Книга Гончие Бафута - Джеральд Даррелл

– Змея. Не знаю какая, но боль адская. Вот я и приехал к вам, хотя вряд ли от этого будет толк. Ведь у вас, наверно, сыворотки нет?

– Надо же, – сказал он, явно очень довольный, – как это ни странно, я привез немного, когда ездил в последний раз в отпуск. Почему-то подумал – может, пригодится. Она уже полгода лежит в холодильнике.

– Вот это повезло!

– Входите в дом, дорогой мой, входите. Мне очень интересно, подействует ли эта сыворотка.

– Мне тоже, – признался я.

Мы вошли в дом, и я сел в кресло, а доктор и его жена сразу захлопотали: достали спирт, шприц и все прочее, что требуется для введения сыворотки. Потом доктор сделал мне три укола в палец, как можно ближе к ранке и еще два в руку повыше локтя. Все это было куда болезненнее, чем сам укус.

– Немножко неприятно? – весело осведомился доктор, считая мой пульс.

– Да уж хуже некуда, – с горечью ответил я.

– Вам полезно выпить хорошую порцию неразбавленного виски.

– Я думал, в таких случаях спиртное противопоказано.

– Нет, нет, это не повредит, – сказал доктор и налил мне изрядную порцию.

Никогда еще я не пил виски с таким наслаждением!

– А теперь, – продолжал доктор, – вы останетесь у меня ночевать, в доме есть свободная комната. Через пять минут извольте уже лежать в постели. Если хотите, можете принять ванну.

– А нельзя мне уехать обратно в Бафут? – спросил я. – Там у меня животные, и без меня за ними, в сущности, некому как следует присмотреть.

– Вы сейчас не в состоянии возвращаться в Бафут и присматривать за животными, – твердо сказал доктор. – Никаких разговоров, немедленно в постель. Если я увижу, что вы достаточно оправились, поедете завтра утром.

Спал я, к моему удивлению, крепким сном и, когда проснулся на следующее утро, чувствовал себя просто отлично, хоть рука до локтя была все еще распухшая и побаливала. Завтрак мне принесли в постель, потом пришел доктор.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он.

– Отлично. Настолько хорошо, что даже начинаю думать – может быть, змея была все-таки не ядовитая?

– Нет, она была очень ядовитая. Вы говорите, она запустила вам в палец только один зуб и вы, наверно, бросили ее так быстро, что она не успела впустить в вас весь запас яда. Если бы успела, вы бы так легко не отделались.

– А можно мне ехать в Бафут?

– Пожалуй, можно, если вы чувствуете, что в силах перенести это путешествие, хотя рука, наверно, еще день-два не будет вам служить как следует. Во всяком случае, если она станет вас беспокоить, приезжайте ко мне.

Подстегиваемый мыслью о моих драгоценных зверях, которые ждут в Бафуте нечищеные и некормленные, я гнал беднягу водителя так, что мы добрались до дому за неслыханно короткое время. Остановились на дороге у лестницы, что вела к моей вилле, и тут я увидел – на нижней ступеньке сидит вчерашняя толстуха.

– Здравствуй, мамми, – сказал я, вылезая из машины.

– Здравствуй, маса, – ответила она, с трудом поднялась на ноги и вперевалочку побрела мне навстречу.

– Что же тебе надо? – спросил я; мне не терпелось поскорей добраться до моих зверей.

– Маса все забыть? – с удивлением спросила женщина.

– Что я забыл, мамми?

– Э, маса, – укоризненно сказала она. – Ведь я принести такой отличный змея, а маса мне так и не заплатить!

Глава IXФон и золотистая кошка

Мое пребывание в Бафуте понемногу подходило к концу. Я собрал множество всякой живности, и пора было увезти эти живые трофеи в основной лагерь, где их можно будет заново расселить по клеткам и приготовить к путешествию в Англию. Без особой радости я сообщил всем охотникам, что через неделю уезжаю, не то они продолжали бы приносить зверей и после моего отъезда. Я заказал грузовик и послал Смиту письмо о том, что мы едем. Когда Фон услышал эту новость, он примчался ко мне, сжимая в руках бутылку джина, и принялся горячо уговаривать меня остаться еще. Я объяснил ему, что и сам бы очень хотел побыть в Бафуте подольше, но никак не могу: обратные билеты были заказаны заранее, значит, весь мой зверинец должен быть готов двинуться в путь в назначенный день. При малейшей задержке мы пропустим пароход, а другого может не быть еще месяца два – на такую задержку у меня просто не хватит денег.

– А, друг мой, я очень много жалеть, что ты ехать, – сказал Фон, наливая джин мне в стакан так, что казалось – бьет неистощимый родник.

– Я тоже очень жалею – вполне искренне сказал я, – но мне никак нельзя больше оставаться в Бафуте.

– Ты не забывать Бафут, – сказал Фон и уставил на меня длинный палец. – Ты хорошо помнить Бафут. Ведь тут ты поймать много отличный добыча, разве не так?

– Так, – ответил я и обвел рукой клетки, уставленные друг на друга в несколько этажей. – В Бафуте я собрал очень много добычи.

Фон милостиво кивнул. Потом подался вперед и крепко сжал мою руку.

– Когда ты приехать в твой страна, когда-нибудь ты рассказать твои люди, что Фон Бафута, – твой друг, он много старался, чтоб ты иметь отличный добыча, а?

– Я им все расскажу, – пообещал я. – И еще расскажу, что Фон Бафута – прекрасный охотник, самый лучший охотник в Камеруне.

– Отлично, отлично. – обрадовался Фон.

– Только одну добычу я здесь так и не добыл, – сказал я. – Мне очень жаль.

– Какой же это добыча, друг мой? – спросил Фон, с тревогой наклонясь ко мне.

– Ну, такая большая древесная кошка, у которой шкура как золото, а на животе отметины. Я показывал тебе фотографию, помнишь?

– А! Этот добыча? – сказал он. – Ты говорить верно. Этот добыча ты еще не поймать.

И он погрузился в угрюмое молчание, хмуро глядя на бутылку с джином. Пожалуй, с моей стороны было довольно бестактно напоминать ему об этом пробеле в моей коллекции. А недоставало мне золотистой кошки – одного из самых мелких, но и самых красивых представителей кошачьего семейства, какие водятся в этой части Африки. Я знал, что и вокруг Бафута их немало, но охотники относились к этому животному еще почтительней, чем к леопарду или к сервалу, хотя оба они много крупнее золотистой кошки. Я не раз показывал фотографию золотистой кошки Гончим Бафута, но они только щелкали языком да качали головой и уверяли меня, что ее необыкновенно трудно поймать, что она "очень сильно свирепый" и "очень много хитрый". Я предлагал большие деньги не только за поимку кошки, но даже за то, что мне всего лишь скажут, где ее можно найти, – и все напрасно. Когда до отъезда осталось меньше недели, я примирился с мыслью, что золотистой кошки мне не добыть.

Фон откинулся в кресле, глаза его блеснули, на губах заиграла заразительная улыбка.

– Я добыть тебе этот добыча, – сказал он и важно кивнул головой.