Книга Прелестные наездницы - Барбара Картленд

Кандида, вероятно, подумала то же самое, когда, проехав немного вдоль высокой стены и миновав большие каменные ворота с геральдическими львами, они оказались на длинной, спускавшейся вниз по холму аллее с рядами дубов по обеим сторонам. И тут она вдруг увидела дом поместья Манвилл.

Такого она не ожидала. Кандида не могла представить себе что-либо более впечатляющее – украшенный колоннами фасад; квадратные, тяжеловатые флигели; урны и статуи на крыше, четко вырисовывавшиеся на фоне голубого неба.

Все это было таким же поразительным и в то же время невероятно красивым, как и сам владелец.

Она, должно быть, издала вздох изумления, потому что лорд Манвилл посмотрел на нее и сказал:

– Вам нравится мой дом?

– Он такой большой! – ответила Кандида. – Да, красивый дом.

Он был построен из серого камня, но впечатление было такое, будто он какого-то теплого цвета. Дом стоял почти в самой ложбине, рядом было озеро, а со всех сторон до самого горизонта простирался парк.

– И все это принадлежит вам? – спросила Кандида.

– Почти все, что в пределах видимости, – ответил лорд Манвилл. – Справа живет мой сосед граф Сторр, а слева – границы этой не видно – сэр Трешэм Фокслей.

Он не заметил, как вздрогнула Кандида и на лице ее появилось выражение отвращения, но через секунду она уже забыла об этом, потому что они подъехали ближе к дому и она увидела сады.

Она пока еще не знала, что садам этим было несколько веков, а дом построен дедом лорда Манвилла в 1760 году, ровно сто лет назад. Сирень – фиолетовая, розовато-лиловая, белая; деревья в розовом цвету; лужайки, похожие на зеленый бархат, – все было результатом многолетнего заботливого ухода.

Парк, казалось, был освещен клумбами пылающих нарциссов, тянувшихся до самого озера и покачивающихся на легком ветру, кустами жасмина и золотым дождем прекрасных ярко-желтых цветов.

– Как вы можете вообще когда-нибудь уезжать из такого чудного места? – спросила Кандида.

– Ваши слова наводят меня на мысль, что надо чаще бывать дома, – ответил лорд Манвилл, и Кандида поняла, что на него тоже произвела впечатление весенняя красота поместья Манвилл.

Лошади подвезли их к парадному входу. Лакеи в бордовых ливреях поспешили к экипажу, чтобы помочь сойти Кандиде и поприветствовать своего хозяина.

– Рад вас видеть, Бейтсон, – сказал его светлость импозантного вида мажордому. – Все в порядке?

– Да, милорд. Мистер Адриан в библиотеке, позвать его? По-моему, он не слышал, как вы приехали.

– Нет, я сам найду его, – ответил лорд Манвилл. – Пойдемте, Кандида.

Он провел ее через внушительного вида холл с мраморным полом, статуями греческих богов в человеческий рост и стенами бледно-зеленого цвета. Затем они оказались в широкой галерее, на стенах которой висело множество прекрасных портретов.

Кандида и лорд Манвилл отразились в зеркалах нескольких позолоченных трюмо. Она подумала, как он высок и какой маленькой она кажется в сравнении с ним. Они шли быстрым шагом и молча. В конце галереи была двойная дверь красного дерева. Следовавший за ними лакей отстал, и его светлость сам открыл дверь. Они зашли в самую изумительную комнату, которую Кандида когда-либо видела. Стены от пола до потолка были заняты книгами – такими же яркими и красивыми, как и лепной с росписью потолок или дорогая мебель, стоявшая в комнате. В центре находился большой письменный стол, за которым сидел и писал что-то молодой человек с ниспадавшими на лоб белокурыми прядями.

– Добрый день, Адриан, – сказал лорд Манвилл. – Я хочу познакомить тебя с мисс…

Прежде чем он закончил фразу, его подопечный вскочил из-за стола, Гневно сверкая глазами.

– Я не потерплю этого, – сказал он. – Я знаю, к чему все это, и не собираюсь знакомиться с ней. Забери ее, уведи отсюда немедленно!

Он швырнул перо на стол и, подойдя к окну, стал спиной, глядя на залитый солнцем сад. Кандида уставилась на него в изумлении. Лорд Манвилл шагнул к столу.

– Адриан! – сказал он, и голос его был подобен удару хлыста. – Ты весьма обяжешь меня, если немедленно повернешься и позволишь мне представить тебя мисс Кандиде Уолкотт. Это мой дом, и пока ты здесь в качестве моего гостя, ты будешь должным образом вести себя с леди, которая почтила меня своим присутствием.

Голос лорда Манвилла, казалось, достигал самых отдаленных уголков огромной комнаты, и Адриан медленно и с очевидной неохотой повернулся и посмотрел на Кандиду.

Глава VII

Несколько мгновений Адриан пристально смотрел на Кандиду. Затем выражение его лица изменилось, и он с улыбкой пошел к ней от окна, бормоча:

– Примите мои извинения… Я не знал… Я думал, что вы…

– Адриан! – громогласно прервал его лорд Манвилл и добавил уже более спокойным тоном: – Кандида, позвольте представить вам моего немного странного и эксцентричного подопечного, мистера Адриана Раштона. Адриан – мисс Кандида Уолкотт.

Адриан поклонился ей. Кандида присела в реверансе. Затем после нескольких секунд неловкого молчания лорд Манвилл, подойдя к камину, сказал:

– Может быть, Адриан, ты потрудишься объяснить мне, почему тебя исключили из Оксфорда?

– Я попался, когда в два часа ночи влезал через окно, – ответил Адриан.

– Как неосторожно и легкомысленно с твоей стороны попадаться, – добродушно заметил лорд Манвилл. – Надеюсь, вечеринка стоила того? Или дама?

– Ни то, ни другое, – мрачным голосом ответил Адриан. – Я был один.

– Один?! – воскликнул лорд Манвилл. – Да что же, скажи на милость, ты мог делать один в два часа ночи?

Адриан не ответил, и его светлость продолжал:

– Ну а был-то ты где?

– Я был на кладбище, раз уж тебе непременно это надо знать, – ответил Адриан.

Лорд Манвилл недоверчиво уставился на него.

– Ты не устаешь удивлять меня, Адриан, – наконец заметил он. – Ну ладно, как бы то ни было, мы сможем обсудить это как-нибудь потом. Теперь же я буду весьма тебе обязан, если ты чем-нибудь займешь мисс Уолкотт. Я знаю, что управляющий ждет меня и, кроме того, еще с полдюжины людей непременно будут настаивать, чтобы я уделил им внимание после такого долгого отсутствия. Полагаю, вам, молодым людям, есть о чем поговорить.

Произнеся последние слова, лорд Манвилл вышел.

Кандида, скованная смущением, стояла в центре комнаты. Ее бледно-розовое платье и элегантная шляпка делали ее еще моложе. Адриан, однако, на нее не смотрел. Он не отрывал взгляда от двери, в которую только что вышел его опекун, и раздраженно произнес:

– Ну вот! Как это на него похоже! Если бы я сказал, что был на какой-нибудь попойке, разрубил часы на Оксфордской башне или переколотил половину стекол в колледже, он был бы в восторге! Или если бы я сказал то, что ему хотелось услышать, – что я был с какой-нибудь…