Книга Девушка для победителя - Ванесса Фитч

— Прости, что оставил тебя одну так надолго, — произнес он после долгой паузы. — Но, понимаешь, дела…

Сандра грациозным жестом отмахнулась от его объяснений. Она неплохо научилась обходиться без него почти во всем… что не касалось ее сердца. А тут уж она действительно не знала, что лучше: когда он рядом и смотрит на нее с презрением и подозрением или когда его нет поблизости, зато по почте регулярно приходят трогательные знаки его заботы и внимания.

— Не извиняйся, Йен. Я и так тебе за все благодарна, особенно за подарки.

Она улыбнулась, припоминая забавные мелочи и трогательные послания, и Йен улыбнулся в ответ.

— Я старался, — сказал он, как будто несколько оживая и уже переставая быть похожим на призрак самого себя. — Хотел, чтобы у тебя было хорошее настроение, а у… твоего малыша чувство юмора.

Йен с трудом подавил желание сказать «нашего» малыша. Но видит Бог, как он мечтал с полным правом назвать его именно так!

Обсудив насущные дела, касающиеся завтрашнего переезда, Сандра решила попытаться еще раз откровенно поговорить с Йеном. Ей не хотелось ложиться в больницу с тяжелым сердцем, зная, что возможный отец будущего малыша плохо думает о ней.

— Послушай, Йен, — неуверенно начала она, — я хотела попросить у тебя прощения за то, что не сказала сразу о ребенке…

Йен скептически посмотрел на молодую женщину. Он уже привык искать в ее словах скрытый смысл, поэтому с неприятным чувством ждал продолжения.

— Ты подумал, что я таким образом хочу избавиться от тебя. На самом же деле мне просто казалось, что нечестно связывать тебя пожизненными обязательствами, которых ты не желаешь. Ты ведь не хотел рисковать тогда…

За последние пять месяцев Йен столько раз прокручивал в голове историю с Сандрой, что окончательно запутался и теперь не знал, как реагировать на ее слова. Он даже не знал, хочет ли слушать ее дальнейшие объяснения. Прошлое походило на кошмарный сон, который хотелось скорее забыть.

А что касается той ночи, то он, естественно, подумал о последствиях. Любой нормальный мужчина на его месте поступил бы так же. И Сандра не должна была его обманывать… Но если уж быть до конца честным, то он и сам не хотел останавливаться. Слишком долго он мечтал о ней. И даже теперь, зная правду, Йен не был уверен, что ему хватило бы сил отказаться от искушения…

— Я уже начала принимать таблетки, — торопливо продолжила Сандра, испугавшись его молчания. — Но тайно, потому что Рудолф очень хотел ребенка, а я всеми силами противилась этому, сам знаешь почему. Наверное, я выпила их недостаточно и они не подействовали…

Если это очередная ложь, то какие цели она преследует теперь?

Совершенно ясно, почему она не хотела ребенка от Рудолфа. Если бы появился наследник, золотая клетка захлопнулась бы на стальной замок и сбежать было уже невозможно. Сандру и ребенка ждало бы беспросветное, тоскливое будущее в компании жестокого насильника и психопата. Не слишком радужная перспектива. Тогда у нее были причины страстно желать, чтобы таблетки подействовали.

При таком взгляде на ситуацию ее ложь выглядела скорее как мечта, выдаваемая за реальность. Последняя отчаянная надежда.

Но надежда эта развеялась в прах через шесть недель после прилета в Тир Тайрнгир.

Наверное, из-за всего этого Сандра жила как в аду и не могла поступать разумно. Женщины вообще легко впадают в панику, особенно если они так неопытны в житейских делах, как миссис Эшвуд. Возможно, она стала холодна с ним, потому что поняла, что ждет ребенка от Рудолфа, и готовилась навсегда попасть к нему в рабство. Бесконечные страх и унижение. И Сандра считала, что просто не имеет права втягивать его в этот кошмар.

Да, такой ход ее мыслей был вполне правдоподобен. Но теперь, когда Рудолф мертв, почему она не вспомнила о нем? Этого Йен не понимал и потому не способен был простить ее. Тем более что ребенок мог быть и от него.

— Тебе все равно пришлось бы устанавливать отцовство, — холодно произнес он наконец. — Если ребенок не от законного мужа, то у Рудолфа не было бы права удерживать тебя.

— Но тогда он бы узнал, что я была с тобой! — со слезами в голосе воскликнула Сандра. Почему-то Йену показалось, что эти слова она проигрывала в голове множество раз. — И постарался бы разделаться с тобой! О, ему бы все сошло с рук, ведь Рудолф обладал очень, очень большой…

— Во-первых, я не хуже тебя знаю о его былых возможностях, — прервал ее Йен, который терпеть не мог, когда его запугивали или преувеличивали силу противника. — А во-вторых, когда он уже умер, ты все так же старательно отталкивала меня.

Йен отвернулся: ему стало горько и обидно, как будто кто-то вмиг разрушил чудесное здание, которое он с таким тщанием возводил в течение долгого времени.

— Это бессмысленный разговор, — произнес он со злостью, изо всех сил сопротивляясь жгучему желанию обнять ее, поцелуями накрыть манящие губы и запретить себе вспоминать о прошлом.

Он хотел верить, что у них все будет хорошо. Но, кажется, напрасно.

— Ждать осталось совсем недолго, — сказал Йен уже мягче. — Если ребенок мой, то у нас еще будет возможность все обсудить. Так что не стоит преждевременно усердствовать.

Он сам удивлялся этому приступу ярости, но не мог сдержаться. Молчание Сандры показало, что слова его возымели действие. Йен залпом допил виски и решительно поднялся из кресла.

— Завтра с утра поедем в Плимут, — объявил он. — Доброй ночи.

— Доброй ночи, — тихо отозвалась Сандра, не поднимая глаз.

Йен поднялся к себе в спальню, где уже все было приготовлено, быстро принял душ и улегся в чистую, свежую постель. Но, несмотря на усталость, сон не шел к нему.

Он вспоминал все разговоры с Сандрой, когда она пыталась объяснить ему свои поступки. Она постоянно упоминала, что считает несправедливым связывать его серьезными обязательствами, тем более что он хотел застраховаться от рождения ребенка. Со слов Сандры выходило, что она не собиралась заманить его в ловушку.

Но Йен только рад был бы такой «ловушке». А она даже не спросила его.

Может быть, это она боялась попасть в зависимость от другого мужчины. А это значило, что и к Йену, и к Рудолфу она испытывает примерно одинаковые чувства — страх и отвращение… Тогда почему так страстно и охотно она отзывалась на его ласки в ту единственную ночь любви, если на самом деле ненавидит его?

Йен сжал голову руками и застонал. Мысли привычно побежали по кругу, сводя его с ума. Освободить от этого кошмара его могла только Сандра — но он не верил ей. Порой ему казалось, что он действительно близок к помешательству. Мир вокруг него словно раздваивался. Сандра являла ему два лица: одно любимое, другое презираемое.

А он так мечтал, чтобы в один прекрасный день рядом с ним оказалась его Сандра, мать его ребенка, такая, какой он всегда ее представлял, — само совершенство. Он не мог избавиться от ощущения, что между ними произошло нечто очень важное и что ребенок появится на свет не случайно.