Книга Замок над синим озером - Лили Крис

– Здравствуй, племянник, – улыбнулся ему Ричард, – не пойдешь ли на руки к своему дядюшке?

Генрих же не просто удивил, а буквально потряс всех присутствующих. Он вдруг счастливо улыбнулся, показав два прорезавшихся зубика, и протянул вперед ручонки. Ричард подхватил маленькое тельце и бережно прижал к груди. И в этот миг мальчик навсегда завоевал сердце своего дядюшки, что называется, взял неприступную крепость без единого выстрела.

Нада смотрела на эту картину немигающим взглядом, не веря своим глазам. Но Ричард подошел к ней и, передавая сына, поцеловал в щеку.

– Рад тебя видеть, сестра. Ты прекрасно выглядишь.

После этого он, смущенный собственным поведением, повернулся и направился к лестнице, ведущей наверх.

– Извините, – сказал он слегка севшим голосом, – но я оставлю вас на время. Пойду поздороваюсь с бабушкой. А потом расскажу обо всем.

Он умчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки, а родные в зале не сразу пришли в себя. Что бы это значило? Что могло так изменить мальчика?

Вернулся он нескоро и приступил к рассказу. Поведал все: рассказал и о превратностях пути, и о положении дел у Брэда, и о том, как они отыскали могилу Кристофера, и о горе, постигшем семью Хьюбертов. Родные слушали, затаив дыхание. Малыш заснул на руках у матери, а она, прижимая его к груди, не пропускала ни слова из рассказа брата.

– А наш Брэд стал там большим человеком, – усмехнулся Ричард, – все же солидный землевладелец с отличными виноградниками и добротным домом, подобным замку и столь же хорошо охраняемым. Его жена очень мила, но, как я понял, братцу еще предстоит завоевать ее любовь. Уверен, у них будет много детей. Брэд велел передать тебе, отец, что первого своего сына он назовет Кристофером, в память погибшего друга, и только второго Кевином. Он сказал, ты его поймешь. И еще просил передать малышу Генриху, что в далекой Франции он всегда найдет теплый прием у любящего дядюшки.

Ричард вдруг искренне улыбнулся во весь рот:

– Как же я счастлив вернуться домой! И как хочу, чтобы горести и беды обошли нашу семью стороной.

Тронутая словами сына мать прослезилась. Барон бережно обнял ее за плечи и увел в их супружеские покои. Брат и сестра остались вдвоем.

– Давай я помогу тебе, Нада, отнести малыша в твою комнату, – проговорил Ричард, глядя ей в глаза, – и прости меня за грубости, которые я себе позволял.

– Не будем вспоминать об этом, – улыбнулась сестра. – Как хорошо, что мы вместе!

В семье Лорэлов установился долгожданный мир.

Прошло два месяца, и на замок снова упала зима. Белый ковер покрыл землю, злой ветер рвался в накрепко запертое строение, стремясь выдуть из него драгоценное тепло. Природа застыла до весны. Люди занялись привычными делами.

Как-то вечером барон с сыном задержались у очага. Они обсуждали какой-то важный хозяйственный вопрос. И тут отец высказал то, о чем уже не раз задумывался.

– Ты стал взрослым, сынок, – начал он, – тебе уже восемнадцать, и ты вполне зрелый мужчина. А мы еще ни разу не говорили с тобой о женитьбе. Давно пора найти тебе невесту. Скажи, в какой стороне ты желал бы ее найти, и я сделаю все, что в моих силах.

Ричард смущенно поерзал на стуле и поднял на отца глаза. Он давно ожидал этого разговора, но сам не решался его начать.

– Видишь ли, отец, – попытался он говорить ровным голосом, – в этом вопросе я вынужден тебя сильно огорчить.

Барон вскинул голову, как от удара хлыстом. В глазах плеснулась боль.

– Нет-нет, отец, ничего постыдного, – поспешил успокоить его сын, – просто, когда я был у Перси, переболел там гадкой болезнью, когда опухает под ушами, и теперь у меня никогда не будет детей. Зачем же мне жениться? У нас есть большая надежда на Брэда. Да и Генрих подрастает, он ведь тоже наш.

Глаза отца наполнились жалостью.

– Бедный мой мальчик, – проговорил он тихим, грустным голосом. – Почему ты не сказал мне этого раньше? Я уже бог знает что начал думать.

– Прости, папа, мне самому неприятно об этом говорить. И я все откладывал разговор, пока ты не начал его. Но изменить положение дел мы уже не в состоянии, ни ты, ни я. Так что будем делать то, что в наших силах, и верить, что род Лорэлов в Лейк-Касле не прервется.

Больше они к этому разговору не возвращались. А жизнь шла своим чередом. Закончилась холодная вьюжная зима, наступила весна, и из Уинстона прибыл гонец. Из переданного им послания Лорэлы узнали, что у четы Стэнтонов родился первый сын, и леди Дебора горит желанием заполнить их замок целым выводков детишек. Лоренсу Хьюберту нашли хорошую невесту, и в Майский день они обвенчаются. Все родственники приглашены, разумеется. А из Денвент-Касла сообщили, что у Конана Эллиота родился еще один сын, третий. А маленький Алекс так и живет в замке деда. Сэр Тимоти ни за что не соглашается расстаться с малышом, так напоминающим ему погибшего Кристофера.

Глава 9

Весна пришла, но погода не радовала. В течение долгого времени небо было сплошь затянуто тучами. Стояли довольно теплые дни, дождя не было, однако низкое небо давило, и лица у людей были хмурые.

Но вот наконец тучи разошлись. Небо заголубело, пусть не полностью, пусть только участочками, но все же. Проглянуло солнце. И люди, и животные повеселели. В Лейк-Касле начались сборы в дорогу.

Снова ехали всей семьей – барон с женой, Ричард и Нада. Но теперь с ними отправлялся в путь и маленький Генрих – его решили взять с собой.

Перед отъездом Нада поднялась в комнату леди Валы.

– Мы уезжаем, бабушка, – весело сказала она, – все готово. И Генрих едет с нами. Ричард настаивает на том, что сам будет везти его. Мальчику все же второй год уже. Он все понимает и радостно сверкает глазенками на всю эту суету.

После примирения с братом Нада стала намного оживленнее – размолвка и охлаждение в их отношениях очень ее угнетали. Но после поездки на континент Ричарда как подменили. Он стал приветливее и веселее, был заботлив и предупредителен к сестре. А в малыше он вообще души не чаял. Маленький Генрих отвечал ему тем же. Причем с дядюшкой Генрих вел себя не так, как с дедом. Малыш очень любил дедушку Кевина и всегда счастливо курлыкал, попав к нему на руки. Дед таял как воск в детских ручонках. А от Ричарда мальчик требовал игр и развлечений, очень любил, когда сильные руки подбрасывали его в воздух и снова ловили. Малыш заливался смехом. А однажды, начав потихоньку произносить свои первые слова, адресовал ему неуверенное «па». Ричард замер на мгновенье, а потом прижал ребенка к груди, и крупные прозрачные слезы покатились по его щекам. Но мать объяснила малышу, что Ричард ему – дядя, не отец. Ребенок был понятливый и с тех пор звал Ричарда нежным «ди».

Леди Вала, хоть и редко спускалась вниз, особенно зимой, была в курсе всего, что происходит в замке, и примирение между внуками радовало ее безмерно, как и внезапное преображение Ричарда.