Книга Целитель. Спасти СССР! - Валерий Большаков

– Ну шо? – Николай упер руки в боки и критично оглядел мотоблок. – Як договаривались? Вспашешь мою деляну? По-соседски?

– А то! – солидно ответил я.

– Заеду после трех. Добре?

– Добре!

Водитель влез обратно в кабину и укатил, насытив воздух запахом бензина, а я гордо подбоченился, словно пародируя Николая, и спросил мотоблок:

– Ну шо? Будем пахать? Молчание – знак согласия…

Еще бы он был против… Я два дня ударно возился! Доделал раму из трубок и профиля, присобачил к ней руль от мотоцикла, установил двигатель и бензобак. Выточил ходовой вал, посадил на подшипники, приварил звездочку, натянул цепь, сообразил обгонную муфту, собрал плужок… Ничего так тракторец получился, перед людьми не стыдно.

Наш учитель труда Вилли Минц, которого все звали дядей Вилей, разрешил мне работать на станках и даже пользоваться сварочным аппаратом. Сначала присматривал, глядя с понятным недоверием, а потом понемногу расположился ко мне, выяснив, что я и со сварным швом справляюсь, и с вытачиванием втулки, и с фрезеровкой.

Меня основательно потряхивало в первый раз, когда я становился за токарно-винторезный. Очень не хотелось опозориться, но это ерунда, когда говорят – руки помнят. Нет, помнит мозг, а руки – это так, эффекторы.

Не сразу, правда, но дело пошло. Когда все, что надо, имеется – и в голове, и под руками, – то можно хоть ракету склепать. А уж мотоблок…

Помню, в девяностых мы по три культиватора «выпускали» за выходные – продавали дачникам или меняли на картошку. Был бы двигатель, остальное приложится…

Можно было и теперь культиватор сообразить, а фрезы собрать из сегментов косилки, но я побоялся, что местные «фазендейро» не оценят выгод культивации – мода такая еще не дошла.

– Ну шо? – подкачав бензину и приоткрыв дроссель, я дернул за шнур. Движок ворохнулся. – Заводись давай!

С третьей попытки мотоблок взревел, обижаясь на мою грубость. Храбро взявшись за руль, я сжал ручку сцепления, и мотоблок резво покатил, хрустя стальными колесами по камешкам на дороге. Ворота на участке Николая Ляхова отсутствовали, как и сама изгородь, так что въехал я свободно. Вернее, въехал мотоблок, затащив меня прицепом – машинка будто спешила поскорее вгрызться в чернозем. Я опустил руль, надавил, погружая плужок в землю, добавил газку… И пошла пахота.

Уморился я быстро – мотоблок вырывался из рук и чуть ли не лягался. Перелопатив половину деляны, сбросил сцепление и повис на руле, чтобы отдышаться и вытереть пот. А заодно поглядеть, как там соседи реагируют на чудо техники. Нормально реагировали – четыре… нет, пять голов над тынами выглядывают. О, в разведку пошли…

Первой замаячила местная самогонщица, торговавшая мутным «шмурдяком» из сахарной свеклы.

– Миш! А, Миш! – окликнула она. – А мне не вспашешь?

Я отдышался и говорю:

– Можно! Пятнадцать рублей.

– Конечно, конечно!

Жить сразу стало лучше, жить стало веселей. Наличка здорово стимулирует!

Отерев лицо снятой футболкой, я снова ухватился за рукоятки.

– Ну шо? Вперед!

Вторник, 18 сентября 1974 года, вечер,

Первомайск, улица Дзержинского

– Мам! – заглянул на кухню, натягивая «олимпийку». – Я в бассейн схожу!

– Да поздно уже, – отозвалась мама, увлеченно раскатывавшая тесто.

– А я быстро, скупнусь хоть!

– Ключ возьми! А то опять забудешь!

– Взял!

Кеды я обул старые – и ничуть они не хуже «адидасовских» кроссовок. Отпер дверь и сбежал по лестнице вниз.

На улице смеркалось, но фонари горели исправно. Идти и в самом деле было недалеко – до стадиона, что раскинулся напротив Дома Советов. Глыбистый спорткомплекс соседствовал с трибунами.

Несмотря на поздний час, бассейн работал – многие занимались вечерами, плавали или качались на тренажерах. Никого из своей секции я не застал, кроме самого тренера. Сан Саныч сказал, что у меня двадцать минут на все про все, потом подъедут пловцы с завода «Фрегат». А мне больше и не надо!

Лишь выйдя к бассейну, я поморщился – сумку-то я забыл, ворона! Ни плавок, ни полотенца, ни шапочки… Ну, и ладно, подумаешь. Обсохну.

Было тихо, только из тренажерного зала доносились глухие удары штанги о помост. Вода в бассейне казалась синей, как на южном море, и гладкой, как желе – нырнешь и увязнешь.

Я быстро разоблачился, сложив одежду на кожаном диванчике для зрителей, подтянул плавки, разбежался… Вода втянула меня в свое влажное нутро, мигом промассировала все тело мокрыми мягкими лапами – и словно омыла мозг, избавляя от болезненного нетерпения, охладила юношеский пыл.

С разгону я пересек бассейн, оттолкнулся от стенки и погреб обратно. Ух, славно! Только летом бывает так хорошо в воде, особенно в августовскую жару. Духота давно спала, но теплынь не сдавала позиций, хотя в последние дни и сентябрило потихоньку – то дождик покраплет, то ветерок задует.

Отирая лицо, я выбрался на бортик и посмотрел на вышку. Давненько я не нырял… Попробовать? Я оглянулся – никого, и полез. Вышка не самая высокая – семь с половиной, но все равно – сигаешь, как с балкона третьего этажа. Или четвертого?

Поднявшись на самую верхнюю площадку, я малость отдышался, сделал дыхательные упражнения и вышел на край. В детстве и отрочестве я не увлекался прыжками в воду, а занялся ими на четвертом курсе, когда вдруг обнаружил, что боюсь высоты. Страх надо было лечить. Лечение прошло успешно…

Крутиться в воздухе, изображая пропеллер, я не стал. Просто взял короткий разбег и прыгнул, в полете сводя руки. Вошел в воду красиво, рыбкой, почти не подняв брызг. Погасив инерцию, всплыл, потряс головой – и услыхал, как кто-то захлопал в ладоши.

Я нахмурился поначалу, но разглядев, что к бассейну подходит Рита в купальном костюме, сразу подобрел. Костюмчик открывал длинные стройные ноги девушки, однако, к сожалению, зону декольте надежно прятал, хотя ткань круглилась весьма заметно.

– Привет! – воскликнула Сулима.

– Привет! – сказал я. Положив руки на бортик, отделанный голубым кафелем, подтянулся, выскальзывая из объятий воды. Рита протянула руку, помогая мне встать, и я осторожно принял ее изящную ладонь.

– Здорово прыгнул! – девушка потянула меня с неожиданной силой. – Летел, как струнка, и даже не нырнул – канул!

– Ну, ты сейчас наговоришь, – проворчал я, пряча довольную ухмылку. Руками провел по волосам, отжимая воду, и пожаловался: – Представляешь, так спешил окунуться, что даже полотенце забыл!

– Моим вытрись! – свеликодушничала Сулима. – Оно уже почти сухое, я им только волосы вытирала.

– Ну, если не жалко… – неуверенно протянул я.

– Да ладно… – Девушка развернулась, сделала несколько легких шагов и нагнулась над сиденьями, дотягиваясь до брошенного полотенца. Ножки прямые, спинка прогнута… Век бы глядел!