Книга Роковая страсть - Кэтрин Коултер

— Я уже сказал Алоизиусу Тарчеру, что жертва — ты. Когда доберемся до Эджертона, мне надо будет заехать к Полу, взять вещи, а потом к Мэгги — может, узнаю что-нибудь насчет Джилли. Да и результаты вскрытия Чарли Дака должны подойти. Похороны завтра.

— Думаешь, смерть старика как-то связана с нашим делом?

— Мой босс в ФБР, Большой Карл Бардолино, не устает повторять, что случайных совпадений не бывает, по крайней мере, в нашей работе.

— Фьюить!

— Ну вот, Нолан с ним согласен. А если думаешь, что он проголодался, там, на заднем сиденье, лежит сумка, и в ней есть еще немного семечек.

Тут нас обогнала новехонькая «хонда», что вряд ли можно было назвать мудрым маневром, потому что впереди маячил крутой поворот.

Перегнувшись через сиденье и нашаривая семечки, Лора хотела что-то сказать, но как раз в этот момент раздался громкий хлопок, затем второй. Я резко повернул голову — пуля прошла сквозь стекло с пассажирской стороны и, едва не угодив мне в шею, пробила на излете стекло.

Круто вывернув руль вправо, я успел заметить, что в руке у пассажира «хонды» пистолет. Нажав на газ, я досадливо поморщился: в такой дождь ничего не стоит вылететь на обочину. Двигатель идущей впереди нас ярко-красной «хонды» взревел, и она исчезла за ближайшим поворотом. Моему «таурусу» с ней тягаться бесполезно. Я немного сбросил скорость и, миновав поворот, увидел, что «хонда» уже ушла вперед.

— О Боже, Мак, тебя не задело?

— Цел, а ты?

— Вроде да, но если бы я не полезла за семечками…

— Ясно, ясно. А ну-ка пристегнись.

— Фьюить!

— Все в порядке, Нолан. Считай, что это приключение придумали специально для тебя.

Я обогнал две идущие впереди машины, причем вторую едва не зацепил крылом. В ответ возмущенно засигналили. Мы сближались с противником.

— Лора, не думаю, что нам удастся их догнать, но неплохо разглядеть хотя бы номера.

— Попробую. — Она осторожно вынула то, что еще недавно было стеклом. Внутрь полетели тяжелые дождевые капли.

Я старался, чтобы руки на руле лежали уверенно и спокойно, но при взгляде на дырку, оставленную пулей в стекле, меня всякий раз начинала охватывать ярость. Мне удалось обогнать еще одну машину, и теперь нас отделяло от «хонды» всего сорок ярдов. Я увидел, как в руке ее пассажира снова показался пистолет.

— Ложись!

Лора, дернувшись, откинулась на сиденье, и как раз в этот момент прозвучало несколько выстрелов.

— Мак, ведь у тебя тоже есть оружие?

— Есть, но мне нужно следить за дорогой.

— Дай сюда, я умею стрелять.

Это мне совсем не понравилось, но ее рука уже скользнула в мою наплечную кобуру.

— Будь поосторожнее.

— Не волнуйся, главное — догони эту чертову, «хонду».

Теперь между нами оставалось всего пятнадцать ярдов. Этот участок шоссе представлял собой серпантин — сплошные спуски и подъемы. Слава Богу, хоть дождь немного утих. У следующего поворота я должен увидеть номера «хонды».

Лора сидела неподвижно, выжидая удобный момент. Она была спокойна, слишком спокойна. Что-то здесь не так.

— Все в порядке?

— Да, Мак, не волнуйся. Просто не отпускай их слишком далеко. Вот так, еще чуть ближе. — Внезапно она откинулась на спинку сиденья, высунула руку в окно и туг же выпустила не меньше половины обоймы.

Заднее стекло «хонды» превратилось в груду осколков. Человек поднял пистолет, но выстрелить не успел — Лора снова открыла беглый огонь. Я увидел, как оружие вылетело у него из ладони и скользнуло куда-то в сторону. Она попала в него. В этот момент «хонда» исчезла за очередным поворотом.

Я вдавил акселератор до самого пола и успел увидеть, как «хонда» сворачивает на узкое ответвление шоссе.

— Черт, я же целила в заднее колесо!

Когда мы в последний раз увидели «хонду», она отчаянно виляла из стороны в сторону: как видно, водитель изо всех сил старался удержать руль. В следующий момент машину вынесло на пригорок, и «хонда» провалилась вниз. Я направил «таурус» в ту же сторону — попытка не пытка, — но дождь сделал свое черное дело, и мы угодили в лужу, Отчаянная погоня бесславно закончилась на обочине, футах в шести от глубокой канавы.

— Мы так и не сумели рассмотреть номеров. — Лора была явно огорчена.

— Теперь обязательно машину сменю. От «порше» эти ублюдки ни за что бы не ушли.

Моя спутница рассмеялась. Что ж, это неплохо — значит, боевой дух в нас не угас, и к тому же мы все еще живы.

— Все в порядке?

Поглаживая Грабстера, Лора кивнула:

— На сей раз это было нечто. Мак. Сердце у меня до сих пор колотится как бешеное, а в какой-то момент мне даже показалось: еще чуть-чуть — и я ласточкой вылечу из окна.

Она прильнула ко мне, упершись локтем в руль. Устроившись между нами, Грабстер громко замурлыкал. Я крепко прижал Лору к себе, и мне стало слышно, как бьется ее сердце и как прерывисто она дышит. Меня захлестнула теплая волна благодарности: мы выбрались-таки из этой передряги. А ведь еще чуть-чуть… Я быстро огляделся. Одно стекло «тауруса» вылетело практически полностью, в другом, с водительской стороны, зияла дыра, и от нее паутиной разбегались в разные стороны трещины. Жаль, что пуля не застряла где-нибудь в обшивке — доказательства нам бы очень не помешали.

— И что же нам теперь делать? — Лора даже не пошевелилась, и это мне понравилось.

— Если бы у меня был с собой мобильник, я бы позвонил Кастанге, президенту и в Объединенный комитет начальников штабов.

— У меня телефона тоже нет. — Лора провела ладонью по мокрым волосам. — Дома на столе оставила.

— Фьюить!

— О Боже, я совершенно забыла про мою маленькую семью!

Словно услышав ее, Грабстер слегка подпрыгнул и плавно опустился Лоре на колени.

Я пропустил сквозь пальцы прядь ее волос, выбившуюся из-под заколки, и Лора еще крепче прижалась ко мне.

— Я рада, что мы справились.

— По-моему, Грабстер разделяет твои чувства.

Проклятый котяра урчал так громко, что мне приходилось повышать голос. Откинувшись на сиденье, я побарабанил пальцами по рулю.

— Ты продемонстрировала отменную стрельбу.

— Спасибо.

Я улыбнулся, хотя вряд ли эта улыбка вышла у меня естественной.

— Наконец-то я понял, в чем ты мне врала. Библиотека — это просто прикрытие. Так?

На лице ее отразилась целая гамма чувств: сомнение, страх, раскаяние. В конце концов, она, кажется, поняла, что ей ничего не осталось, как только сказать правду.