Книга Брачный марафон - Татьяна Веденская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что же делать? – растерялись мы.
– Ну, теоретически можно получать визу невесты. Вы, я так понимаю, уже сделали предложение?
– Конечно, – кивнул Лайон.
– Только это тоже довольно сложная процедура. Требуется уйма документов. Потребуется, как минимум, пара месяцев.
– У нас их нет, – с облегчением вздохнула я и уже приготовилась стаскивать с пальца кольцо. Я уже достаточно налюбовалась на него, а, кроме того, продемонстрировала всем на работе как боевой трофей. Все прониклись ко мне уважением, признали во мне женщину-вамп. Я была согласна этим и ограничиться.
– Но есть же какой-то выход, – повысил голос Лайон и взял меня за руку. Хотел оказать мне поддержку. Но пальцы были ужасно холодными.
– Конечно, – с улычкой фокусника прокрутился на кресле адвокат. – Надо пожениться здесь.
– Гениально, – кивнул Лайон Виллер. Я в ужасе переводила взгляд то на него, то на адвоката. Вот зараза. Как это – пожениться тут?
– В ЗАГСАХ, конечно, тоже есть сроки. Месяц…
– Но я должен ехать! – возмущенно прошипел Лайон. Я с надеждой возопила к небесам. Небеса промолчали.
– Вот и захватите с собой билеты. И командировочные документы, в которых указаны ваши сроки пребывания. Напишите заявление на имя начальника ЗАГСА. В случае чего потребуйте письменный отказ и вас распишут хоть в тот же день. А как вашей жене, мадам Екатерине визу мы сделаем за неделю. Это уж я вам гарантирую.
– Прекрасно! – потер ручки Лайон. – Надо позвонить твоим родителям. Возможно, они захотят побывать на нашей свадьбе!
– Ни за что! – испугалась я. Чувство, что я сплю и что мне снится туманный, совершенно нереальный сон, не покидало мне. Как можно пригласить в сон мою маму? Уж лучше я ей потом сообщу, что, как она и мечтала, я обзавелась заветным штампом в паспорте. Да не простым, а, с точки зрения большинства российских девушек, золотым. Видимо, я до последней минуты не верила, что все происходящее реально. Даже когда от адвоката мы с Лайоном поехали на Сущевский Вал, в серое, подавляющее своей квадратной архитектурой здание Дворца Бракосочетания, единственного, в котором расписывали с иностранцами. Даже когда мы подавали заявления и пререкались через нанятую нами переводчицу по поводу сроков и заявлений с мрачной, бросавшей на меня испепеляющие взгляды директрисой этой брачной конторы.
– Предательница Родины! – говорила она мне взглядом. – Кто будет от русских кобелей рожать? Одна я, что ли?
– Я тут не причем! – кричала я ей в ответ глазами. – Я сама не понимаю, что происходит. Это какой-то анекдот!
– Приходите завтра, раз вам так неймется, – вслух произнесла директриса и отвернулась. Расстроилась. Только еще неизвестно, кто расстроился больше.
– Отпросись с работы, – отдал команду уставший от тревог и волнений Лайон. – И пригласи подруг, пусть будут какие-то свидетели в России. А по-настоящему отпразднуем дома.
– Окей, – уже привычно кивнула я. Дома. Неужели скоро мой дом будет располагаться в Вашингтоне? Наверное, во мне и правда много детского, потому что помимо воли я затрепетала в ожидании новых, удивительных, невероятных перемен.
На моей свадьбе присутствовали:
1. Мой младший брат Ромка, который всю церемонию провел с распахнутым ртом.
2. Моя подруга Римма, которая настояла на роли свидетельницы. Она поставила свою подпись в журнале актов гражданского состояния с видом человека, с честью выполнившего свою работу. Она, как и обещала, выдала меня замуж. За иностранца. Галочка в списке ее добрых дел получилась весьма и весьма жирной.
3. Полинка, которой просто не верилось, что все это происходит.
4. Саша Селиванова, ее я пригласила сама, просто чтобы посмотреть, как она будет демонстрировать отсутствующий и безразличный вид. У нее получалось не очень.
5. Виктор Олегович, которому захотелось отдохнуть и расслабиться. К тому же у него была машина, на которую Римма педантично налепила какие-то розовые банты. Она демонстрировала собой свадебный кортеж.
На моей свадьбе я была в красивом костюме бежевого цвета, который Лайон купил мне на выставке ВДНХ сразу после подачи заявления. Он активно участвовал в его выборе и проявил недюжинный вкус, хотя сам факт его въедливого участия меня не порадовал. Костюм был дорогим и блестящим, что придавало ему некоторую праздничность, но все-таки он был очень приличествующим моменту. Свадьбе взрослых самостоятельных людей, которые делают это, чтобы получить визу.
На моей свадьбе я напилась вдрызг. Хорошо, что меня не тошнило. Но первую брачную ночь я не помню. Зато прекрасно помню первое брачное утро. Лайон, подтянутый и серьезный, подошел ко мне и потряс за плечо:
– Миссис Виллер, подъем (stand up!). Пора к адвокату. Нам еще надо успеть купить тебе билет на самолет.
– На самолет? – переспросила с недоумением я.
– Ну конечно! Я заплатил за твою визу почти тысячу долларов, так что хочу, чтобы мы летели на одном самолете, – он нежно потрогал меня за грудь. Так нежно, как трогают свое.
– И когда мы улетаем?
– После Нового Года. Двадцатого января. А что? – невинно смотрел в мои глаза мой муж. Мой муж! На моей кухне! Пил кофе! А я улетала в Вашингтон двадцатого января. Ну разве я могла в это поверить?
В мире все относительно. Старик Эйнштейн был прав, утверждая это. Какие-то простые, зачастую совершенно незаметные вещи могут играть принципиальное значение для мироздания. Как у Бредбери в рассказе про машину времени. Там кучка пьяных искателей приключений на свою задницу полетели на сафари в доисторический период. Перехватив по дороге марку LSD, они отстрелили динозавру доисторическую голову, в результате чего он громко и с последствиями завалился в болотную тину. А пока он падал, один обдолбанный турист от страха наделал в штаны. Все бы ничего, если бы он ограничил проблему своими штанами, но он, как настоящий мужчина, пошел до конца и стал в панике бегать по первозданной земле нашей планеты. Ну и, натурально, затоптал бабочку. Чего именно она не успела сделать в так беспонтово прерванной жизни, история умалчивает, но проблемы одного трусливого козла огребло все человечество. По версии гениального фантаста, из-за бабочки изменилась расстановка политических сил на мировой арене. Я больше склоняюсь к тому, что человечество вообще переродилось бы в соленые огурцы. Может, это уже произошло. Во всяком случае, я точно наступила на свою бабочку. Казалось бы, чего такого. Спрашивает тебя толстая угрюмая тетя в костюме:
– Согласна ли ты, Катя Баркова, взять в мужья Лайона Д. Виллера?
– Да, – киваю я, чтобы не огрести немедленный расстрел на месте.
– Да, согласен! – восклицает по-английски он и потирает палец в ожидании кольца. Потом все дежурно хлопают, открывается шампанское и со всех сторон несутся поздравления. Мой паспорт пересекает штамп «Подлежит замене в связи со сменой фамилии», но сама я ничего не чувствую. Никаких перемен. Бабочка уже умерла и ее душа отлетела на небеса, а я пью виски со льдом и думаю, что завтра смогу как-то решить вопрос к общему мировому благу. Однако последствия бездумного «Я согласна» накрывали меня волнами, нарастали снежным комом, который грозил снести все мое существование. Сначала в ЖЭКе мне выдали новенький паспорт, именующий меня Екатериной Виллер. Замена общегражданского паспорта в рекордное время (два дня) обошлась Лайону всего в двести долларов, в то время как получение заграничного паспорта за трое суток уже стоило шестьсот.
