Книга Новая девушка - Харриет Уокер

Не знаю, что на меня нашло, — Лайла могла спать под завывание полицейских сирен на улице, под шум стиральной машины, работающей в турборежиме, под рев взлетающего по соседству самолета.

Ты повела себя как эгоистка.

И тем не менее хорошо, что я среагировала так быстро. Я была рада видеть Чарльза и благодарна ему за его эмпатию. Но не хотела, чтобы он приближался к Лайле. Я все еще была слишком зла на Винни.

После этого он ушел, пообещав не пропадать, а когда Лайла проснулась, я все прижимала и прижимала ее к себе.

Не так давно я заметила, что всякий раз, когда испытываю благодарность к своей дочери за то ощущение благословения свыше, коего лишены Винни и Чарльз, и размышляю о том, как долго трагедии будут обходить нас стороной, это помогает мне немного отвлечься от горечи, которую я испытываю по отношению к своей преемнице.

Увидев ее на вечеринке, я поняла, что Мэгги остается все той же Мэгги, бестолковой и незлобливой, одевающейся в наряды, явно навеянные общением с блогерами, встреченными во время показов. Должна признать, выглядела она хорошо — ей удалось соблюсти баланс между холодной утонченностью и привлекательностью. Неудивительно, что Тим обратил на нее внимание — к моему удивлению он, помогая нам с Ником убраться после вечеринки, вдруг поинтересовался, является ли платье поверх джинсов «тем, что надо»?

— Только не спрашивай меня! — рассмеялась я. — Для меня сейчас существует только одна мода — на трико и кардиганы.

Гардероб, которым я пользовалась до беременности, казался мне таким же далеким, как связанный с ним образ жизни, и не только потому, что я боялась испачкать дизайнерские шелковые платья в картофельном пюре, но и потому, что подозревала (хотя и не решалась проверить), что большинство из них просто не налезут на все еще раздутый живот, округлившиеся бедра и задницу, ощутимо колышущуюся при ходьбе.

Выбирай, по поводу чего страдать, Марго. Ты можешь мучиться или из-за Винни, или из-за своего веса. На то и другое у тебя не хватит сил.

И так как я была не в состоянии избавиться от имени своей бывшей подруги, звучавшего у меня в голове как навязчивая песня, я решила на время забыть о диетах. Всегда толстею, когда нервничаю, как будто метафорическая тяжесть, давящая мне на плечи, каким-то образом отзывается и в весах. В школе благодаря Хелен происходило то же самое, а теперь мое тело кормящей матери, казалось, тщательно хранило все, чем я его кормила, как будто в ожидании голода или засухи.

На рождественской вечеринке я не могла не заметить, насколько стройной выглядела Мэгги. Тот тип стройности, что является результатом потребления слишком большого количества кофе, избытка адреналина и отсутствия нормального сна. Мне самой редко удавалось проспать восемь часов подряд, но эффект, который недосып производил на мой внешний вид, был совсем другим.

Я делала все, чтобы как-то изолировать тревогу, испытываемую от неизбежных сравнений меня с Мэгги на работе, но сейчас заместительница стала залезать и в мою личную жизнь.

— Мэгги такая смешная! — заявил Ник несколько недель назад, сидя на нижней ступеньке и расшнуровывая кроссовки. Он оставил нас с Лайлой дома, чтобы выпить с другом, — и неожиданно увидел на деревянной скамье в местном пабе Мэгги.

— А что она там делала? — резко спросила я у мужа.

Он посмотрел на меня с загадочной улыбкой и, подмигнув мне, ответил вопросом на вопрос:

— Сама как думаешь?

Конечно, я все всегда узнаю последней.

— Она остроумная, и у нее в запасе куча забавных историй. Жизнь так и бьет из нее ключом, правда? Теперь я понимаю, как классно вы проводили время в Исландии. — Ник улыбнулся, и его хорошо вылепленное лицо осветилось радостью за лучшего друга.

Нет никаких сомнений в том, что теперь мне придется дергаться не только по поводу стройности Мэгги, но и по поводу волнующих подробностей ее отношений с Тимом.

Раздражали ли меня эти отношения? Безусловно. Тим — лучший друг Ника. Вызывала ли во мне возмущение внезапная вездесущность Мэгги — если не во плоти, то практически во всех наших с Ником разговорах, не касавшихся Лайлы? Планы на уик-энд, поздний завтрак на четверых, приглашение их к себе на обед… Без сомнения, вызывала. И я признаю — как еще одну свою неудачу — то, что не смогла воспринимать новые отношения Тима с таким же энтузиазмом, с каким воспринял их Ник.

И вот я, та, кого никогда не называли душой чего-либо, сморгнула и механически произнесла:

— Да, Мэгги классная.

Неужели недостаточно того, что она сидит за моим столом на работе? Неужели она должна занять мое место и в пабе?

Когда мы с Ником только стали встречаться, Тим был приятным дополнением к нашей компании. Большинство вечеров мы проводили в пабах, болтая, играя в карты и наслаждаясь нашим схожим чувством юмора и тем, что все трое мыслим одинаково. Но с момента рождения Лайлы я ни разу не выходила с Ником и Тимом — мне казалось безумием платить кучу денег няньке, чтобы провести вечер еще менее продуктивно, чем уставившись в ящик, сидя на диване. А видеть Тима без Ника для меня не имело смысла; ведь между нами сразу же возникла бы неловкость, которой никогда не было, когда мы были втроем — он друг Ника, а не мой.

Вместо того чтобы найти новый способ проводить время, они нашли новую меня.

Я ощущала себя забытой и выброшенной из жизни. Замененной. То же самое ощутила, увидев в Инстаграме фото с работы — мой стол украшен шутливой демонстрацией всеобщей дружбы, которая для меня всегда была недоступна.

№ 1? А тогда на каком месте я? Вхожу ли хотя бы в первую десятку?

Первый раз, когда Ник пригласил Тима и Мэгги на обед, я провела вечер с приклеенной, как мне казалось, клоунской улыбкой на лице, натянув ее поверх хмурой гримасы. То, что я допоздна сижу с ними, поигрывая стаканом с водой, в то время как они пьют пиво, означало, что утром, когда на рассвете проснется Лайла, я буду уставшей. Ник, конечно, предложит помощь, но он же не может ее кормить — то есть в совместном бодрствовании нет особого смысла.

Пусть поваляется в постели.

Но и пойти спать, оставив их втроем, я не могла так же как не могла проигнорировать плач Лайлы или не просматривать страницу Мэгги в Инстаграме. Мне трудно было описать словами это чувство — зависть? ощущение опасности? или как это называется — синдром упущенной возможности? Я просто знала, что не стоит позволять женщине, занявшей мое место на работе, занимать его и в доме. Однажды, давным-давно, я оставила Винни с Хелен — и вон как получилось…

Мэгги сидела там, где обычно сидела я, когда у нас бывали гости, и засыпала моего мужа и Тима смешными историями о тех изысканных и стильных местах, в которых мне больше не было места, и о людях, которым мне нечего было сказать. Она, смеясь, рассказывала о новостях и событиях, о которых я знала слишком мало, чтобы участвовать в беседе.