Книга Москвест - Андрей Жвалевский

Мишка имел возможность в этом убедиться. Он попытался пристать к прохожему в красном кафтане до пят с традиционным вопросом:

— Извините, а который сейчас час?

— Ты что, — удивился прохожий, — на ухо тугой? Только обедню прозвонили!

И заторопился дальше.

— А год какой? — не сдавался Мишка.

Но человек в кафтане только отмахнулся — не до тебя, шутник — и скрылся за углом.

Маша пытала счастья у торговок и просто спешащих куда-то москвичек. Но они или пожимали плечами, или, удивленно глянув на Машу, ускоряли шаг. Только одна буркнула:

— Пятьдесят пятый с утра был.

И тоже ушла деловой походкой, оставив спрашивавших в полном недоумении.

На помощь пришел монах в запыленной серой рясе, с усталым, но каким-то умильным лицом:

— Семь тысяч пятьдесят пятый, отроки. А вы что, запамятовали?

Мишка счел за лучшее коротко кивнуть и оттащил Машу в сторону.

— Слушай, — сказал он тревожно, — я давно подозревал… Мы в альтернативной реальности!

Маша досадливо поморщилась.

— Ты сама подумай! — загорячился Мишка. — Тут все не так! Долгорукий какой-то кривой, на памятник ни фига не похожий! Донской татарам служит! А Москву за него князь Остей защищает! Ты слышала когда-нибудь про Остея?

— Нет, но…

Мишка не дал договорить, он чувствовал, что вот-вот переубедит Машу.

— И я не слышал! А теперь еще календарь! Семь тысяч пятьдесят пятый… — тут его осенило. — А вдруг мы не туда движемся! Нам надо на пять тысяч лет вернуться, а мы вперед в прошлое прем!

Маша наконец улучила минутку, чтобы вставить реплику.

— Да угомонись ты! Тут календарь такой! От сотворения мира считают, понял?! Нам в школе что-то такое говорили…

Честно говоря, про школу Маша соврала для убедительности, не помнила она, чтобы на уроках упоминали про сотворение мира. Но на Мишку довод подействовал. Он обиженно надулся и попытался контратаковать:

— А князья?!

Теперь уже Маша не собиралась упускать инициативу:

— А что князья? Может, они такие и были! Мы про них только из летописей знаем, а летописи по их приказу и вели!

Мишка хотел было еще больше обидеться, но вдруг ему в голову пришла гениальная в своей простоте идея.

— Пошли! — заявил он радостно. — Знаю, кто нам все расскажет!

* * *

Мишка развернулся и уверенно зашагал обратно к Соборной площади.

— Ты куда? — оторопела Маша.

— К князю! — бодро ответил Мишка. — Пойдем к нему, выясним, как его зовут…

— И ты думаешь, он тебе расскажет?

— А что? Предыдущие рассказывали, и этот расскажет! Сейчас наплетем ему про божьих людей.

Мишка вышагивал по Кремлю, развернув плечи и выпятив грудь вперед. Таким гоголем он и подошел к княжьему дворцу.

— Мы к князю! — бодро сообщил он стражнику. — Божьи люди.

Стражник даже ухом не повел, не посмотрел в Мишкину сторону. Мишка попытался пройти, получил мощный тычок древком топора на ручке (Мишка уже знал, что это бердыш) под ребра, и улетел на пару метров назад. Теперь он уже жалел, что выбросил кольчугу и подсадочный нож.

— Ты чего? — заорал он с земли. — Я к князю!

Другие стражники стали медленно подтягиваться к месту драки, глаза у них были нехорошие. Ни тени сочувствия, вообще ни тени мысли. В их глазах читался только азарт и желание развеяться от скучного стояния на жаре. Мишка струхнул и стал уползать в сторону. Машка бросилась к нему, чтоб помочь подняться, стражники загоготали.

— Девка! — гаркнул один. — Кидай его, иди к нам, с нами не заскучаешь!

Маша побледнела.

— Иди к нам, мы тебе покажем… царский терем! — крикнул второй.

Миша рывком поднялся.

— Уходим, — шепнул он Маше.

— Побежали, — ответила девочка.

Наверное, только июньский зной спас ребят от погони. Стражники поулюлюкакали вслед, а гнаться поленились.

— Ты слышал, — спросила Маша, когда они отбежали на безопасное расстояние и отдышались, — они сказали «царский терем».

— И что? — Мишка стоял, привалившись к стене, и держался за ушибленный бок.

— И то! — сказала Маша. — Значит, уже не князь правит, а царь. Правда, я все равно не помню, кто стал первым царем, так что нам это ничего не дает.

— Князь, царь… — Миша сплюнул. — Понаставили охраны. Стражники — придурки!

Мишка собирался сказать, все, что он думает по поводу стражи, но отвлекся. Его ухо зацепилось за что-то удивительное, и некоторое время он пытался понять, что ж его так насторожило. Он покрутил головой, рассматривая окружающих, еще раз вслушался…

— Показалось, что ли, — пробормотал он.

— Что? — встрепенулась Маша.

— Нет, не показалось! — сообщил Мишка и ринулся к двум хорошо одетым людям, которые с восхищением рассматривали стены Кремля.

— Ду ю спик инглиш? — выпалил Мишка.

И, услышав изумленное: «Йес», чуть не кинулся обниматься к бедным иностранцам. Те, мягко говоря, удивились.

На вопрос, откуда славный юноша знает английский язык, Миша принялся петь уже привычную песню, что они с сестрой из Литвы (как оказалось, на все времена отмазка), что научил его «фазер», который много путешествовал «ту гоу ту азер кантрис».

Маша, которая понимала речь через пять слов на шестое, время от времени вставляла «йес» или «ов коз!». Впрочем, и у Мишки, несмотря на все его спецшколы, выговор был не очень. Во всяком случае, англичане морщились, разбирая сбивчивое повествование, которое на ходу придумывалось и обрастало подробностями. Сами же они говорили на странном английском.

— Это староанглийский, — сообразила Маша. — Наверное, куча устаревших слов и выражений, поэтому мы не все понимаем.

Мишка с досадой кивнул. Вообще-то это он должен был догадаться про староанглийский. Впрочем, сейчас он старался сосредоточиться на том, что ему говорил иностранный гость. Общий смысл, кажется, был такой:

— Как хорошо, что мы вас встретили, мы тут немного потерялись и не все понимаем. И были бы очень признательны, если б вы нас проводили к царскому двору. Наши лошади остались тут недалеко… в этом… Как это по-русски…

— Машка! — заорал Миша, услышав слово «traktir». — Трактиры появились!..

Англичане вздрогнули, и Маша кинулась их успокаивать.

— Конечно, проводим. Просто Миша… Майкл очень давно хотел посетить трактир, да все не может в него попасть. А так — все хорошо!

Несмотря на то, что она говорила по-русски, чужеземцы немного успокоились. Видимо, решили, что эта адекватная по виду девушка присматривает за странным молодым полиглотом.