Книга Крымская война. Соотечественники - Борис Батыршин

Можно лишь гадать, кто выполнял эту опасную и высшей степени важную задачу. В городе, пережившем столько оккупаций, эвакуаций, нашествий беженцев, затеряться не смог бы разве что марсианский октопоид из романа Уэллса. Возможно, это был кадровый сотрудник Форин Офис, вроде знаменитого Рейли, только рангом пониже. Возможно — бывший врангелевец, зарабатывающий на хлеб с маслом в предстоящей эмиграции. Но уже через несколько часов после того, как БТР-ы мопехов выкатились на берег, греческий контрабандист, владелец парового барказа, получил от неизвестного господина латунный цилиндрик с плотно завинчивающейся крышкой и две беловатые бумажки по пять фунтов. А тремя сутками спустя британский правительственный агент в Батуме прочел донесение из Севастополя и поспешил составить еще одно — контр-адмиралу сэру Майклу Кулме-Сеймуру, командующему силами Ройял Нэви в Восточном Средиземноморье.

В британской миссии был, разумеется, радиопередатчик, причем достаточно мощный. Расшифрованное послание легло на стол в адмиральском салоне линкора «Emperor of India» всего через тридцать две минуты.

А еще через час командир легкого крейсера «Карадок», кептен Рагнар Колвин получил приказ следовать к Севастополю. Контр-адмирал хотел знать, что за корабли появились в этом порту, и чьи войска высаживаются с них.

«Карадок» находился на Черном море с февраля 19-го. В послужном списке этого легкого крейсера, относившегося к популярному в Королевском флоте типу «С», числилось немало встреч с большевиками. Захват красных эсминцев «Спартак» и «Автроил» на Балтике в 18-м; поддержка деникинцев в Таганрогском заливе; бомбардировки частей Красной Армии близ Поти, поддержка белогвардейского десанта в Одессу. А в августе 20-го, в Днепро-Бугском лимане «Карадок» поймал в машинное отделение трехдюймовый снаряд с полевой батареи. Мало какой из кораблей Его Величества подпортил большевикам крови больше, чем этот крейсер. И можно не сомневаться: кептен Колвин и в этот раз — как, впрочем, и всегда, — блестяще справится с заданием. До Севастополя чуть больше трехсот миль, двадцать часов боевым экономическим ходом; самое позднее, к семи утра крейсер будет на траверзе мыса Херсонес. Британия по-прежнему правит морями, джентльмены!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

I

ПСКР «Адамант»

— Валь, ты, мне объясни: почему надо обязательно отправлять их первыми, да еще с таким интервалом?

Андрей с Рогачевым смотрели вслед уходящим кораблям с привычного места — с вертолетной площадки «Адаманта». Только теперь здесь не повернуться: ящики, укутанные в брезент плоскости летающих лодок, три «Максима» на крепостных станках, конно-горная пушка, железные бочки с дрянным французским бензином. Оказывается, моторам «эмок» и «Сопвичей» подойдет только такой. Если «напоить» их тем, на котором летают «Финисты» — движкам конец. Почему — Андрей не уяснил, но помнил, что Эссен говорил именно так.

— А вы прикиньте, Андрей Геннадьич, что начнется, если беженцы увидят Воронку?

— Да, паника будет, чем на «Титанике». Или там паники не было? Но ведь можно и наоборот: наш караван отправить, а потом уж они?

— Не получится. Мы заново настроили аппаратуру на «Можайске», но возможен новый сбой. Тогда они не смогут зафиксировать точку входа: это значит, что «Пробой» на «Макееве» сработает штатно, но Воронка не сформируется.

— Ну и что? — не понял Андрей. — Наладят снова и сделают еще одну попытку. Уж несколько дней корабли как-нибудь продержатся.

— Тут не о днях речь. Понимаете, Андрей Геннадьевич, сердце стационарного «Пробоя» — огромный сверхпроводящий тор, и каждый Перенос подвергает его колоссальным нагрузкам. Часть оборудования выходит из строя, его приходится заменять. Мы изготовили три запасных комплекта. Два уже использовали, остался один, последний.

— Крайний — машинально поправил Андрей.

— Да, конечно, прошу прощения… А, значит, понадобится новый комплект. Пока его изготовят, смонтируют — пройдет минимум, полгода, а пока корабли пока застрянут здесь. Вот и отправляем их первыми — если что-то не сработает, можно задействовать аппаратуру «Адаманта». Она тоже выйдет из строя, но на один раз хватит, Груздев гарантирует.

— Гарантирует он… — фыркнул Андрей. — Ну хорошо, предположим, все прошло гладко, «Можайск» с «Помором» вернулись домой, мы их подстраховали. Наступает наша очередь отправляться в девятнадцатый век. Но нас-то страховать некому, большой «Пробой» вышел из строя на полгода минимум. Так?

— Ну, так…

— Включаешь ты установку, и бац — она накрывается медным тазом. И мы остаемся здесь с грудой горелых хронофизических железяк. «Можайск» с «Помором» хоть уйти могут, или отбиться, а нам что делать с этим плавучим цирком?

Караван разношерстых судов, неспешно вытягивался из бухты. Шли ползком, по-черепашьи, добрая половина — на буксирах. Среди низких миноносцев маячил силуэт «Алмаза», волокущего за собой «Березань». Даже с такого расстояния было видно, что палубы забиты грузами и людьми.

— А у нас что, есть выбор? — хмыкнул Валентин. — Да не переживайте, Андрей, сработают мои «хронофизические железяки». Окажемся в девятнадцатом веке, и «мама» сказать не успеем!

Андрей испытующе посмотрел на молодого ученого.

— Валя, только честно: ты заранее знал о планах Груздева? И готовился к роли начальника научной группы?

Рогачев кивнул.

— А о том, что у Зарина с руководством Проекта какая-то особая договоренность?

Валентин усмехнулся.

— «Руководство Проекта»? Мелко плаваете, майор. Его принимали на самом верху, и о чем они там договорились мне, простите, неведомо. Хотя, догадки, конечно, есть.

— Не поделитесь?

— Вы же сами из этой системы, Андрей Геннадьич, должны понимать. Игла в яйце, яйцо в ларце… короче, есть конверт, вскрыть который я имею право только после Переноса. Потерпите, немного осталось.

Опять запечатанный конверт! Вот и Кременецкий сразу по прибытии в Севастополь передал Куроедову пакет самого зловещего вида…

Что ж, это многое объясняет. Прежде всего — решительность, даже порой бесцеремонность командира «Алмаза» и уступчивость остальных. А он-то удивлялся, почему руководство экспедиции во всем потакает начинаниям Зарина? Казалось бы: установка в порядке, включай, отправляй корабли домой. Так нет же, тянут время, ждут, пока алмазовцы прибарахлятся, рискуют ввязаться в серьезные боевые действия, понести потери…

— Тогда еще вопрос. Предположим, все пройдет благополучно, мы попадаем туда, куда и собирались. То есть в 1854-й или в начало 55-го. А дальше? Груздев упоминал о постоянной базе…

— Все верно. На «Адаманте» имеется запасной комплект к «Пробою-М». Месяца за три, максимум, за полгода, я его соберу и отлажу. А профессор пока приведет в порядок установку на «Макееве»-ЦЕРНе. И когда два «Пробоя», большой и маленький, будут работать синхронно — мы сможем сколь угодно часто повторять Перенос без особых…