Книга Тесные семейные узы - Карина Сергеевна Пьянкова

машину первого попавшегося на пути молодого парня, от чьего запаха не тошнило. «Ужин» сперва изо всех вырывался, но потом, увидев мое лицо и мои клыки, быстро присмирел и стал смотреть… заворожено. Оставалось только чертыхнуться. Опять из тех ненормальных, которые непременно считают, что до, после или вовремя процесса питания вампир непременно должен соблазнить свою жертву. Отвратительно. Как можно польститься на то, что планируешь есть? Это же можно сравнить с эротическими фантазиями о жареной курице или кефире.

Я молча впилась парню в шею, выпила, сколько требовалось, и заклеила ранки пластырем, который всегда носила с собой. И после этого с извинениями высадила свою добычу из машины. В глазах человека застыли непонимание, разочарование и обида. Похоже, я только что разбила его самые сокровенные мечты.

В зеркале заднего вида я заметила какую-то тень, вынырнувшую из-за дерева неподалеку и снова скрывшуюся из вида. Это в равной степени быть как охотник, так и вполне мирный просто припозднившийся прохожий, но я рванула с места так, что, кажется, едва не взлетела над трассой. В меня стреляли уже три раза. Говорят, что Бог любит троицу, так что четвертого выстрела могу уже и не пережить.

Очередной звонок на телефон заставил скривиться. Гарнитуру сегодня я забыла, а говорить без нее за рулем мне не нравилось, и так-то водитель ужасный, а с телефоном в руках так и вовсе могу не в столб, в патрульного полицейского врезаться. Но это был Де Ла Фуэнте, так что ответить пришлось.

– Да, – не очень дружелюбно ответила я.

Позади ехал серый седан. Инстинкт самосохранения истерично завопил об опасности, но автомобиль просто проехал мимо.

– Вы уже в городе, принцесса? – напряженно спросил он.

– Да, уже скоро буду около ратуши.

– Хорошо. Блэк сказал мне о ваших подозрениях.

После разговора с Оливером больше ничего не удивляло.

– Меня уже начинает беспокоить то, насколько близко вы с ним общаетесь, – ехидно заметила я. – Странно для старого вампира и старого охотника.

– Для нас полезны хорошие отношения. К тому же вы сами с Блэком далеко не враждуете, – усмехнулся принц Алехандро и тут же сменил тему: – Вы отказались от убежища у охотников.

– Верно, – подтвердила я, плохо понимая, к чему он ведет.

– Но что если я предложу вам убежище? – чуть напряженно произнес он.

От шока я едва не выронила телефон.

Все-таки удивить меня принц смог.

– Вам-то это зачем? – растеряно спросила я.

– Вы юная идеалистка, принцесса Клио. И даже то, что вы происходите из клана отъявленных лгунов, не сделало вас менее честной. Вы редкость, и вы мне симпатичны.

– Я де Ритер, – напомнила я. – А еще… Еще вы назвали меня шлюхой.

Он рассмеялся.

– Вы столько времени это помните?

– Помню. У вампиров отличная память.

Последовала пауза.

– На то была причина, – сухо ответил принц Алехандро.

Что?! Да как он только смеет?!

– Нет, не было! – разъяренно рыкнула я, с трудом удержавшись от того, чтобы не раздавить телефон.

– Была. И мою причину звали Диего Де Ла Фуэнте.

– Кто это? – совсем уже ничего не понимала я.

– Это мое дитя. Мое младшее и любимое дитя. У вас был роман с ним. И он дурно закончился, как вы помните.

– Нет, не помню, – резко и раздраженно произнесла я. – Ни его самого, ни романа. Между нашими кланами постоянно происходили стычки! О каких романах вообще могла быть речь?! К тому же я всегда дорожила своей репутацией!

Слушать дальнейший бред я уже не стало, положив в трубку. Еще чего не хватало. Сегодня все рехнулись, что ли? Почему каждый второй говорит, будто я была любовницей Де Ла Фуэнте, все равно какого! Уму непостижимо!

Меня едва не разрывало от ярости и возмущения. Правда, пришлось засунуть свои переживания куда подальше сразу после первого столкновения с другим автомобилем, которого едва удалось избежать. Водитель открыл окно и покрыл меня, мое умение водить и моих родителей такой бранью, что уши заложило. Я была настолько расстроена, что даже не среагировала на такое хамство, чего раньше никогда бы не сделала. Не привыкла спускать такие выходки людям, даже если сама так или иначе их спровоцировала, но не сегодня, когда мне постоянно мерещилась слежка и в каждом окне виделось дуло пистолета. Я только прибавила газу и продолжила свой путь к ратуше.

Если учесть, что сегодня в меня еще ни разу не стреляли, то ночь задалась.

У здания ратуши уже стояли слишком дорогие автомобили, чтобы их кто-то оставил тут на ночь. Вампиры не привыкли бедствовать и не привыкли скрывать богатство. Иногда мне даже кажется, что это может сыграть с нами дурную шутку. Люди и так боятся нас и ненавидят, если еще и тыкать им в нос наш достаток, то они рано или поздно решат, что «поганым кровососам» уж слишком хорошо живется.

Я припарковалась под недоуменным взглядом охранника, который смотрел на выбоины на моей машине, как благородная девица на мышь.

Я вышла из автомобиля и смерила смертного тяжелым изучающим взглядом. Он тут же предпочел начать разглядывать что-то другое. Похоже, что дырки на моем транспортном средстве уже дали повод для очередной сплетни.

Пока я поднималась по лестнице, которую нужно было миновать, чтобы войти в здание, с большим трудом удержалась от того, чтобы начать озираться или ускорить шаг. Каблуки цоколи ровно и звонко, пытаясь уверить всех вокруг, что мое душевное состояние в норме. У дверей меня встретил принц Де Ла Фуэнте, предложивший свою руку. В свете последнего телефонного разговора я молча его проигнорировала и вошла в ратушу, сопровождаемая то ли недоуменным, то ли издевательским смешком Алехандро.

– Я могу извиниться, если так вам будет угодно, – пошел на мировую он.

– Мне не нужны ваши извинения. Если они неискренни, то не имеют смысла, – холодно отозвалась я, резко повернувшись к нему и смерив тяжелым взглядом. – К тому же мы тут собрались не для взаимных реверансов и перебирания обид, старых и новых.

– Истинно так, – с какой-то странной иронией согласился со мной Де Ла Фуэнте.

Коронные советы собирались редко, очень редко. Пожалуй, в среднем раз в десять лет, и каждый раз повод для сбора всех глав кланов города был более чем серьезным. Обсуждение проводилось за закрытыми дверями, и посторонние на него