Книга Дар - Даниэла Стил

— Тебе надо баллотироваться в президенты, — поддразнилее он.

Честно говоря, он уважал ее свободу мысли и ее способностьотстаивать собственное мнение. В ней была какая-то особая храбрость.

Потом они решили пойти прогуляться, и на обратном пути онспросил ее, не хочет ли она искупаться. Но Мэрибет снова попробовалауклониться, заставив его ломать голову над тем, почему она так не хочет к немуприсоединяться.

В середине озера был плот, и Томми хотелось доплыть до неговместе с нею, но она отказалась наотрез.

— Слушай, скажи мне правду, — наконец сдалсяон. — Ты боишься воды? В этом нет ничего стыдного. Скажи мне.

— Да нет. Я просто не хочу плавать.

Мэрибет хорошо умела плавать, но снять отцовскую рубашку немогла.

— Тогда иди в воду.

Было очень жарко, и Мэрибет с удовольствием бы искупалась,но она прекрасно понимала, что не может этого сделать. Сейчас у нее была ровносередина срока — четыре с половиной месяца.

— Войди в воду, и все. Здесь очень хорошо, —искушал ее Томми, и она в конце концов ступила на мелководье.

Они брели по колено в воде довольно долго, пока она непочувствовала, что стоит на краю песчаной ямы.

Томми оттолкнулся и поплыл по направлению к плоту, а затемобратно, делая широкие и уверенные гребки. У него были длинные и сильные руки иноги, и он прекрасно плавал.

Через минуту он уже снова стоял рядом с ней.

— Ты здорово плаваешь, — с искренним восхищениемпроизнесла Мэрибет.

— В прошлом году я был в школьной команде, но капитаноказался форменным сопляком. Больше я в эту команду не вернусь.

Они побрели обратно к берегу, и он разглядывал ее с озорнымлюбопытством, брызгая на нее водой.

— Знаешь, ты настоящая трусиха. Ты, наверное, плаваешьне хуже меня.

— Нет, — ответила Мэрибет, пытаясь уклониться отбрызг.

Но Томми разошелся, и она не могла отказать себе вудовольствии обрызгать и его. Через секунду они уже бегали друг за другом, какдети, поднимая невероятный шум.

Она вся промокла, неожиданно потеряла равновесие иплюхнулась в воду. Растерянно посмотрев на Томми, Мэрибет вдруг поняла, что несможет выйти из воды так, чтобы он не заметил ее выросшего живота. Спастиситуацию было невозможно, и ей не оставалось ничего другого, как повалить его вводу рядом с собой.

Потом она быстро поплыла прочь от него, но Томми догнал ее,и над озером снова раздался смех и полетели брызги.

К плоту Мэрибет не поплыла, но купалась довольно долго,пытаясь придумать, как бы ей выбраться из воды, чтобы он ничего не заметил.Впрочем, она понимала, что это ей вряд ли удастся.

В конце концов она сказала Томми, что замерзла, хотя этобыло не правдой, и попросила принести полотенце. Он слегка удивился — вода былатеплая, и солнце пекло вовсю, — но послушно выполнил ее просьбу и вскореснова стоял рядом, протягивая ей полотенце.

Но Мэрибет почему-то не выходила из воды. Она хотелапопросить его отвернуться, но не осмеливалась. Время шло, ситуация становиласьвсе нелепее.

— Что-нибудь случилось?

Мэрибет не знала, что ответить ему, и в конце концовнеохотно кивнула. Она еще не придумала, что ему скажет, и не хотела ничегообъяснять. Но сейчас она оказалась в ловушке.

— Я могу помочь тебе? — продолжал допытыватьсяТомми.

— Да нет.

— Слушай, выйди из воды, Мэрибет. Что бы там у тебя нислучилось, мы это поправим.

Давай я тебе помогу.

Он протянул ей руку, и неизвестно почему слезы выступили унее на глазах. Томми без особого труда поднял ее.

Мэрибет не сопротивлялась и стояла перед ним плача, а онникак не мог понять, в чем дело. Он завернул ее в полотенце, и только тогда еговзгляд упал на ее выпирающий живот, на это безмолвное объяснение всего, нанебольшую округлую выпуклость на ее безупречном теле.

Томми сразу же вспомнил, как выглядела его мать, когда ждалаЭнни, и понял все. На стройной фигуре Мэрибет беременность была особеннозаметна. Томми был поражен. Он так растерялся, что не мог произнести ни слова.

— Я не хотела, чтобы ты знал, — всхлипывая,сказала она. — Я не хотела тебе говорить.

Неподвижные, они стояли по колено в воде. Он выглядел так,будто только что узнал ошеломляющую новость, а она совершенно помертвела.

— Пойдем, — тихо промолвил Томми, обнимая ее заплечи, — пойдем сядем.

Они медленно дошли до берега и уселись на расстеленномполотенце. Мэрибет наконец сняла рубашку, носить которую было уже бессмысленно,и осталась в купальнике и в шортах. Ее тайна была открыта, скрывать больше былонечего.

— Как это произошло? — наконец спросил он, изовсех сил стараясь не смотреть на ее выпирающий живот, который, однако,неодолимо притягивал его взгляд.

Мэрибет печально улыбнулась:

— Обычным способом, хотя, признаюсь, я об этом малознаю.

— У тебя был друг? Или у тебя есть друг? —поправился Томми, чувствуя, как сжимается его сердце, но она отрицательнопокачала головой и надолго замолчала.

— Ни то, ни другое. Знаешь, я на самом деле совершилаужасную глупость. — Она решила ничего не скрывать от него. — Этопроизошло всего один раз. С человеком, которого я почти не знала. Я даже невстречалась с ним.

Он просто пошел провожать меня с танцев, когда мой кавалернапился. Он… понимаешь, он — звезда школьной команды, кумир старшеклассников. Ябыла польщена тем, что он обратил на меня внимание, заговорил со мной, а оноказался гораздо более приятным, чем я ожидала. Он устроил мне прекрасныйвечер, познакомил со своими друзьями в кафе, и мне все это очень понравилось, ана обратном пути он остановил машину где-то в парке. Я в общем-то ужесобиралась домой, но и шум из-за этой прогулки не хотела поднимать. Он дал мнеглоток джина, и…

Она бросила взгляд на живот.

— Об остальном ты можешь догадаться. Он сказал, что я впервый раз вряд ли забеременею. Потом оказалось, что он только что поссорилсясо своей девочкой, в понедельник они помирились, а я осталась с носом. Хужетого — я сломала всю свою жизнь из-за парня, которого толком даже не знала,которому на меня было совершенно наплевать. Через некоторое время я поняла, чтосо мной произошло, а он к этому моменту был уже обручен. Они поженились сразупосле школьного выпускного бала.

— Ты сказала ему?

— Да. Он сказал, что хочет жениться на своей подружке ичто она с ума сойдет, если узнает. Мне не хотелось портить ему жизнь… да и себесамой тоже. Я даже родителям не стала говорить, кто отец ребенка, потому чтопапа заставил бы его жениться на мне, а я не хочу выходить замуж за человека,который меня совсем не любит. Мне только шестнадцать, и моя жизнь была быкончена. С другой стороны, — продолжила Мэрибет с унылым вздохом, —она и так кончена. Это был не самый лучший поступок, прямо скажем.