Книга Отборные невесты для Властелина - Эрато Нуар

Тили осеклась, встала на дно, испуганно огляделась и больше ничего не говорила.

Девушки, некоторые уже откровенно дрожащие, двинулись к ближайшему берегу. Мы с Тили шли молча. Снова богиня… Какое отношение к отбору имеет богиня, которая, говорят, уже несколько столетий не бывала в нашем мире? С тех самых пор, как Сетарх устроил истребительную войну своим сородичам. Или Таанар просто пользуется ее артефактами, как и всех прочих богов? Но что тогда мужчины хотели выяснить, стряхнув нас в воду, будто ненужный балласт?

На берегу, пронизанном косыми вечерними лучами, в мокрой одежде, начало стремительно холодать. Никто не спешил нас забирать. Девушки выжимали юбки и накидки, но вода студила плечи, стекала под грудь и по спине.

— Надо раздеться и все хорошенько отжать, — решительно произнесла я.

Коллеги-соперницы уставились на меня как на ненормальную, я повернулась к

Тили, надеясь на поддержку, но и та испуганно отвела взгляд:

— Я не буду раздеваться.

Пожав плечами, я отошла к ближайшим деревьям, мысленно костеря на чем свет стоит двух развратников, молодого и старого, которые наверняка наблюдают за нами. Стянуть с себя мокрое и отжать — ерунда по сравнению с тем, чтобы натянуть это все обратно. Платье путалось, липло и вдобавок, обдуваемое прохладным ветром, уже не просто холодило, а почти морозило.

— Там есть избушка, — решительно вернулась я к Таанарову гарему, смертельно измучившись с вредной одеждой. — Надеюсь, нас пустят погреться.

— Это домик богини, — отозвалась Тили.

— Ну, богиня нас точно не выгонит, — хмыкнула я. — Ее тут уже сколько веков не было.

— Вы ненормальные? — снова вступила Сирена. — Невестам избранника Сетарха идти на поклон к другой богине? Знаете, что он с вами сделает?

— Выбросит в ее озеро? — ехидно поддержала меня Тили.

Девушки кто хихикнул, кто сердито зыркнул. Подруги-блондинки, Зайтель и Тайс, встали возле Сирены, выражая согласие. А я смотрела на ее ошейник, по которому почему-то пробегали странные красные искорки.

Наскоро окинула взглядом остальных спутниц — у них ничего подобного не наблюдалось, а ее украшение будто подергивалось, готовое сорваться с цепи. Вспомнились неприличные сны, облепляющее платье лишь навевало соответствующие ассоциации. Бедная, а вдруг на ночь нас не заберут, а у нее начнется разврат с ошейником? Хм. Хотела бы я посмотреть, что она станет делать и как отнесутся к ней подружки. Но не настолько, чтобы мерзнуть.

— Какая разница, чей дом. Надо согреться, — пожала я плечами, развернулась к озеру, вглядываясь, с какой стороны он остался.

— Надо согреться — разведем огонь! — изрекла Тайс.

— А ты умеешь? — заинтересовалась я, ибо здесь даже камней не было, которыми теоретически можно стукнуть друг о друга и выбить искры. Очень теоретически.

Тайс презрительно фыркнула, не желая признавать оплошности и продолжая мнить себя верхом гениальности. Интересно иногда раскрываются люди в непривычных условиях. Это не за столом глазки визирю строить, колыхая объемами наперебой с Сиреной, тут иногда и подумать не повредит.

— Тили?

— Идем, — отозвалась та. В глазах страх перемешивался с явным желанием согреться, а может и побывать в домике богини.

— Кто-нибудь еще с нами? — я оглядела остальных.

Похоже, оставшиеся две невесты — Пиония гле Валь и Гертруда фор Штрас — придерживались мнения визиревых любимиц, лишь Виттори несколько мгновений колебалась. Но, видимо, решила, что мои позиции в сердце Таанара фор Брезора уступают позициям блондинок в сердце Вина гле Дуаза, и приблизилась к их группе.

— Если что, мы туда, — показала я рукой направление.

Потяжелевшее платье мешало, на подол налипал песок, мокрая накидка в руках тоже не прибавляла темпа. В скором времени к ней присоединились и туфли, которые лишь растирали ноги. Озеро сверху казалось небольшим, но топали мы почти до самой темноты.

— Зато согрелись, — бодрилась Тилисса, и я радостно с ней соглашалась, прислушиваясь к звукам ночного леса. Если здесь давно не бывало людей, наверняка могли развестись хищники. Не знаю, что происходило у девушек на берегу, однако нас жених подбирать не торопился.

К домику, небольшому, но уютному, мы вышли с последними лучами заходящего солнца. Взойдя на три ступеньки крыльца, постучали в дверь, прислушиваясь.

— Кто-нибудь есть? — крикнула я.

— Вряд ли, — отозвалась Тили, решительно потянув створку на себя. Дверь на удивление поддалась.

— Почему? Что это за дом? — пока топали, было не до разговоров, едва удавалось перемещать ноги по песку. — Что значит «богини»?

Тили двинулась вперед, что-то разыскивая. Из темноты проступали очертания печи, к которой она и направилась.

— Огниво! — обернулась радостно.

Я приблизилась, глаза стали различать предметы. Дрова в истопке, какую-то кучу у стены, стол со скамьей.

Тили уже присела, на удивление умело выбивая искру, и через несколько минут комнатку озарил теплый, приятный свет.

— Раньше здесь было пристанище богини, как его называли, — просвещала Тили, оглядываясь.

У стены оказалась гора матрасов, прикрытых шкурами. Мы развесили накидки, чуть поколебавшись, я начала стягивать платье.

Тили раздеваться не спешила. Приблизилась к буфету у стола.

— Смотри, каши, а раньше, говорят, специальный артефакт поддерживал уже готовую еду для уставшего путника. Каждый мог тут отдохнуть, а потом, с утра, должен был отблагодарить это место и заботу богини. Нарубить дров, сварить новой еды. А теперь вот только крупу иногда приверженцы завозят.

— Странно, что захватническое Превосходство его не уничтожило.

— Почему не поддержать хорошую традицию? — раздался до боли знакомый голос того самого Превосходства от двери.

Мы вздрогнули, оборачиваясь как по команде. Я наскоро прикрылась мокрым грязным платьем, Тили нервно провела рукой по ошейнику.

— Каждый, кто побывал в походах, оценит, — добавил Таанар, входя. — А артефактов тут нет.

Все в той же одежде, на боку меч. Тот самый, с камнем.

Меч, которого, насколько я помню, не было с ним на платформе.

Таанар смотрел совершенно непередаваемым взглядом, я даже усомнилась, правильно ли мы сделали, что поперлись сюда, или лучше бы остаться вместе со всеми дамами и ждать, пока нас героически спасут. Но стоять было холодно, а мокрое, грязное, обильно сдобренное песком платье надевать совсем не хотелось.

— Не будете ли вы так любезны, милорд жених мой, поделиться с замерзающей невестой толикой вашей Превосходной одежды?

Бровь Таанара скользнула вверх, впрочем, вместе с этим на губы легла улыбка. Проворно расстегнув пуговицы, он стащил рубаху и, приблизившись, накинул мне ее на плечи.