Книга После поцелуя - Карен Рэнни

А когда вновь открыла их, то увидела его.

Монтрейн!

Маргарет была до того поражена, что едва не лишилась чувств от волнения. Может, она стала ведьмой? И призвала его сюда силой собственного воображения? При мысли об этом Маргарет застыла на месте.

Граф Монтрейн стоял возле кареты, остановившейся у ее коттеджа. Молча, не двигаясь, он смотрел на женщину с таким видом, словно находиться здесь для него было делом вполне обыденным. На Хоторне были штаны из оленьей кожи, рубашка из выбеленного льна и галстук. Поверх рубашки граф надел жилет цвета ночного неба и двубортный сюртук. На одежде не было ни складочки. Глядя на графа, нельзя было и подумать, что он проделал долгое путешествие.

Интересно, он уже женился? Подумав об этом, Маргарет, как всегда, расстроилась. И не оттого, что однажды провела с ним день, даже не оттого, что носит под сердцем его ребенка. А оттого, что этого человека оказалось не так-то просто забыть.

Она заставила себя двинуться ему навстречу.

– Следует ли мне спросить, зачем ты нашел меня? И как тебе удалось это сделать? – Маргарет подивилась про себя тому, что у нее хватило сил заговорить с Монтрейном.

– Мне это удалось благодаря подкупу, – мрачно ответил он.

Странный ответ. Впрочем, похоже, Хоторн не был расположен разговаривать на эту тему.

– Зачем ты приехал сюда, Монтрейн? – осторожно спросила Маргарет. – Чтобы еще раз попросить меня стать твоей любовницей? Содержанкой?

– Это было бы лучше, чем жить в таком месте, – ответил Хоторн, озираясь по сторонам.

– Не спорю, мой дом не сравним с твоей лондонской квартирой, – кивнула Маргарет, – но меня это жилье вполне устраивает. – С этими словами она подошла к двери и положила руку на щеколду. Интересно, закрытая дверь остановит Монтрейна? Почему-то Маргарет казалось, что препятствие в виде двери не произведет на него никакого впечатления.

– Я мог бы поселить тебя в куда более удобном месте, Маргарет, – сказал Майкл.

Она оглянулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Я не хочу становиться твоей любовницей, Монтрейн. И почему ты вдруг решил, что я приму твое предложение? Только из-за того, что мы однажды были вместе? Именно однажды, потому что больше этого никогда не повторится, – уверенно проговорила Маргарет.

– Это почему же?

Ну и вопрос, да еще заданный невероятно высокомерным тоном! Тоном хозяина, владеющего положением.

– Тебя интересует почему? – возмутилась Маргарет. – Да потому, что меня не так воспитали, потому, что я не шлюха.

– К чему такое грубое слово, Маргарет? – отозвался Хоторн. – «Компаньонка» куда благозвучнее.

– Можно и лук назвать цветком, Монтрейн, – возразила Маргарет, – да только от этого он не перестанет быть луком.

На лице Хоторна промелькнула улыбка, напомнившая об их второй встрече. Увидев ее, Маргарет до боли захотела зажать его губы пальцами, отругать Монтрейна за его слова. Вместо этого она отвернулась и заставила себя смотреть на раскинувшийся за спиной графа пейзаж и на то, как трава волнами клонилась к земле под порывами ветра. На небо. Ветер с силой гнал по небосводу свинцовые тучи, между которыми время от времен мелькали кусочки голубого неба. Гармония в природе позволяла сосредоточиться.

Хоторн шагнул к Маргарет и убрал с ее лица кудряшку, заправив ее за ухо. Женщина отшатнулась.

– Быть моей любовницей не так уж плохо, – сказал Майкл. – В этом есть определенные преимущества.

– Нет, преимущества есть в сельской жизни, – возразила Маргарет.

– Но можно ли их сравнить, с теми, которые я предлагаю тебе, Маргарет, а? – настаивал Хоторн.

Он приблизился к ней еще на шаг. Она бы должна была усвоить урок и помнить, что Майкл Хоторн не из тех людей которых легко остановить. И становиться на его пути бессмысленно.

– Не сомневаюсь, что ты готов купить мне дом, – промолвила Маргарет, пряча дрожащие руки в складках юбки. – Возможно, ты предложишь мне даже экипаж у кучера. Наверняка накупишь целый гардероб. Возможно, я получу ящик-другой книг, чтобы мне было чем занять себя. Чтобы я особо не переживала из-за того, что ты много времени проводишь со своей женой, так? А что еще ты мне предложишь?

– Ты получишь всего меня, Маргарет, – ответил Хоторн. – Это идет в счет или нет?

Искушение было слишком велико. После смерти Джерома прошло целых два года, прежде чем к ней прикоснулся мужчина. Но Маргарет казалось, что те недели, которые прошли после их встречи с графом Монтрейном, тянулись еще дольше.

– Неужели ты не можешь найти в Лондоне женщину, которая придет в восторг от таких предложений, Монтрейн? – спросила Маргарет.

– Видишь ли, – заговорил в ответ Хоторн, – для меня куда интереснее иметь дело с вполне определенной женщиной.

Маргарет отвернулась, слова Хоторна удивили ее.

– Я думала, ты занят поисками невесты, – наконец сказала она.

– Все дело в том, что каждую претендентку из моего списка кандидаток на роль невесты я по той или иной причине вычеркнул, – признался граф. – Осталась там, правда, одна, но что-то я не уверен, что она мне подойдет.

Маргарет удивленно посмотрела на Монтрейна.

– Я сочувствую женщине, которая настолько раздражает тебя, что ты даже не решаешься попросить ее руки, – вымолвила она.

Лицо Хоторна осветила столь приятная улыбка, что Маргарет заставила себя отвернуться.

– Я не стану твоей любовницей, – решительно сказала она. – Независимо оттого, насколько убедительными будут твои доводы.

– Что ж, может, тогда заключим сделку? – предложил Хоторн.

– Какую еще сделку, Монтрейн? – Ну почему у нее не хватает воли не уступать любопытству?!

– Подари мне неделю, – попросил Хоторн. – Всего одну неделю твоей жизни.

– В обмен на что? – поинтересовалась Маргарет.

– На то, чтобы положить конец этому безумию, – резким тоном проговорил Майкл. Его настроение неожиданно изменилось, словно летняя гроза пробежала по его лицу. Впрочем, возможно, Монтрейн всего лишь притворялся сговорчивым, а на самом деле у него совсем другой – вздорный характер? Может, он с самого начала сердился на нее? – Маргарет, даже моя работа страдает! Вместо того чтобы заниматься делами, я целыми днями только и думаю о женщине, которая позволила мне любить ее при свете солнца!

Маргарет почувствовала, что краснеет.

– Подари мне всего одну неделю, – еще раз попросил Монтрейн, – а после этого я никогда не побеспокою тебя. Ты снова сможешь зажить обычной жизнью.

– Я так и живу, Монтрейн, – возразила она.

– Нет, – сказал граф, покачав головой. – Этого не может быть, потому что я все еще не избавился от наваждения.