Книга Арктический удар - Борис Царегородцев

– Что скажешь по этому поводу? Как тебе эти марсиане? – обратился Берия к своему заму. – Кто разбомбил авиабазу и порт, кто помог захватить лодку?

– Я, товарищ Берия, в марсиан не верю. И сложно поверить, что немцы своих топят. А вот англичане могут провернуть такую операцию. К чему только такая таинственность? Хотя с бомбардировкой тоже непонятно, зачем им так далеко забираться, если есть цели поближе. Это для нас они что-то значат.

– Вот и я не понимаю. Англичане от всего открещиваются. Надо задействовать нашу агентуру в Англии, пусть носом роют, но выяснят, замешаны в этом англичане или нет. Надо приложить максимум усилий связаться с ними, будь то англичане или немцы. И еще. У тебя есть толковый сотрудник, чтобы послать на север по этому делу?

– Найду. Есть, у меня есть такой на примете.

– Ознакомишь его со всеми материалами, предположениями, домыслами, абсурдными идеями, пусть проверяет все.

Меркулов вышел из кабинета наркома весь в мыслях о поставленных задачах. Надо также подключать агентуру в Англии, командировать человека на Северный флот. Уже в своем кабинете еще раз перечитал все донесения, пришедшие из-за полярного круга. Да-а! За эти два месяца немцы понесли серьезные потери, но вот все они – дело рук человеческих. Не иначе, к этому причастны англичане, и никто другой. Надо послать капитана Кочеткова в помощь к майору. Он молодой, перспективный сотрудник и обязательно разберется в этом запутанном деле. Меркулов снял трубку телефона внутренней связи:

– Найдите мне срочно капитана Кочеткова.

Через пятнадцать минут капитан находился в приемной Меркулова, ожидая приглашения войти в кабинет.

– Товарищ комиссар государственной безопасности первого ранга, капитан Кочетков по вашему приказанию прибыл.

– Проходи, капитан, присаживайся. У меня к тебе задание. Поедешь в штаб Северного флота, в помощь к старшему майору Кириллову. У нас там какая-то чертовщина происходит, вот вдвоем и разберетесь. Обо всем будешь докладывать мне. Вот тебе документы, ознакомься, потом выскажешь свои соображения по этому поводу.

– Ну, что скажешь, капитан? – спросил Меркулов после прочтения.

– Товарищ комиссар государственной безопасности первого ранга, у меня всего два предположения по этому делу.

– Давай выкладывай.

– Первое: это наши союзники, но что-то очень сильно скрывающие.

– Но это и так понятно. А второе?

– А не могло так получиться, что это наши, из бывших. В смысле, белоэмигранты. Построили тайно подводную лодку, а может, и не одну. Ведь много талантливых инженеров уехало за границу, вполне могли создать более совершенную конструкцию. Я тут недавно полистал интересную книжонку, «Тайна двух океанов» называется, там как раз речь идет об одной фантастической подводной лодке. Она могла месяцами не всплывать на поверхность.

– Ты что, капитан, совсем заговариваешься? Чтобы бывшие белогвардейцы да нам помогали. Они в первую очередь немцам начали бы помогать, а не нам.

– Но не все же бывшие белогвардейцы на стороне фашистов выступают, очень многие сочувствуют и помогают нам.

– Ну, допустим. И по каким признакам ты решил, что это русские?

– А кто еще может так материться? Кроме русских, больше некому.

– Где они могли построить такую лодку и когда, да еще тайно?

– Думаю, где-нибудь в Южной Америке. Строить начали, возможно, еще до войны, заказывая оборудование и части подлодки по всему миру, а где-нибудь в джунглях Амазонки собирали.

– Сразу видно, ты в детстве мечтал о путешествиях, наверное, и «Капитана Немо» Жюля Верна читал. Для чего они ее тогда строили, не подскажешь?

– В то время, думаю, они строили против нас, устраивать всякие диверсии, а тут война все изменила.

– Пока логично. В таком случае что ты думаешь о бомбардировке порта и аэродрома в Киркенесе? Тоже белоэмигранты? Понастроили в джунглях самолеты и оттуда прилетали бомбить немцев. Еще скажи, кто-то вроде Сикорского в тринадцатом придумал и построил гигантский самолет. Или дирижабль нанес бомбовый удар.

– Кто нанес удар по аэродрому и порту, я пока ответить не могу, но на все должны быть объяснения, надо будет опросить свидетелей.

– Нет свидетелей-то, никто ничего об этом не знает!

– Это могут быть и англичане, и даже немцы, потерявшиеся в облаках, вывалив свой груз на своих же.

– Ну хорошо, поезжай, доказывай или опровергай свою теорию.

Кочетков и предположить не мог, что ждет его там. Однако эта командировка может дать или чины с наградами, или пулю в затылок, если не на ту фигуру поставишь.

Глава десятая

Выход и пленение «Шеера»

Капитан первого ранга Вильгельм Меендсен-Болькен нервничал, выход в море затягивался. Из-за крупных потерь в боевых кораблях операцию чуть не отменили. Но маховик был уже запущен. Адмирал Редер хотел реабилитироваться за все неудачи и большие потери, понесенные за последнее время флотом, которым он командовал. Небольшая победа на коммуникациях русских глубоко в их тылу может на какое-то время поубавить шумиху вокруг его флота. Если верить сведениям японцев, сейчас по Северному пути с востока на запад идет большой караван судов. Вот на него и был нацелен карманный линкор «Шеер». Но выход затягивался более чем на двенадцать часов, в связи с опасностью из-под воды. В данный момент почти все противолодочные силы прочесывали море по маршруту следования корабля до выхода на оперативный простор. Эта угроза стала смертельно опасной. Командование опасается выводить крупные корабли из баз. За неполные два месяца потеряно два крейсера и три эсминца. А теперь то ли русские, то ли англичане распространяют байки насчет марсиан. И эта их неуловимая подлодка «Морской волк», которую никто не видел. Да существует ли она на самом деле! Вдруг это несколько подлодок, действующих одновременно под командой опытного командира, синхронизируют действия всех подводных лодок. Ну не может одна подлодка быть сразу в двух местах. Значит, их несколько, вот только чьи они? Русские так далеко на юг не заходят, значит, около Тронхейма действовали англичане. А на подступах к Нарвику могли быть и русские. Какие там к черту марсиане! Совершенно очевидно, русские и англичане очень хорошо координируют свои действия.

В ночь на 17 августа крейсер в сопровождении двух эсминцев и двух миноносцев вышел из бухты Боген и направился строго на север в сторону острова Медвежий. Через четыре часа миноносцы были отпущены, а крейсер в сопровождении двух эсминцев продолжил курс на север. Погода на море стояла все время туманная и облачная и благоприятствовала немцам, так что опасность от авиации была минимальная, да и русские редко залетают так далеко. А от кораблей их скрывал туман, стоявший на море. В следующую ночь они достигли острова, Меендсен-Болькен отпустил эсминцы, а сам повернул к северной оконечности Северной Земли. Вечером 19 августа «Шеер» вошел в Карское море, связавшись с U-601 и назначив место встречи. Капитан «Шеера» приказал запустить самолет, обследовать акваторию моря к востоку и юго-востоку от корабля. Через два с половиной часа самолет вернулся, не обнаружив ни одного суденышка в радиусе ста миль. В ночь на 20 августа произошла встреча крейсера и подводной лодки. Обменявшись информацией о состоянии льдов и судоходства в этих высоких широтах, не получив ничего нового, «Шеер» направился на северо-восток, а подлодка – на юго-восток. Никто даже не догадывался, что их может ждать впереди. После суток бесполезных хождений по морю в этом квадрате среди льдов, не встретив ни одного судна, капитан Меенд сен-Болькен направился к острову Уединения. Командование флота предполагало, что именно в этом месте проходит маршрут русских конвоев. Весь путь по направлению к острову бортовой самолет крейсера решал задачи ледового разведчика. Крейсеру несколько раз пришлось уклоняться от ледовых полей, даже повернуть на запад, поскольку впереди по курсу был тяжелый паковый лед. Обойдя остров с юга, капитан «Шеера» ушел к проливу Вилькицкого. Служба ра диоперехвата постоянно фиксировала довольно ин тенсивный радиообмен между судами в этом районе. Самолет на крейсере начал барахлить, то двигатель закапризничает, то компас начинал врать, но на разведку надо было летать постоянно. Вот и сейчас его запустили, чтобы он проверил наличие судов в районе пролива и его окрестностях и состояние льдов. Самолет обнаружил суда на подходе к проливу, правда, курс определить не смог, из-за того, что побоялся близко подлететь из опасения быть замеченным. Капитан Меендсен-Болькен решил на месте выяснить, куда именно двигались суда, и приказал двигаться на восток к проливу. Часов через пять самолет снова вылетел на разведку, но кораблей ни в проливе, ни перед ним не обнаружил. Они стояли на якоре за проливом около острова Малый Таймыр – не менее десятка судов. Командир «Шеера» решил идти на перехват каравана, в пролив. Крейсер двигался со скоростью, которую позволяли льды. Уже четверо суток, как крейсер Меендсен-Больке на находился в Карском море, но ни одного судна так и не обнаружил. А вот до этого каравана еще нужно пробиться сквозь льды, чтобы уничтожить. После нескольких часов борьбы с ледяными полями капитан приказал снова выслать самолет на ледовую разведку, он понимал, что бензин на исходе и в нужный момент очень может понадобиться. Его также очень беспокоило незнание ледовой обстановки, надо было быстрее прорываться к проливу, пока караван не ушел дальше. Он очень надеялся, что после операции по уничтожению крупного каравана русских его наконец-то повысят в звании. Засиделся на этой должности, уже более года он все еще командир этого корабля и все еще капитан первого ранга, а ему сорок пять лет. Многие его сверстники уже получили адмиральские чины. Этот долбаный Русский Север, как он не любил холод, просто ненавидел. Одно его успокаивало: у русских здесь нет крупных кораблей, по мощи сравнимых с его крейсером. Да и откуда у русских на их севере могли быть такие большие боевые корабли, если самым крупным кораблем будет большой эсминец, который, по донесению японцев, русские перегоняют с Тихого океана. Но даже он по водоизмещению будет меньше, чем любой немецкий эсминец. Да и во всем флоте русских нет равного по мощи его кораблю, но не будем считать эти древние линкоры, которые в данный момент находятся совсем в другом месте.