Книга Лицо из снов - Линда Ховард

Она снова рассмеялась, но на этот раз отнюдь не весело, как-то надтреснуто.

— Дело не в этом. Я даже жалею о том, что он меня не изнасиловал! Я лежу по ночам без сна и думаю о том, что, если бы он смог и если бы я не сопротивлялась ему так бешено… тот мальчик, возможно, остался бы жив! Но Глин все больше распалялся, а я продолжала отталкивать его… Вдруг он оставил меня и напал на ребенка. — Она замолчала на минуту, а потом сказала:

— Его звали Дастин. Родители звали его Дасти.

По рукам Дейна, которыми он обнимал ее за талию, пробежала конвульсивная дрожь.

— Ты ни в чем не виновата. Поступки сумасшедшего нельзя предугадать. Но я понимаю, как тебе тяжело жить с такими мыслями.

Его всего распирало от чувств, которые он испытывал. Он мягко провел рукой по ее волосам.

— Ты когда-нибудь рассказывала кому-нибудь о том, что с тобой стряслось в ту ночь?

Она покачала головой.

— Только в общих чертах. Без деталей. Это было так… отвратительно.

— Ты кому-нибудь рассказывала то, о чем сказала мне сейчас?

— Нет. — Она смущенно взглянула на него. — Не знаю, зачем я это сделала.

— Потому что ты была не права, когда говорила, что между нами ничего нет. Глупо это отрицать. Мы еще не привыкли друг к другу, мы скованны, но придет день, когда все образуется. Я могу подождать. И я дождусь той минуты, когда ты будешь готова лечь со мной в постель.

Досадуя на его упрямство и на свою неспособность к убеждению, Марли в безысходности покачала головой. Она не знала, смеяться ей или плакать.

— Ты так уверен в себе…

— Доверься мне, — почти прошептал Дейн. Он мягко гладил ее по волосам, и напряжение в ней куда-то уходило. — Сейчас ты задумаешься над этим. И чем больше будешь думать, тем быстрее привыкнешь. Тебе станет интересно узнать, как все у нас будет? Ты спокойно прожила последние шесть лет. Это уже большой шаг. Но ты должна понять, что это не все. Глин живет в тебе. И он окончательно умрет только тогда, когда ты снова сможешь довериться мужчине. Так что то, что тебя ждет впереди, вещь очевидная. И я могу обещать тебе только одно: если кто и ляжет с тобой в постель — это буду я.

Прежде чем она успела придумать достойный ответ на это в высшей степени самоуверенное заявление, он взял ее за руку и отвел в гостиную. У него была мозолистая ладонь, пальцы твердые и теплые. Но он держал ее руку в своей очень мягко, как человек, который чувствует свою силу и боится ее в обращении с хрупкой вещью. Рядом с ним она чувствовала, что ей никто не страшен… кроме него самого.

— Давай присядем, — предложил он, подводя Марли к дивану.

Она запоздало хотела было свернуть к стулу, но он не дал ей этого сделать и усадил на диван рядом с собой. Не отпуская ее руки, он откинулся на спинку дивана, вздохнул и вытянул перед собой свои длинные мускулистые ноги.

— Авиакресла рассчитаны максимум на рост в пять с половиной футов. У меня до сих пор такое чувство, будто меня запихнули в чемодан.

— Почему бы тебе не пойти домой? — устало проговарила она.

— Потому что мы еще недоговорили.

Она снова покачала головой и попыталась освободить его руку. Бесполезно.,

— Нам не о чем говорить.

— У меня есть еще кое-какие вопросы относительно того, что ты видела в пятницу вечером.

Она насторожилась. Марли ничего не могла с собой поделать: всякий раз, когда ей напоминали о том ужасе, она словно превращалась в камень.

— Я уже все рассказала тебе. Завтра мне на работу. Я хочу хоть немного поспать.

— Это не отнимет много времени, — стал уговаривать он улыбаясь.

Марли не могла смотреть на его улыбку. У нее тут же нарушался ритм сердцебиения. Поэтому, увидев, как у него поползли губы, она тотчас отвернулась. Кто бы мог подумать, что такое грубое лицо способно так преображаться! Нет, пусть уж он лучше хмурится. Ради ее блага.

— Я все думал об этом, когда сидел в самолете, — сказал он, расценив ее молчание как согласие на продолжение разговора. — Ты не подозреваемая. Ты свидетель. Собственно, единственный имеющийся в нашем распоряжении свидетель. У нас нет ни ниточек, ни улик, ни понятия о том, кого мы ищем. Были две зацепки, но обе завели в тупик. Не хочу сказать, что поверил в твои чудеса, но я обязан рассмотреть все возможные версии. Вот, скажем, раз ты все видела, не могла бы ты дать мне описание убийцы? I

Марли отрицательно покачала головой. На реплику о «чудесах» она даже не обратила внимания: устала уже обижаться и возмущаться.

— Ну хоть что-то! Давай, Марли. Ты же рассказала о самом убийстве во всех деталях!

— Но я видела это его глазами! Я видела все… кроме него самого.

— А руки его запомнила?

В голове тут же зароились воспоминания. Рука, достающая нож. Рука, поднимающая нож. Рука, бьющая ножом…

— Да, — прошептала она.

— Отлично. — Заметив туман в глазах Марли, Дейн решил быть максимально осторожным, чтобы не напугать ее. — Какого цвета у него кожа? Светлая или темная?

— Не знаю.

— А ты подумай.

— Я не знаю! Он действовал в перчатках. Хирургических. И потом у него были длинные рукава. — Она прервалась, на мгновение вновь погрузившись в себя. — Одежда темная.

— Он не снимал перчаток даже тогда, когда насиловал ее?

— Нет.

— О'кей, теперь попробуем определить его рост. Нам известно, какая была миссис Виник. Он был выше или ниже ее?

Марли внутренне изумилась нестандартному образу мышления полицейского. Она даже ни разу не думала об этом. Голова ее чуть качнулась, она сосредоточилась, стараясь настроиться на мысленные образы.

— Когда он первый раз набросился на нее на кухне… он прижал ее к себе, одной рукой зажал рот, а в другой у него был нож. — Марли подняла свои руки, имитируя движения убийцы. — Рука, которой он зажал ей рот, была… вот так. Вровень с его плечом.

— Ага, значит, ее рот был на уровне его плеча. Э-э… то есть он будет порядка шести футов. Нам неизвестно, длинная ли у него шея, так что плюс-минус дюйм. Но это уже что-то! Теперь голос. Ты запомнила его голос?

Она сосредоточенно закрыла глаза.

— Ничего особенного… Обычный мужской голос. Не низкий, не высокий… Средний голос.

Голос убийцы в ее сознании был заслонен его ненавистью, яростью, его переживаниями.

— А произношение? Ты распознала его акцент?

— Мм… Не южный, точно, — быстро сказала она, открыв глаза. — Но это ничего не дает. Половина населения Орландо, включая меня, — приезжие.

— А ты попробуй определить конкретнее. Подумай, сколько у нас разных акцентов? Нью-йоркский, бостонский, чикагский… В Огайо свой, в Миннесоте свой. Потом западное произношение тоже.