Книга Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дыхание войны консульские работники в Антверпене ощутили еще за день до ее начала, когда к ним обратились несколько русских военных, которых германские власти не пропустили через границу. В тот же день просителей отправили на шведском пароходе в Норвегию. На следующий день в консульство прибыла новая партия соотечественников. Ими оказались более 200 эмигрантов из Америки, возвращавшихся домой. Капитан парохода, зафрахтованного до Петербурга, отказался следовать дальше в связи с началом военных действий и высадил всех пассажиров в Антверпене. Эмигрантов удалось временно разместить на русском судне «Рудольф», где в течение трех недель их кормили бесплатно.
В консульство стали в большом количестве обращаться русские подданные с просьбой о подтверждении подлинности их документов. По распоряжению антверпенских властей все иностранцы, прибывшие в город после начала военных действий, должны были немедленно покинуть его. Поэтому консулу приходилось удостоверять время прибытия в Антверпен того или иного лица. Выяснилось, что в консульском округе проживает не менее 500 военнообязанных, состоявших в запасе или в ополчении, которым делались отметки в паспортах о невозможности явиться в срок в Россию для отбытия воинской повинности по независящим от них причинам.
Чрезмерное скопление русских подданных, не владевших иностранными языками и подвергавшихся частым арестам из-за пьяных драк, причиняло консульству немало хлопот. Норвежский поэт Нурдаль Григ, проплававший не один год на торговых судах, с исчерпывающим реализмом описал царящую в портах обстановку:
Перед консульством происходила постоянная давка. Один из назойливых посетителей даже схватил за горло консульского секретаря. Во избежание повторения подобных случаев грубого насилия со стороны особо «нетерпеливых» посетителей пришлось установить постоянное дежурство жандармов.
Посланник в Бельгии И.А. Кудашев неоднократно предпринимал меры по организации массового выезда соотечественников на родину. Первоначально ему удалось договориться с военными властями, предложившими использовать задержанный и стоявший в порту немецкий пароход «Gneisen.au». Но правительство Нидерландов отказалось пропустить пароход через устье Шельды, обосновав это тем, что судно, как захваченное в порту воюющей стороной, составляет морской приз и не может быть использовано. С другой стороны, в проходе этого судна по территориальным водам голландское правительство усматривало нарушение своего нейтралитета.
В конце концов Кудашеву удалось добиться согласия англичан на предоставление для беженцев безвозмездно большого парохода «Калипсо» для возвращения их в Россию через Архангельск110.
С 20 сентября по 10 октября продолжалась германская осада Антверпена. Под градом снарядов из жерл тяжелых орудий, подвезенных немцами и установленных на заранее ими же выстроенных платформах, в порту пылали огромные цистерны с нефтью. Боевые «цеппелины» и самолеты забрасывали несчастный город бомбами. Мирное население в панике бежало из обреченного города десятками тысяч, спасаясь кто куда – на судах в Англию и Францию или на велосипедах в Голландию.
Согласно подсчетам современных историков, жертвами немецкого террора стали около 6 тыс. бельгийцев. Сожжено 25 тыс. жилых домов и других зданий. Полтора миллиона бельгийцев (20 % от предвоенного населения страны) стали беженцами.
К сожалению, как об этом сообщается в донесениях в Петроград из Антверпена, консульским работникам далеко не всех удалось убедить выехать на родину. Немало лиц, особенно среди евреев, упорно настаивали, чтобы им предоставили право остаться в Антверпене, даже когда военные власти стали удалять из крепостного района все гражданское население. «Лишь после того как немцы стали расстреливать из тяжелых орудий бельгийские города, ими овладела паника, и они с той же настойчивостью стали требовать содействия дипломатов к немедленной отправке в Великобританию и Голландию»111. Поэтому ко времени эвакуации миссии из Антверпена в этом городе практически не осталось нуждающихся в помощи русских подданных.
В прилегающих к Бельгии Нидерландах события развивались по уже знакомому сценарию. Ограниченный штат сотрудников, тесные помещения миссии и генерального консульства, отсутствие опыта работы с большим количеством посетителей и четких указаний из Петрограда создали непростую ситуацию для дипломатов.
В начале 1914 г. Голландия была крупной и богатой колониальной империей. Ее заморские владения в Ост-Индии (Индонезия) и Вест-Индии (острова Антильского архипелага и Суринам) превышали размеры метрополии более чем в 60 раз. В колониях проживало 38 млн человек, в то время как население собственно Голландии едва превышало 6 млн. По формальному числу подданных Королевство Нидерландов лишь немногим уступало Австро-Венгрии, одной из крупнейших держав начала XX века.
По уровню экономического развития Голландия занимала в 1914 г. пятое место в мире по объему внешней торговли.
Голландия оказалась одной из немногих нейтральных стран Европы, у границ которой сразу же развернулись боевые действия. Поэтому, несмотря на мирный статус, в стране 1 августа началась мобилизация 200 тыс. резервистов. До начала войны голландская армия на своей европейской территории насчитывала всего 60 тыс. человек, но потом ее численность была увеличена до 450 тыс. штыков.
Сразу же после падения Антверпена в Нидерланды хлынули толпы бельгийских беженцев. К октябрю 1914 г. их насчитывалось около 900 тыс. (в основном фламандцев). В специально организованных для беженцев лагерях разместились не только беженцы из Бельгии, но и около 35 тыс. бельгийских интернированных военных, а также свыше 15 тыс. дезертировавших немцев, несколько сотен бежавших из плена англичан, французов и даже несколько десятков русских.
Естественно, что при таких масштабах беженцев нидерландским властям было не до русских, хотя они и оказывали им всю возможную помощь. Первые партии русских отправлялись на последних отходивших из Нидерландов в Норвегию пароходах. Операция эта проходила с большими трудностями – судоходные компании неохотно принимали на борт русских, опасаясь задержки судов немецкими крейсерами. Вскоре прямые пассажирские рейсы между Нидерландами и Норвегией прекратились. Единственным путем в Россию остался маршрут из Великобритании на норвежский Берген или Архангельск.
Основная масса беженцев сосредоточилась в Роттердаме, в котором, несмотря на их регулярную отправку партиями два-три раза в неделю, постоянно проживало до 200 человек. Большинство составляли студенты из Германии и Бельгии, не имевшие никаких средств. При содействии генерального консульства они размещались в гостинице «Метрополь», принадлежащей «Армии Спасения», а 20 человек находили приют в доме одного из местных меценатов, предоставившего свое жилье бесплатно.
Помимо беженцев в Роттердаме оказалось около сотни русских матросов, оставшихся без работы в связи с прекращением рейсов многих судов, в том числе немецких. В затруднительном положении находились также сотни русских эмигрантов, возвращавшихся из Америки компаниями «Ураниум», «Голланд-Америка» и «Голландию Ллойд». Эти компании, не имея возможности выполнить свои контракты по доставке эмигрантов на родину, стремились сдать их на попечение миссии, настоявшей, однако, на выполнении судовладельцами их контрактных обязательств. В результате в ожидании отправки на родину эти эмигранты содержались за счет названных компаний в портовых бараках Роттердама и Амстердама.
