Книга Сороки-убийцы - Энтони Горовиц

Ели молча. Себе Фрейзер заказал полноценный английский завтрак — изобилие пищи, которое Пюнд неизменно находил поразительным. Только покончив с едой, сыщик перешел к планам на предстоящий день.

— Нам следует снова повидать мисс Сандерлинг, — заявил он.

— Ну еще бы. Я так и думал, что вы с нее начнете. До сих пор не могу поверить, что она могла вывесить такое объявление. И написать сэру Магнусу ...

— Едва ли угрожающее письмо принадлежит ей. Но оно отпечатано на одной и той же машинке. В этом сомнений нет.

— Возможно, у кого-то еще был к ней доступ.

— Мисс Сандерлинг работает в лечебнице. Там мы ее и найдем. Выясните, когда лечебница открывается.

— Разумеется. Хотите, чтобы я предупредил девушку о нашем приходе?

— Нет. Думаю, будет лучше, если мы заявимся неожиданно. — Пюнд подлил себе кофе. — Мне хотелось бы также разузнать побольше о смерти экономки, миссис Блэкистон.

— Думаете, тут есть связь?

— Несомненно. Ее смерть, ограбление, убийство сэра Магнуса: все это определенно три шага по одной дороге.

— Любопытно, что извлечет Чабб из найденной вами улики — того листка в камине. На нем есть отпечаток пальца, он может нам о чем-то рассказать.

— Он уже сказал мне очень многое, — ответил Пюнд. — Интересен не отпечаток пальца сам по себе. Он никак нам не поможет, если только не принадлежит лицу с преступным прошлым, в чем я сомневаюсь. Интересно то, как отпечаток оказался там и почему бумагу сожгли. Вот вопросы, имеющие отношение к самой сути дела.

— И, зная вас, предположу, что вам уже известны ответы. По правде говоря, я даже готов побиться об заклад, что вы уже раскрыли все преступление, старый вы плут!

— Пока еще нет, друг мой. Но позже мы увидимся с инспектором Чаббом и посмотрим...

Фрейзеру хотелось поспрашивать еще, но он знал, что из Пюнда ничего не выудишь. Задай ему вопрос, и в лучшем случае получишь ответ, почти или вовсе не имеющий смысла и, по сути, более раздражающий, чем прямой отказ отвечать. Несколько минут спустя, покончив с завтраком, они вышли из гостиницы. Оказавшись на деревенской площади, они сразу заметили, что доска объявлений рядом с автобусной остановкой пуста. Признание Джой Сандерлинг изъяли.

2

— Собственно говоря, я сама его убрала. Сегодня утром. Я не жалею, что поместила его. Решение приняла я сама, когда побывала у вас в Лондоне. Мне следовало предпринять что-то. Но после того, что здесь произошло — я имею в виду сэра Магнуса и полицию, задающую вопросы, — это признание показалось неуместным. И тем не менее свое дело оно сделало. Достаточно было прочитать одному человеку, чтобы вся деревня узнала — уж такой тут уклад. Согласна, кое-кто искоса на меня поглядывает, да и викарий наверняка не очень-то мной доволен. Но мне все равно. Мы с Робертом собираемся пожениться. Наши дела касаются только нас, и я не позволю людям распространять лживые сплетни о нем или обо мне.

Джой Сандерлинг сидела на своем рабочем месте в современной одноэтажной лечебнице, стоящей в верхней части Саксби-на-Эйвоне в окружении домов и бунгало, возведенных в одну пору с ней. Это было ничем не примечательное здание, из дешевых материалов и чисто утилитарное по конструкции. Когда лечебницу построили, отец доктора Редвинг сравнил ее с общественным туалетом. Впрочем, сам он вел прием у себя дома. А вот доктор Редвинг находила весьма удобной возможность разделить работу и частную жизнь. В деревне теперь проживало гораздо больше людей, чем во времена Эдгара Реннарда.

Через стеклянную дверь пациенты попадали прямо в приемную с несколькими диванчиками из искусственной кожи, кофейным столиком с наваленным на него журналами: старыми выпусками «Панча» и «Кантри лайф». Были также игрушки для детей, пожертвованные леди Пай, хотя было это давно и их следовало бы заменить. Джой сидела в смежном с приемной кабинете со сдвигающимся окном в перегородке, чтобы можно было обращаться напрямую к ожидающим. Перед ней лежал журнал регистрации, сбоку стояли телефонный аппарат и пишущая машинка. Сзади располагались полки и шкафчик с лекарствами, выдвижные ящички с медицинскими картами и маленький холодильник, в котором время от времени находили приют наркотические вещества или различные анализы для отправки в больницу. В противоположных стенах было две двери: та, что слева от Джой, вела в приемную, справа — в кабинет доктора Редвинг. Когда врач готов был принять следующего пациента, лампочка рядом с телефоном начинала мигать.

Сейчас в лечебнице находился Джефф Уивер, могильщик, сопровождавший на последний осмотр внука. Девятилетний Билли Уивер полностью поправился от коклюша и был полон решимости сбежать отсюда как можно скорее. Других пациентов в книге записи не значилось, поэтому Джой удивилась, когда дверь открылась и на пороге появился Аттикус Пюнд со своим блондинистым помощником. Она знала об их присутствии в деревне, но не ожидала увидеть здесь.

— Ваши родители осведомлены о том, что вы написали? — спросил Пюнд.

— Пока нет, — ответила Джой. — Хотя я уверена, что очень скоро кто-нибудь им сообщит. — Она пожала плечами. — И если они узнают, что с того? Я перееду к Роберту. Я в любом случае собиралась это сделать.

Фрейзеру показалось, что за короткое время, прошедшее с их встречи в Лондоне, девушка сильно переменилась. В тот раз он проникся к ней симпатией и молча негодовал, когда Пюнд отказался помочь ей. Молодая женщина по ту сторону окна по-прежнему выглядела очень привлекательной — именно к такой особе хочется обратиться, когда чувствуешь себя не очень хорошо. Но в то же время появилась в ней какая-то острая грань. Джеймс подметил, что она не вышла им навстречу, а предпочла остаться в другой комнате.

— Не ожидала увидеть вас, мистер Пюнд, — сказала Джой. — Что вам угодно?

— Вы могли счесть, мисс Сандерлинг, что я несправедливо обошелся с вами во время вашего приезда в Лондон, и, вероятно, мне следует извиниться. Я просто был с вами честен. В то время я не допускал, что смогу найти выход из ситуации, в которой вы оказались. Однако, прочитав о смерти сэра Магнуса Пая, я понял, что у меня нет иного выбора, как расследовать этот случай.

— Вы решили, что он как-то связан с тем, что я вам рассказала?

— Именно так.

— Что же, не вижу, чем я могу вам помочь. Если только вы не считаете, что убийство совершила я.

— У вас имелась причина желать сэру Магнусу смерти?

— Нет. Я едва его знала. Видела его изредка, но меня ничто с ним не связывало.

— А вашего жениха, Роберта Блэкистона?

— Но уж его-то вы не подозреваете? — В глазах у нее что-то блеснуло. — Сэр Магнус был к нему исключительно добр. Это он помог Роберту найти работу. Они никогда не ссорились. Да и встречались крайне редко. Так вы за этим сюда пришли: хотите обернуть меня против него?

— Ничто не может более отстоять от правды.

— Тогда чего вы хотите?