Книга Предсказанная судьба - Ксения Власова

— Думаю, судить об этом сейчас довольно сложно. Во всяком случае касательно тебя. — Он резко, не дав мне опомниться, сменил тему. — Пока я бы предложил задаться другим вопросом.

Его интонация заставила меня насторожиться и перестать нервно поглаживать ушибленную в суете сегодняшнего дня коленку. Я так и не переоделась, по-прежнему щеголяя в узких брюках и остатках разодранного платья, но Оуэн сделал вид, что не заметил моего провокационного наряда.

Впрочем, возможно, и правда не обратил на него внимания. Уж слишком отрешенным выглядел мой напарник.

— Каким? — с опозданием полюбопытствовала я.

Оуэн скрестил ноги в лодыжках и потер виски. К его лицу постепенно возвращались краски, что не могло не радовать.

— Ты заметила, что во всех вариантах, где мы обращаемся к Джонатану, Его Величество погибает? — Он, вероятно, инстинктивно понизил голос. При этом я была уверена, что его комната охраняется заклинанием от подслушивания. — Тебе не кажется это стра… интересным совпадением?

Я задумчиво заправила за ухо короткий локон. Каре растрепалось и, подозреваю, со стороны походило на воронье гнездо, но бежать за расческой мне сейчас точно не хотелось.

— Ты прав. — Я кивнула, вспоминая абсолютно беззащитного перед наемниками короля. — Джонатан всегда очень тщательно следит за безопасностью дворца, но в этот раз с охраной были явные проблемы.

Я замолчала, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль. Джонатан наверняка догадался о том, что наемники нападут именно сегодня. Ведь я почти проговорилась, выдала себя с головой. Тогда почему Джонатан проявил несвойственную ему халатность?

Если только…

Я похолодела. Да нет, не может быть!

— Джонатан верен короне, — после паузы проговорила я. — Он не мог…

Оуэн вдруг резким движением перегнулся через меня и едва успел склониться над керамическим горшком на полу. Его громко стошнило. Я осторожно придержала длинные волосы Оуэна, пока его самого выворачивало снова и снова.

— Я говорил, что ненавижу тебя? — просипел он в коротких перерывах между приступами.

— Да, — покаянно ответила я. — Ну хочешь, я тоже выпью какой-нибудь отравы из твоих рук?

Оуэн ненадолго перестал обниматься с керамикой и посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

— Знаешь, несмотря на «ненависть», — он произнес это слово так выразительно, что я невольно улыбнулась, — я безмерно признателен тебе за спасение моей семьи. И меня самого. Я у тебя в долгу, и отравить своего благодетеля было бы несколько… неловко.

В этот момент, несмотря на вымученный взгляд, Оуэн выглядел как настоящий рин, с молоком матери впитавший в себя понятия о чести и благородстве. Я невольно усмехнулась и поддакнула.

— Согласна, неловко, особенно с учетом нашей дружбы. Но если мы поссоримся…

— Я тебе отомщу! — заверил он меня и снова склонился над керамическим горшком.

Мне не оставалось ничего другого, как сочувственно похлопать его по плечу.

***

Я провела у постели Оуэна почти всю ночь, оставив его лишь под утро. Наскоро приняв ванну, я уже хотела лечь и хоть немного поспать, но мне не дали. Шкатулка-артефакт, с помощью которой можно было обмениваться письмами, грозно тренькнула.

— Не смотри, — деловито предложил Бред, уже устроившийся на подушке. — Еще слишком рано для приличных писем. А для неприличных время уже вышло.

За окном и правда медленно разливался розовато-алый рассвет.

— Не могу, — вздохнула я и, чертыхнувшись, открыла шкатулку.

На руки выпало два письма. И если при виде первого — от Майкла — сердце радостно ухнуло, то вид второго — подписанного быстрым, летящим почерком Джонатана — заставил испуганно сжаться.

Я намеренно решила отложить неприятное на потом и начала с письма Майкла.

«Дорогая Аурелия!

Наконец-то моя миссия подошла к концу! Уже совсем скоро я вернусь домой и увижу тебя. Я пытался связаться с тобой по зеркалу, но в этих землях очень слабая магия. Не уверен, что хватит даже на письмо, но все-таки надеюсь, что ты получишь мою весточку.

Не отвечай на письмо, вряд ли мне дойдет твое послание. Просто знай, что со мной все хорошо (я знаю, ты беспокоилась) и мы вот-вот встретимся.

P.S. Думаю, пришло время обсудить нашу свадьбу более предметно. Я уже известил родственников о том, что мы наметили дату.

P.P.S. Тебе понравился тот браслет, что я подарил перед отъездом? Я совершенно случайно наткнулся на весьма оригинальные изумрудные серьги. Не смог удержаться и приобрел их для тебя. Они будут прекрасно сочетаться с браслетом и оттенять твой цвет волос.

Всегда твой (ну почти всегда),

Майкл».

Я с нежностью провела по потрепанному конверту, который явно проделал долгий путь прежде чем оказаться в шкатулке, и с тяжелым сердцем потянулась к другому — белоснежному и запечатанному сургучной магической печатью. Приложив палец к оттиску, я вскрыла конверт и с опаской вытянула послание.

Мне хватило пары первых строчек, чтобы вздрогнуть и, наощупь найдя стул, опуститься на него.

— Что там?

Бред перелетел на спинку стула и с любопытством заглянул мне через плечо.

— Джонатан пишет, что Его Величество желает встретиться со мной. Лично.

— Персональная аудиенция? — уточнил Бред и, видимо, намереваясь меня подбодрить, заметил: — Звучит, неплохо!

Я кисло улыбнулась в ответ. Перспектива встречи с королем тет-а-тет не вдохновляла, скорее уж пугала.

— Интересно, о чем Его Величество хочет со мной поговорить? — озвучила я мучивший меня вопрос.

Вариантов было несколько, но интуиция подсказывала, что правильный ответ ни за что не угадать. А еще я почему-то пребывала в уверенности, что он мне не понравится.

— Может, Его Величество просто поблагодарит тебя за спасение? — оптимистично предположил Бред. — И чего-нибудь сверху пожалует, а?

Я с сомнением покосилась на дракончика и даже приложила ладонь к его шипастой голове, будто меряя температуру. В великодушие и щедрость венценосных особ мне верилось с трудом.

— Ладно-ладно! — Бред раздраженно дернул крылом, отталкивая мою руку. — Но не настраивайся на плохое. Вполне возможно, что тебя ждет безобидный обмен любезностями.

Я бы многое отдала за то, чтобы его слова сбылись, но, увы!

ГЛАВА 13

***

— Рина Аурелия, рад вас видеть.

Безразличие в голосе Джонатана, сдобренное изрядной долей светской вежливости, говорило об обратном. Впрочем, я бы ни за что не допустила столь грубую ошибку: не стала бы судить о желаниях и намерениях Джонатана Эйверли по выражению его лица или интонации.