Книга Романтическое плавание - Барбара Картленд

— Твоей матери вряд ли понравилось бы, что ты находишься в моей комнате, когда я завтракаю.

— Надо же, а я и забыл, что я не твой брат! — засмеялся маркиз. — Но ведь ничего непристойного я не делаю! И если бы мы действительно были братом и сестрой, никто бы не удивился, что мы завтракаем вместе.

— Но мы не брат и сестра. Поэтому будет лучше, если ты позавтракаешь в ресторане. К твоему возвращению я буду одета.

Он словно только теперь понял, где находится и в каком Лексия виде.

— Да, конечно, — пробормотал смущенный маркиз, вставая. — Увидимся позже.

Он вышел не оглядываясь.

Некоторое время Лексия лежала, глядя на дверь. Ее переполняли мысли и чувства, в которых еще предстояло разобраться.

«Ты очень мило смотришься в постели!»

Так он сказал, и для нее это стало полнейшей неожиданностью.

Лексия даже при желании не смогла бы вспомнить, что она ответила, — скорее всего, что-то очень глупое.

Оставалось надеяться, что он не заметил ее смущения. Она постаралась обратить все в шутку, но когда он удалился, поняла, что произошло что-то очень важное.

Она улыбнулась и зарылась в одеяла, наслаждаясь моментом.

Глава 9

Остаток дня они с маркизом провели вместе. Следующим портом, в котором должен был остановиться корабль, была Барселона.

С Хуанитой они встретились только раз, когда та готовилась к отъезду. Увидев ее, маркиз крепче сжал руку Лексии, которую держал в своей, — чтобы она уж точно не смогла ее выдернуть.

Однако девушка и не собиралась высвобождать свою руку.

Фрэнк вежливо улыбнулся испанке, когда она шла к сходням, однако та даже не повернула головы.

— Давай посмотрим, какая она, Барселона! — предложил маркиз.

Они наняли экипаж, и в течение нескольких чудесных часов осматривали старый город.

За ленчем Фрэнк сказал:

— Мне кажется, мыслями ты совсем в другом месте, Лексия.

— Это правда, — вздохнула девушка. — Мыслями я уже в Греции. В детстве мама часто читала мне о древнегреческих богах и богинях. Когда я стала старше, то читала о них уже сама, чем страшно раздражала гувернантку. По ее мнению, было бы куда полезнее штудировать правила этикета и учиться составлять букеты.

— И кому из богов ты симпатизировала?

Лексия на мгновение задумалась.

— Не скажу точно. Мудрой Афине, богу солнца Аполлону, богине любви Афродите…

— Не забудем и об Аресе, боге войны, — сказал он. — Если ты помнишь, бог любви Эрос был рожден Афродитой, что вполне логично. Но отцом его был Арес, поэтому выходит, что Эрос — порождение любви и конфликта.

— И это означает, что та любовь, которую он собой олицетворяет, — несовершенна?

— Нет. Это говорит о том, что она свойственна людям. Любовь и конфликт идут по свету рука об руку. Мои мать и отец оба были вспыльчивыми и ссорились так часто, что все вокруг удивлялись — как только они уживаются вместе! А правда в том, что они дорожили друг другом настолько, чтобы сквозь призму ссоры всегда видеть любимого человека. И когда мама умерла, отец впал в отчаяние. Он пережил ее всего на год — стало плохо с сердцем. Доктор, выписывая свидетельство о смерти, сказал, что если бы можно было указать причиной «смерть от разбитого сердца», то он бы так и сделал.

Некоторое время он молча смотрел вдаль.

— Думаю, есть объяснение тому, что я так и не смог влюбиться ни в одну из благовоспитанных леди, которым меня представляли. Ни одна не осмелилась бы мне сказать, что я несу чушь, а мама говорила это отцу каждый раз, когда считала нужным.

— Что, если ты никогда не несешь чушь? — лукаво усмехнулась девушка.

— Лексия, ну пожалуйста! Только не ты…

Она от души расхохоталась:

— Можешь быть уверен: от меня ты лести не дождешься!

— Вот и славно! — с чувством сказал он.

Они подняли бокалы, полюбовались немного тем, как свет просвечивает сквозь красное вино, и чокнулись.

— Мне не терпится подняться на борт и чтобы мы скорее отплыли к Афинам! — воскликнула Лексия пылко. — Я всю жизнь мечтала увидеть этот город, но почему-то мне казалось, что это никогда не случится.

— Уверен, так думают многие.

— Знаешь, большинство ведь считает, что древнегреческие легенды о богах — это выдумка. Но для меня все эти боги и богини вполне реальны.

Маркиз ей улыбнулся.

— Мне тоже всегда хотелось побывать в Греции, — сказал он. — Но есть и другие страны, куда я бы охотно поехал.

— А я, наверное, смогла бы удовлетвориться Грецией, — отозвалась Лексия. — Там наверняка очень красиво. И эти легенды… Они помогали людям и вдохновляли их тысячелетиями. А ведь это очень нужно каждому…

— И нам с тобой в особенности, — кивнул он. — Но потом нас ждет еще целый мир, и, если то, что мы ищем, не отыщется сразу, мы просто продолжим поиски.

Лексия улыбнулась:

— Ты забыл, что мое «что-то» уже нашлось.

Сердце замерло у маркиза в груди.

— Ты нашла свою настоящую любовь? — спросил он с наигранным безразличием.

— Конечно. Это мистер Стортон. Обещаю, он падет к моим ногам, как только я этого захочу, но вот беда: мне он не нужен. Остается только его в этом убедить.

К маркизу вернулась способность нормально дышать и мыслить.

— Я подумал было, что ты попала под чары Аларика Карнусти!

— Кажется, он покинул корабль раньше, чем планировал. Знать бы почему…

— Я знаю. — Маркиз нахмурился.

Они переглянулись, и оба прыснули.

— Ты мог бы вернуть мне синее перышко, — сказала Лексия со смехом.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Прекрасно понимаешь! Мы с мистером Карнусти немножко поболтали перед его отъездом. Я узнала много интересного. Так где мое синее перо?

— Нельзя доверять ценности девушке, которая так и норовит одарить чем-то из своих украшений каждого мужчину, который подворачивается ей под руку. Как твой брат, я не желаю с этим мириться.

Лексия усмехнулась:

— Ну я же не подарила ничего мистеру Стортону, хотя ему это понравилось бы!

— Он слишком настойчив? Если так, то я…

— Можешь преспокойно предоставить его мне, — сказала Лексия, и в глазах ее заплясали насмешливые искорки.

— Гм-м-м…

Она вздохнула с довольным видом:

— Как чудесно! Может, не будем возвращаться, пока в Англии не забудут совсем о нашем существовании?