Книга Однажды в Лигурии. Рецепты гедониста - Лидия Евгеньевна Давыдова

Это был самый необычный и странный лифт из всех, на которых ей доводилось ездить. Не лифт, а веселый аттракцион.

Саша вышла наружу, пересекла улицу и оказалась перед аркой старинного здания. Спустилась по лестнице, и между ветвей пальм показался порт Генуи. Здесь он был виден как на ладони, близко и отчетливо. Верфи, яхты, колесо обозрения. Сверху торчали красные зубцы башенки замка.

Капитан Альбертис, как рассказал гид, был исследователем, писателем, фотографом и путешественником. Он совершил несколько кругосветных путешествий, в том числе по маршруту Колумба, основал первый в Италии клуб яхтинга. Из каждого своего вояжа привозил диковинные вещи, картины, растения, которыми усаживал сад. Говорят, однажды привез даже тигренка. Вещи капитан складировал в замке, и постепенно собрал богатую коллекцию со всего мира, которую вместе с замком завещал своему городу. Муниципалитет превратил замок в Музей культур мира.

Не было такой мечты, которую капитан не превратил бы в реальность. Он скакал на лошади по Большому Каньону, охотился за жемчугом на глубине океана, спускался под землю в поисках золота. А по ходу фотографировал все свои приключения. Саша ходила по комнатам и рассматривала коллекции. Писатель и путешественник, что может быть лучше. Капитанские истории будоражили в Саше сильное желание исследовать и передвигаться.

«Пусть бы это путешествие стало началом новых поездок».

Целый час она не вспоминала про Аллу и Эдуардо. Однако выйдя из замка, мысли вернулись. Саша погрузилась в них, не замечая красоты фасадов, мелькавших вдоль спускавшейся вниз улицы Монтегалетто.

Вернувшись в квартиру, Саша услышала голоса. Она хотела проскользнуть в свою комнату, чтобы не мешать, но услышала голос Паолы:

– Александра, зайди, пожалуйста.

Всё настроение сегодняшнего дня мгновенно испарилось, на диване сидела улыбающаяся Алла и серьезный Эдуардо. Перед ними лежала… Сашина рукопись.

Саша уселась на краешек стула и выпрямила спину.

На большом столе лежала серая льняная скатерть, а букет свежих цветов, который всегда стоял в середине, сегодня отсутствовал. Кошка Матильда устало лежала на спинке дивана, еле-еле пошевеливая хвостом.

Паола была одета в черное платье, и это было так странно – видеть на ней что-то неяркое. Лицо Паолы казалось Саше уставшим и грустным. Как и лицо Эдуардо. Всё в этой комнате, обычно светлой и праздничной, казалось Саше мрачным и депрессивным.

– Александра, спасибо, что дала прочесть рукопись Алле.

Что? Саша округлила глаза. Она пыталась что-то сказать, но не могла найти подходящие слова. Как рукопись попала к Алле?

– Алла, как большой профессионал и сценарист с огромным опытом, советует нам кое-что в твоей рукописи переделать, – произнес Эдуардо.

Алла улыбнулась и как бы невзначай дотронулась до руки Эдуардо. Саша так долго решалась, а Алла трогает его с такой непринужденностью, словно имеет на это полное право.

«В отличие от тебя», – заметила Раиса Марковна, подняв брови несколько раз.

Магда принесла чай и кофе, она выбрала самые обычные чашки, те, что стояли на кухне. Простые белые кружки и обычные белые тарелки. Никакого тонкого фарфора или веселой керамики из янтарно-желтого серванта. Она поставила поднос на журнальный столик, нечаянно задев горячим кофейником Аллу.

– Ай, – одернула Алла руку, нахмурившись, – больно!

Магда прошептала на русском:

– Извините.

И, уходя, тихо шепнула: «kurwa». Саша очень хорошо знала это слово, то было польское ругательство. Очень уместное в данном случае. Алла была совершеннейшая курва.

Паола обмахнулась веером.

– Аморе, я еще рукопись не читала, всё же мне самой хочется решить, стоит ли там что-то переделывать.

– Мама, конечно, просто мы заодно обсуждаем фильм. Идея фильма тебе же понравилась, так?

Паола усмехнулась.

– Конечно, кто не мечтает снять фильм про собственную жизнь, это приятно.

Алла улыбнулась.

– Вот поэтому надо, чтобы по книге было легко писать сценарий, а пока это не совсем так, – мурлыкнула Алла, – это и понятно, когда нет опыта.

– Дорогая, уже можно рассказать, так ведь? – сказала она на русском, повернувшись к Саше.

– Рассказать что? – уточнила Паола.

Алла посмотрела на Сашу и подняла брови.

– А ты не хочешь рассказать, как тебе пришла идея фильма о Модильяни? – вырвалось у Саши на английском.

Алла откинула волосы.

– Мне приснился сон.

Нет, это уж слишком. Саша сжала кулаки, ей хотелось накинуться на Аллу и хорошенько ее поколотить. Как она смеет так нагло врать, это же Сашин сон и Сашина любимая бабушка подсказала ей идею!

– Перестань врать! – вырвалось у Саши. – Ты даже не знала, что у Модильяни с Ахматовой была любовь… Да ты ни разу не была в музее Ахматовой в Санкт-Петербурге! – выпалила Саша быстро, покраснев.

Внутри всё клокотало, никогда она не чувствовала себя такой решительной и смелой.

Алла и бровью не повела.

– Простите Сашу, она злится, потому что не хочет, чтобы я рассказала правду, – Алла фальшиво улыбнулась. – Все-таки работу в рекламном агентстве нельзя назвать писательским ремеслом, – произнесла Алла.

Саша похолодела.

– Агентство, какое агентство? – уточнил Эдуардо.

– Разве Саша вам не рассказывала? Она работала копирайтером в медицинском агентстве, описывала болезни. Насколько я знаю, никаких книг Саша не публиковала, да и статей… Ну и описывать боль не очень-то помогает в создании… рецептов гедониста.

Внезапная головная боль сковала виски железным обручем, сердце заколотилось как бешеное. Алла прочитала не только рукопись, но и концепцию.

Паола сжала в руках салфетку, Эдуардо выпил залпом стакан воды.

– Это правда? – строго посмотрел он на Сашу.

«И тебе не стыдно?» – звучало привычное многоголосие.

«Сама виновата…» – вторило эхо…

– Я… дело в том, что… – попыталась оправдаться Саша, – это долгая история. Я писала когда-то… но потом…

Эдуардо трогал свои губы и смотрел в одну точку.

– Так что, – Алла продолжала прокручивать нож, всаженный в Сашино сердце, – я, как человек с опытом, с удовольствием помогу вам с книгой, там есть над чем поработать. А фильм получится прекрасный. Так и назовем его. «Рецепты гедониста».

Саша хотела исчезнуть. Раствориться. Испариться и стать воздухом.

Эдуардо посмотрел на Сашу, Паола тоже не сводила с нее глаз. Она разочаровала их, какой позор. Она с самого начала знала, что всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой: она – писатель, море вокруг, сам Эдуардо, дающий надежду. Конечно, это не могло так долго продолжаться. В голове раздавались голоса:

«Ты вообще не автор, не писатель. Кто ты вообще такая?»

– А как же Оля? Она сказала, что ты человек с опытом… – произнес Эдуардо после долгой паузы.

Алла хмыкнула:

– Саша помогала Ольге писать сочинения в школе, сыграла роль старая добрая дружба.

Всё это стало совершенно невыносимым, к горлу подступила тошнота. Саша вскочила:

– Простите меня, я правда не хотела вас подвести, я…