, и меня начинает укачивать. Там за сиденьем есть плед.