Книга Магия возможных действий - Ярослав Коваль

– Что с тобой произошло?

– Ну… Сложно объяснить. Видение пошло немного не так, как всегда. А почему, собственно, в мою комнату набежало столько народу? Я так долго была… скажем так, недоступна?

– Всю ночь. Утром я рано встал, решил немного размяться на воздухе, но когда проходил мимо твоей двери, услышал слабый стон. Разбудить я тебя не смог, по магическим ощущениям дело обстояло настолько плохо, что я решил позвать кого-нибудь на помощь. В результате прибежал Иедаван и привел этого лекаря с его помощником… Тебе легче?

– Намного. С ума сойти… Извини, что доставила столько неприятных минут.

Он смотрел напряженно.

– Что ты видела?

Чародейка пожала плечами.

– Это было не видение. Не видение, никаким боком. Я вообще не понимаю, что это было, и происходило ли… Скажем так, на самом деле.

– Что именно происходило?

– Извини, я не могу, просто не могу излагать тебе как факт то, в чем я не уверена совершенно. Надо бы мне поточнее изучить действие этого наркотика. У меня возникают подозрения, что все это были только мои фантазии.

– Но реалистичные, да?

– Ты знаешь что-то такое, что не знаю я? Расскажи.

– Нет. – Он улыбнулся, покачал головой. – Не знаю.

За окном занималось утро, туман клочьями полз из леса и таял на лугах у деревни. Небо белело, словно за ночь его успело затянуть облаками. Солнце еще не показалось. Замковые слуги только-только просыпались, где-то на хозяйственном дворе доили коров, стучали топорами – рубили мясо на сегодняшний день. Кайндел уже усвоила, что, несмотря на сравнительно высокий уровень технологических достижений, владельцы замков все-таки предпочитали отчасти натуральное хозяйство и большей частью продуктов питания обеспечивали себя сами.

Некий глубокий и практический смысл в этом, конечно, имелся.

Она толкнула створку окна, и в комнату хлынул свежий, пронзительно-прохладный осенний воздух. Заспанная служанка, вошедшая в комнату с подносом, бросилась подхватывать спорхнувшие со стола листы бумаги. В сочетании с ветром, бьющим в лицо, кофе воспринимался уже совсем иначе, и она порадовалась, что попросила его.

– Я вот что не понимаю, – медленно проговорил Рейр. – Если ты хотела сказать Иедавану что-то такое, что не предназначалось для моих ушей, по-моему, проще было заговорить с ним на местном языке.

– А ты зря стоял и сомневался, задавать мне этот вопрос или нет. Твои сомнения я почувствовала, так что колебаться не имело смысла. Сомневаешься – лучше делай, чтоб потом не жалеть… Если бы проблема состояла только в том, чтоб передать брату информацию так, чтоб ты не понял, я действительно просто заговорила б с ним на ромаленском. Дело-то не в этом.

– А в чем? Спрашиваю, раз уж ты все равно решила пооткровенничать.

– В том, что речь шла о внутренних делах ОСН, – как бы нехотя ответила Кайндел.

– Так, значит, в видении было что-то важное для ОСН? И для Круга, я могу сделать такой вывод?

– Повторяю, я не могу говорить как о факте про то, в чем лично не уверена…

– Да, это я понимаю. Но все-таки?

– Да, я кое-что увидела, и это кое-что меня… скажем так, насторожило. Было бы замечательно, если б насторожило не только меня. Ан Альфард, как я понимаю, примеривается изрядно потрепать наш родной мир… Можно сказать, разрушить старый мир и на обломках его возвести новый. Все повторяется, ты не находишь?

– Я с трудом понимаю, о чем идет речь. Ты не могла бы говорить прямо, а не намеками?

– Могла бы, – Кайндел отставила чашку и посмотрела на мужчину исподлобья. – Драконы, особенно настоящие драконы, а не драконоподобные ящерицы, отличаются тем, что потребляют и производят чистую магию. Ты в курсе? Кстати, именно потому природа не выдерживает высокой концентрации числа драконов на небольшом квадрате площади – эти существа законченные индивидуалисты. Неспроста.

– Ты к чему? – холодно осведомился Рейр.

– К тому, что в те давние времена, когда магия была намертво запечатана небезызвестным тебе чародеем (в действительности он действовал не один, но это другой вопрос), сделано это было для того, чтоб прекратить магическую войну, которая медленно, но верно превращала Землю в пустыню. Я не утверждаю, что в этом были виноваты привлеченные для боевых действий драконы, однако сейчас Ан Альфард может к этому подвести с помощью Тангро и его сородичей.

– Вот ты о чем… Забавно. Ты уверена, что такое малое количество драконов может загубить наш мир? Откуда такой пессимизм?

– Соломинка ломает хребет верблюду.

– Брось, мы еще даже не развернулись в полную силу. Магия еще только зарождается. А ты уже говоришь о катастрофе.

– Во-первых, это лишь информация к размышлению, – бесстрастно отозвалась Кайндел, которая уже узнала у собеседника все, что ей было нужно, и теперь соображала, как быстро и поестественнее свернуть разговор. – А во-вторых, поразмысли на досуге, насколько этично вообще привлекать драконов к решению банально-человеческих проблем в густонаселенном городе. Просто поразмысли. Прикинь, если б Один, скажем, применил установки «Град». Того же уровня оружие. Только немагическое.

– В ход пошло обсуждение этических принципов. Война вообще штука крайне неэтичная, как и любой инструмент политики.

– Ты уверен, что так оно и должно быть? Отношения людей, как бы они ни выглядели, регулируются в первую очередь этикой, в том или ином ее виде. Законом – лишь во вторую очередь.

– Ты полагаешь, есть что-то этичное в убийстве? Я польщен.

– Этика – в первую очередь совокупность норм поведения, насколько я помню. Война – двухполярный мир, где есть свои и есть чужие. Но даже там агрессия в отношении мирного населения называется «военным преступлением». И никак иначе.

– Если в ходе войны тактически, оперативно, стратегически или политически выгодно уничтожать мирное население, это делается. И делалось еще во времена греко-персидских войн. Если не раньше.

– Ты уверен, что Ан Альфарду будет выгодно выжечь Петербург? Над кем он, в таком случае, собирается доминировать в этом районе? Над головешками?.. – Она помолчала. Ощущение, что спор идет верным путем, успокаивало ее. – Подумай над этим, взвесь все. Я знаю, ты имеешь влияние на гроссмейстера Круга.

– И ты могла бы иметь.

– Я предпочитаю влиять на Одина. Он вызывает у меня чуть больше доверия…

– Ты свято уверена, будто он намного лучше Ан Альфарда? Оба они политики и военачальники. Они должны быть похожи, раз оба успешны в равной степени.

– В твоих словах есть резон. Но кое в чем они все-таки отличаются друг от друга… Прости, надо готовиться к начальному этапу нынешней сессии. У нас есть час, после этого мы сразу же возвращаемся обратно в наш мир. Надеюсь, эти каникулы пришлись тебе по вкусу?