Книга Загадочное наследство - Джейн Энн Кренц

– А что было в письме?

Вместо ответа Кейди достала из кармана брюк сложенный листок и протянула Маку.

Развернув, он поднял взгляд, как бы удостоверяясь, что разрешение получено, и прочел письмо вслух:

– «Дорогая Кейди!

Я пришла к заключению, что не могу вот так просто уйти и забрать с собой свое прошлое. Хочется, чтобы кто-то еще знал мои тайны, а поскольку ближе тебя у меня никого нет, доверяю их тебе. Знаю, ты поймешь – ведь у нас столько общего. Странная все-таки штука – гены, правда?

Не спрашивай себя, отчего мне вдруг стало так важно поделиться тем, что случилось много лет назад. Я и сама не знаю. Быть может, таким образом я приношу тебе свои извинения. Возможно, подлинный секрет – слишком тяжкое бремя, чтобы нести его в одиночку еще и после смерти. А может, просто хочется верить, что кто-то способен понять. С любовью, Веста». – Аккуратно сложив письмо, Мак вернул его Кейди со словами: – Ключик тебе, конечно, знаком?

– Еще бы! Раньше он был частью «Монастырского кастеляна».

– То есть частью оригинала? – Заинтригованный, Мак наконец покинул свой пост в дверях. – Того, что стал эмблемой «Шатлейна»?

– Того самого. Помнишь, я сказала, что получила по завещанию всемирно известную драгоценность? Речь шла о нем.

– Здесь только один ключик. Где же все остальное?

– Полагаю, как раз это мне и предстоит выяснить, – медленно произнесла Кейди. – Нужно только узнать, что именно он отпирает.

– Кстати, насколько он старинный, «Монастырский кастелян»?

– Основная часть – медальон – датируется тринадцатым веком, цепочки и ключи заменены на золото в шестнадцатом.

– Впечатляет! – присвистнул Мак.

– Все это было изначально задумано как усложненная, облагороженная версия кольца для ключей, – объяснила Кейди, – но название «кастелян», или по-французски «Шатлейн», возникло много позже. «Кастеляншей» в те времена называли хозяйку дома, а вернее, замка – благородную леди. Позже эта почетная должность распространилась и на мужчин, а само понятие «кастелян» – на ключи, которые бывали им вверены.

– Если вспомнить, что такое «кастелянша» теперь… – хмыкнул Мак.

– Да и «кастелян» охватывает великое множество предметов, которые носят на поясе, – рассеянно заметила она. – Коллекционер антиквариата называет так и часы, и украшения…

– И ты считаешь, что Веста Бриггз намеренно запрятала «Монастырский кастелян» с глаз подальше?

– Все говорит за то.

– Но зачем ей это понадобилось?

– А зачем вообще что-то прятать и скрывать? – Кейди криво улыбнулась. – Плохо ты знаешь тетю Весту! Она всегда отличалась патологической скрытностью и замкнутостью, и чем старше становилась, тем больше это перерастало в манию. Это тебе кто хочешь подтвердит.

– Не странно ли завещать и тут же припрятать?

– Вспомни письмо. Там говорится, что она решила открыть мне всю правду о своем прошлом. Всю, понимаешь? – Кейди обвела взглядом сотни и сотни шкатулок. – Хотелось бы знать, что я там найду.

– Узнаешь, когда доберешься до нужной. – Мак тоже еще раз, задумчиво, оглядел все это великолепие. – Тебя ждет каторжный труд. Чтобы перетряхнуть целый подвал, понадобятся, может быть, месяцы.

– В данный момент у меня нет времени заниматься поисками. Надо решать более насущные проблемы, а шкатулка с тайнами тети Весты никуда не убежит, в точности как и все остальные.

– Даже трудно оценить, сколько все это стоит.

– Да, целое состояние. Знаешь, что интересно? В вопросах антиквариата Веста не была сентиментальной. Я бы сказала, у нее был беспощадно прагматичный подход. Если давали подходящую цену, сделка совершалась незамедлительно. Что же касается шкатулок… не припомню, чтобы она что-то продавала из этой коллекции, и наотрез отказывалась предоставлять ее для демонстрации. Вообще ни одна шкатулка ни разу не покинула подвала, сюда же не допускался никто, кроме пары избранных, меня в том числе.

– Зато теперь ты можешь распорядиться всем этим по своему усмотрению.

– Да, могу.

– И как поступишь?

– Ну, я подумывала передать коллекцию музею, такому, который не только экспонирует шкатулки так, как они того заслуживают, но и воздаст тете по заслугам.

– Хочешь обессмертить ее имя? Что-нибудь вроде «Непревзойденная коллекция легендарной Весты Бриггз»?

– А что в этом плохого? Мне нравится, и я думаю, Весте бы тоже понравилось. – Кейди сунула ключик вместе с письмом в изрядно помятый конверт и положила все в карман. – Но это только в проекте. Коллекции придется еще какое-то время пылиться вдали от восхищенных взоров.

– Ну что, уходим? Надо прояснить пару вопросов.

– Уходим. Думаю, удобнее всего нам будет в кабинете.

– Где угодно, лишь бы никто не мешал. – Мак отступил, давая дорогу Кейди. – Ты как будто загрустила.

– Ничего подобного!

Кабинет Весты Бриггз тоже источал дух давно минувшего. Пол был покрыт старинными французскими коврами, по стенам стояли книжные шкафы девятнадцатого века, а у дальней стены – тяжелый стол красного дерева, все в таких мрачных и темных тонах, что даже при полном освещении здесь царствовали сумерки давно прошедших веков. Единственным источником дневного света были раздвижные двери на террасу.

Войдя в кабинет, Мак огляделся с задумчивым видом, затем прошел и встал за необъятным столом. Постояв немного, он с демонстративным видом извлек из нагрудного кармана очки. Надел. Изучил немногочисленные предметы, что имелись на столе, так внимательно, словно ему предстояло добавить их к сложной мозаике.

Кейди за компанию оглядела хорошо известный ей антикварный чернильный прибор (хрусталь и полированная медь), толстую авторучку в стиле ар деко, антикварную настольную лампу зеленого стекла, антикварное, потертое от долгого употребления кожаное пресс-папье и отрывной блокнот (единственная ультрасовременная деталь, с эмблемой «Шатлейна» в углу).

– Насколько я могу судить, твоя тетка была аккуратисткой.

– И еще какой! Не терпела, если вещь сдвинута с раз навсегда отведенного ей места. Стремление к порядку у нее было маниакальное, как, впрочем, и ряд других черт характера. Думаю, кавардак вызывал у нее ощущение, что бразды правления выскальзывают из рук.

Мак показал, что слышит, даже не кивком, а легчайшим утвердительным движением головы и вернулся к осмотру стола с таким видом, словно надеялся узреть некую жизненно важную информацию, выгравированную для него на полированной поверхности.

– Ты прояснил уже все назревшие вопросы? – нервно осведомилась Кейди.

– Нет.

Мак как будто намеренно старался вывести из ее равновесия.

– И?.. – спросила она, скрестив руки на груди, чтобы не дрожали.