Книга Журналист: Назад в СССР - товарищ Морозов

никто не отменял.

Отметив осторожность и рассудительность этой женщины, я снова приступил к чтению.

«На самом деле всё это, Сашенька, удивительно и необычно. Не зря знающие люди говорили, что мимо купола можно пройти в пяти шагах и не заметить его. Будто бы он сам решает, кому и когда открыть себя. И тогда открывается вход».

Я вспомнил свой сон: два геолога, сомнамбулически двигающиеся в разных направлениях в маленьком пространстве, в поисках таинственного темного объекта, в то время как край этого купола прекрасно виден, если его элементарно сфотографировать. Интересно, когда в СССР появились полароиды или другие фотоаппараты с мгновенным снимком. Похоже, этот купол не всегда можно разглядеть невооруженным глазом, зато он преспокойно фиксируется на фотопленке. Любопытно…

Но гораздо интереснее мне было узнать, что же с ними приключилось, когда геологи вошли внутрь купола. Интересно. доверят ли они эту информацию бумаге?

Глава 14

Письмо-2. Завеса приоткрывается

Если вы думаете, что меня всерьез интересовали все эти купола и прочие сибирские аномалии, сразу разочарую. Про купола я слышал и раньше, и они не сибирские, а якутские, и там они не купола, а котлы.

Но в этом письме женщины, упорно выдающей себя за мою мать, меня озадачивало совсем другое. Неужели она не понимает, что выдавать себя и своего мужчину за моих родителей — это, по меньшей мере, глупо? Ведь это все равно, если я на улице подкачу к какой-нибудь уж очень симпатичной девушке и начну ей впаривать. что я — ее единоутробный братец, и нам сам бог велел отныне жить под одной крышей. Она что, совсем не боится, что я отправлю ей гневное послание, где популярно объясню, кто моя настоящая мама, а кто — она, и куда ей следует отправляться в связи с этим?

Но чем дальше я читал письмо этой женщины, тем все более убеждался, что нет, не боится. Более того, она, похоже, абсолютно уверена, что я ее сын, и не считает нужным даже поднимать в письме эту тему. Но откуда у нее такая уверенность?

Смущало меня и то, что по моим сведениям, полученным в свое время из одного закрытого, но абсолютно компетентного источника, в Советском Союзе достаточно внимательно относились к разного рода аномалиям, если ими занимались серьезные и авторитетные люди. Такие, например, как профессор-историк Борис Поршнев, во многом благодаря авторитету которого Академия наук СССР отправила в 1958 году экспедицию на Памир для поисков реликтового гоминоида или так называемого «снежного человека».

Так вот мой источник в свое время ознакомил меня с обстоятельствами организации сразу нескольких экспедиций, не афишируемых в прессе, к месту предполагаемого падения знаменитого Тунгусского метеорита. И пообещал впредь по возможности информировать о других властных движениях, связанных с возможными советскими аномалиями. Но больше от него никаких серьезных сообщений на эти темы не поступало. И я уверен, что если бы реально существовали пресловутые якутские «котлы», этот человек мне бы о них сообщил. Но о них он никогда не упоминал.

Удивительно, но примерно о том же мне писала и моя новоиспеченная «мать»!

«Я много чего слышала об этих куполах. Говорили, что даже стоять рядом с ними страшно. А вокруг болота, трясины, черные от влаги ветви кривых деревьев, тучи гнуса. В общем как сказочный лес в кино „Сказка о потерянном времени“, помнишь?»

Я помнил. В особенности теперь, когда и сам невесть как угодил в ловушку времени. Не поискать ли и мне такой же лес? Как знать, может, найду там тоже дерево с дуплом, из которого можно вылезти обратно в свое время.

'А знаешь, Сашенька, как я легко определила, что мне врут? Ну, или сочиняют небылицы? Очень просто. Все рассказы о куполах всегда приписывают местным жителям — эвенкам, чукчам, якутам… Все равно проверить невозможно, не попрешься же ради этого специально в Якутию, верно?

А мы с твоим отцом были и в Якутии, и всю Сибирь излазили, и много где еще. И если набраться терпения и дослушать все эти байки до конца, тебе обязательно расскажут со слов местных, как их великие охотники, якобы заплутав в метель, заходили внутрь этих котлов, чтобы насмерть не замерзнуть. Или же попадали в топи, и со дна трясин вдруг, ни с того, ни с сего поднимались большие стальные арки. Зайдешь в нее, и увидишь много комнат, и все они якобы сделаны из железа. И внутри везде тепло, будто летом. Как говорится, жить можно. Но если заглянешь в эти металлические комнаты, можно увидеть там спящих зачарованным сном людей, страшных обличьем. Все они страшно исхудалые, лица у них черные, а облачены они в железные одежды. Так и лежат там годами, а, может, и столетиями. И когда проснутся — никому не ведомо.

Вот таких историй, сынок, мы с твоим отцом наслушались столько, что можно снимать многосерийный телевизионный, но не очень художественный фильм. Это я так шучу, сына…

На самом же деле все эти байки — только пересказ историй, в которых будто бы участвовали очевидцы. Но мы, Сашенька, с папой люди опытные, обычаи местных знаем и в Сибири, и на северах. И знаем, что ни один живущий в глуши якут или чукча, и впрямь побывавший внутри котла или купола, никогда не скажет слово «комната». Они попросту не знают, что это такое. Вот такие дела, сынок'.

Я отхлебнул совсем уже остывший чай и усмехнулся. Примета верная: помню, у нас в универовской общаге, где жило несколько ребят из Якутии, ходили про них слухи, будто бы они спят не на кроватях, а под кроватями — не привыкли к постелям. Чушь это всё, конечно. Но сказка ложь, а в ней намек, как говорится.

«В одно я безоговорочно верю, Сашенька, во всех этих байках. В эти стальные или каменные купола лучше не заходить, потому что все, кто там ночевал или даже просто побывал внутри, потом начинали сильно болеть, а многие даже умирали. Наверное, так и должно быть: подобные места должны быть надежно защищены, потому что там обитает некая могущественная сила, а природу этой силы пока никто не знает. Но теперь всё не так. Теперь…»

Дальше в письме опять пошли зачеркнутые строчки, целых три, и все с красной строки. Словно эта маленькая, судя по фото, женщина несколько раз начинала какую-то мысль, и всякий раз та ускользала от нее. Или просто никак не могла подобрать нужных слов. Зато дальше…

Резкая трель