Книга Тайны сердца - Кэтрин Коултер

— Интересно, почему барон столь сильно привязался к вашему мужу?

— Понятия не имею. Даже не знаю, что это было — любовь или уважение, или и то и другое вместе. Да и какая сейчас разница? Максимилиана давным-давно нет в живых.

Коринна зевнула и скоро уже спала сном младенца.

Софи тихо лежала между тетушкой и вдовствующей герцогиней, размышляя о Ричарде Лэнгуорте, бароне, Джулиане…

Внезапно Роксана резко села в кровати.

— Как я хочу, чтобы Девлин поскорее закончил свои проклятые дела и приехал сюда, — выпалила она, не открывая глаз, и тотчас вновь упала на подушку.

Глава 24

— Сэр, могу я задать вам вопрос?

Барон Перли оторвался от письма, которое читал, и увидел в дверях библиотеки Софи Уилки. «Очень красивая юная леди», — подумал он и почувствовал укол зависти к Джулиану. Он встал улыбаясь.

— Входите, мисс Уилки. Еще очень рано. Вы уже позавтракали?

— Да, милорд. Ваша кухарка готовит прекрасную яичницу.

— Это ее любимое блюдо. Вы хорошо спали?

Она вспомнила, как Коринна и Роксана пихали ее во сне всю ночь и как утром она с трудом выбралась из постели, стараясь не разбудить Роксану.

— Замечательно, спасибо.

— Пожалуйста, садитесь, мисс Уилки. Чем я могу вам помочь? — спросил он, когда она устроилась за столом напротив него.

— Как вы думаете, что на самом деле случилось в тот день, когда умерла Лили?

Она увидела, как жилка на шее барона запульсировала быстрее.

— Я плохо знаю вас, мисс Уилки, — неторопливо произнес он, — и я не знаю, какое место вы занимаете в жизни Джулиана. Мой сын говорит, что Коринна хочет поженить вас. Это правда?

— Да.

— И вы выйдете за него замуж?

— Он считает, что слишком стар для меня и я должна относиться к нему как к дядюшке, с которым можно поделиться девичьими горестями.

Барон рассмеялся. Ричард был прав.

— А вы сами? Вы делились с ним девичьими горестями?

— Еще нет.

— Я понимаю, почему Джулиан так говорит. Возможно, он действительно слишком «стар» для вас, хотя многие с этим не согласятся. Вероятно, он пришел к такому мнению, вспоминая пример своих отца и матери — между ними была разница больше пятидесяти лет. Он куда более восприимчив, чем многие мужчины, к разнице в возрасте между мужем и женой.

— Он не настолько меня старше.

— Нет, конечно, нет. Значит, вы не поженитесь, несмотря на желание его матери?

Софи замолчала и покачала головой. Наклонившись вперед, она сложила руки вместе.

— Сэр…

Барон вздохнул.

— Простите меня, мисс Уилки, но, как я и написал Джулиану в письме, я хочу примирения. Но хочет ли того же мой сын? Я не знаю, по правде говоря, сомневаюсь. Сейчас Ричард еще более одержим мщением, чем три года назад. Изменилось ли что-то? Не знаю. Софи медленно поднялась и положила руки на стол.

— Вы говорите, что хотите помириться с Джулианом. Позвольте мне быть откровенной. Мне не нравится ваш сын, сэр. В его глазах пляшут нехорошие огоньки. Я считаю его опасным, в первую очередь — для Джулиана, возможно, для ее светлости, а может быть — и для нас с Роксаной. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что он с удовольствием бросил бы меня в ваше замечательное озеро с камнем на шее.

— Могу я спросить вас: зачем вы приехали сюда, мисс Уилки?

Она пристально взглянула на барона. Он сидел совершенно спокойно, и ей захотелось ударить его.

— Думаю, вы должны спросить у ее светлости, милорд, — ответила она и вышла из библиотеки.

Софи направилась прямо к парадной двери дома и вышла наружу, ступая по широким каменным ступеням. Стояло великолепное утро, слегка прохладное, но безветренное, и в воздухе витал запах весенних цветов. Она посмотрела в сторону леса, за которым, как рассказала ей Коринна, лежит озеро.

Софи повернулась и пошла обратно в спальню. Там она обнаружила Роксану, стоящую посреди комнаты и одевающуюся с помощью Тэнси. Обе вели себя тихо, как мыши, поскольку Коринна до сих пор спала.

И — какая удача! — Роксана как раз облачалась в костюм для верховой езды.

— Я следующая. Я тоже хочу отправиться на верховую прогулку, — прошептала Софи.

Через полчаса Софи и Роксана стояли в конюшне перед двумя кобылами, которых привел для них главный конюх Бикер. Но Софи разглядывала Залпа, который лениво жевал овес, не обращая внимания ни на что вокруг.

— Я бы хотела прокатиться на Залпе, — сказала она Бикеру.

— Увы, ничего не выйдет, мисс, — ответил Бикер. — Он всегда себе на уме, старина Залп, может быть покорным, как ягненок, но если ему что не по нраву, то распаляется похлеще его милости.

— Его милости?

— О, я имею в виду барона. Вам не стоит связываться со стариной Залпом, мисс, поверьте.

Роксана наблюдала за их перепалкой и от всей души сочувствовала Бикеру. Через десять минут он уже помогал Софи забраться в дамское седло и вручал ей поводья. Счастливым он определенно не выглядел и все время осматривался, как будто ожидал, что откуда-то, как по волшебству, появится Джулиан и прогонит Софи.

— Мисс, будьте осторожны.

— Обещаю, со мной ничего не случится, Бикер. Я очень хорошая наездница. Лошади меня любят.

Бикер снова оглянулся на дом, потом повернулся к Роксане:

— Голубка — очень добродушная кобыла, она не доставит вам никаких неприятностей.

Он похлопал Голубку и Залпа по лоснящимся шеям и вывел их из конюшни.

— Будьте осторожны, детки, будьте осторожны! Роксана улыбнулась ему. Ее уже давно никто не называл деткой. Софи же только рассмеялась и легко пришпорила Залпа. Мерин пулей рванулся вперед.

— Вижу, тебя не зря назвали Залп! — воскликнула она и помахала Роксане. Конь Джулиана слушался Софи, как ягненок.

Подъехав к лесу, они обнаружили несколько ухоженных тропинок. Через несколько минут дамы увидели круглое озеро небесной голубизны. У маленькой пристани были причалены две лодки.

— Сегодня замечательное утро, и вода спокойная. Давай возьмем одну из лодок, — предложила Роксана, слезая с Голубки и привязывая ее к низкой ветке ближайшего клена.

— Жалко, Девлин еще не приехал, — заметила Софи, привязав Залпа к тисовому дереву. — Мы могли бы испытать его. Солнце светит очень ярко. Наверняка этого хватит.

— Хватит для чего? — спросила Роксана, погрузив весло в воду.

— Не знаю, — ответила Софи, — возможно, ему придется наконец признаться, что он просто дурачит всех своим выдуманным вампиризмом.