Книга Магия слова - Ирина Князева

Нам перекрыли все подходы к воротам академии из-за чего пришлось рвануть в обратном направлении, а именно бежать из города. Видимо стражи такого не ожидали, потому как отстали и, кажется, даже нас потеряли.

Как же кстати оказался мой уютный шалашик, прикрытый от людских глаз пушистой кроной цветущего дерева. Выдохнув, падаю на лежак и какое-то время прибываю в блаженстве. Но неприятные и пугающие мысли, доводя до паники, не заставили себя долго ждать. Слёзы бессилия подступили к глазам и, если бы не очнувшийся вновь городничий я наверно разрыдалась.

– Ну и что дальше? – ухмыльнувшись спросил он, – Нас рано или поздно найдут. Брат так не оставит. Ты даже не представляешь, кто во мне дремлет.

От закипевшей и подкреплённой бессилием злости бросаюсь к мужчине и бью кулаком в лицо. После показываю на своё горло.

– Аа, – глумливо протянул он, – с подчинением справилась, а с заклятием немоты значит нет. Заклинания крови на тебя всё же действуют, Рита Осипова. А твоё ли это имя? – городничий произнёс вопрос так, будто его только что осенило, – Точно! Да ты лгушка! – воскликнул радостно, – Не подействовать подчинение могло лишь на того, чьё имя было произнесено неправильно. Незаконно значит забрала лавры лорда Осипова? А ты мне нравишься. Вступай в наши ряды. Вступай и тогда о твоей маленькой лжи никто не узнает. Впусти в себя часть нашего повелителя и взрасти в себе его дитя.

Мужчина впился в меня взглядом и из его, вдруг потемневших глазниц, выступил тёмный, почти чёрный, густой туман, который безошибочно и быстро устремился ко мне. Отпрянув, хотя бы мысленно пытаюсь выкрикнуть: «Нет!» и у меня получается. Туман будто уткнувшись в стену отпрянул и вернулся к владельцу.

– Зря, – заговорил городничий совсем не своим голосом, – Ты упустила свой шанс. И когда? В самый главный день. День нашего рождения.

Тело городничего, разрывая путы, вдруг стало удлиняться и приобретать угловатые формы, на пальцах выступили когти. На спине, разрывая кожу, показалось нечто похожее на смятые крылья.

Большего моя психика не выдержала, не веря в успех, мысленно ору, призывая бежать, спокойно сидевших на земле Алероя и Кемиллса и устремляюсь прочь.

Эта ночь приняла лидирующую позицию среди тех происшествий, что я испытала за неполных два года проживания в этом мире. Я, боясь потерять, из-за всех сил сжимала в ладони два бурых шарика и неслась по лесу, а потом и по улицам города со всех ног. Вот честно, не знала, что так могу. Радовало, что и Кемиллус и Алерой бежали за мной. А не радовали и придавали стимул, хлопающие и прибывающие в количестве крылья за спиной.

Некоторые стражи, так же, как и городничий до этого, приобретая ужасающую форму, выпускали вдруг когти и крылья и, устранив не преобразившихся собратьев, присоединялись к летевшему за нами демону. Радовало то, что им на преображение требовалось больше времени, поэтому мы успевали пробежать.

Но похоже, долго это продолжаться не могло. Почти у самых ворот академии нам опять преградили путь. И на этот раз это были уже не люди. От резкого торможения, падаю, да и простят меня мои не приемлющие мат предки, мысленно выдаю такую тираду, которую, не будь такой ситуации, на вряд ли выговорила, не то что придумала. И о чудо. Концовку я смогла произнести. Более того, остановившиеся рядом со мной Алерой и Кемиллус, отмерли и с криками:

– Что происходит! – заозирались вокруг.

Всё, можно принимать бой.

21

Темнота. Холодная, неприятная и, кажется, даже тягучая и липкая. Неприятно быть в ней, но она везде. Куда бы не сделала шаг - одно лишь неприятное чувство. Чувство гадливости и не желание двигаться. Но вот темнота вдруг расступается перед, появившимся, единственным, таким маленьким, но таким ярким и тёплым лучиком. Устремляюсь на встречу и млею от удовольствия. Этот лучик дарует такое тело, что согревает даже душу.

Впереди, в самом центре кто-то есть. Кто-то маленький, пушистый и такой родной.

– Хомка? – уже не просто иду, срываюсь с места и бегу.

– Туда, – произносит он вдруг очень чисто, но своим, немного скрипучим, голосочком и указывает лапкой направление.

– Хомка, – не обращая внимание на действие зверька, продолжаю к нему приближаться.

– Нет, – останавливает он меня и вновь указывает лапкой, – Туда.

– Что? Зачем? – не понимаю, но всё же прекращаю движение, – Почему?

– Время мало. Мне пора. Тебе туда, – стоит на своём Хомка, – До портала четыре, три…

Вдруг малыш скукожился от боли и, не договорив, исчез, а вместе с ним яркий лучик и тепло. Первым порывом было рвануть в том направлении, где находился зверёк, но беру себя в руки и меняю направление. Вновь липкая, холодная темнота и нежелание двигаться. Но я иду. Шаг, следующий, оступаюсь и лечу в пустоту. Испуг, глубокий вдох и мне помогают подняться.

– Ну наконец-то, – кто-то придерживает меня за плечи, – А теперь постарайся открыть глаза.

«Что? Глаза?»

Распахиваю веки и в панике оглядываюсь. Больничная палата, я, и Кас рядом. Он и придерживает меня за плечи.

«Ничего не понимаю. Почему я здесь? Что случилось?»

– Хомка? Кемиллус? Алерой? – воспоминание за воспоминанием услужливо напомнили о себе и своей густотой буквально взорвали мозг, что отразились невыносимой головной болью. Корчусь от неё, а воспоминания неумолимо рвутся вперёд.

Вот дошло до тех воспоминаний, где ко мне возвращается голос, и я не раздумывая применяю его. Ору что не попадя, сейчас даже не вспомню что. Знаю лишь то, что мат был основой. Никто из демонов не смог даже подойти к нам. А может и не пытался, сейчас и не припомню. Просто с перепугу и радости за очнувшихся мужчин я выплёскивала эмоции наружу.

Кажется, по неосторожности, задеваю Кемиллуса. Это и было моим последним воспоминанием. Что подкошенный падающий шатен и обрыв чего-то внутри меня. От шока вновь наступившая немота, а потом и темнота.

– Как? Как я здесь и, что с Кемиллусом? С Алероем? – упорядочив наконец воспоминания вцепляюсь в Каса.

– Рита, успокойся, – осторожно отцепляет он мои руки и пытается уложить меня на кровать.

– Нет, – вновь подпрыгиваю я, – Ты мне скажи.

– Рита, – пряча взгляд начал Кас, но отворившаяся дверь и последующая реплика вошедшего остановили его.

– Очнулась значит, – недовольно и даже зло произнёс ректор, – А теперь ответь, как мои выпускники могли сотворить такое? Как могли пренебречь уставом и правилами?

– Что? – изумилась я, – Вы о чём?

– А в принципе, – продолжал ректор, – Что можно было ожидать от рода Осиповых? Двух самых лучших выпускников из-за тебя могут отчислить. А ты, – вскинув на меня указательный палец и сверля недобрым взглядом, ректор шумно выдохнул и продолжил, – Ты, будь уверена, вылетишь.

– Что?! – от возмущения начинаю задыхаться, – Это, что месть такая, за деда? Сейчас, когда на улицах города такое?