Книга Мегатерион - Фрэнсис Кинг

Однажды, летом 1930 года Нойберг встретил в «Убежище» женщину, испытывавшую по отношению к нему настоящее восхищение. Это стало бальзамом для души Нойберга, так как его жена теперь обращалась с ним с глубочайшим презрением, и через год он уже жил с этой женщиной в Северном Лондоне. Роман оказал на него стимулирующее действие, и он с головой окунулся в ряд проектов, которые были совершенно нехарактерны для него со времени разрыва с Кроули. Он стал, например, одним из основателей и первым секретарем первопроходческой криминологической организации, начавшей существование как Ассоциация для Научного Излечения Преступников и, в конечном счете, превратившейся в Институт для Изучения и Излечения Преступности (среди несовершеннолетних). Гораздо более значимым, поскольку это оказало реальное влияние на некоторые аспекты развития английской поэзии двадцатого века, было его назначение в 1933 году редактором раздела поэзии «Sunday Referee». Каждую неделю он проводил поэтические состязания и, хотя вполне естественно, что уровень еженедельного победителя часто оказывался достаточно низким, Нойберг сделал несколько важных поэтических открытий, среди которых можно назвать Памелу Хансфорд Джонсон, Джин Овертон Фуллер и, наиболее замечательное из всех, Дилана Томаса.

Первое стихотворение, представленное Томасом на состязание Нойберга и начинавшееся словами «Этот рассудок должно сохранить…» — было опубликовано в качестве еженедельного представления лауреата 3 сентября 1933 года и описано Нойбергом, как «лучшее модернистское стихотворение, которое я когда‑либо получал». Другое, и сегодня очень хорошо известное стихотворение Томаса — «Сила, что через зеленый стебель правит цветком» — стало лауреатом‑победителем в номере от 29 октября. Нойберг отзывался о нем с крайним энтузиазмом, описывая его как «космическое по своему кругозору… большое стихотворение, в огромной степени выразительное». Следующие стихи Томаса были опубликованы 7 января 1934 года — «Люби меня не как спящие няни» — и 11 февраля — «Процесс в погоде сердца».[80] Нойберг был настолько впечатлен творчеством Томаса, что захотел выпустить небольшую книгу его стихов под патронажем «Sunday Referee». Но главный редактор газеты отнесся к проекту с подозрением; ему едва ли казалось возможным, чтобы восемнадцатилетний мальчик мог написать работы такой глубины и основательности, и он посчитал, что Нойберг стал жертвой какой‑то тщательно продуманной шутки, разыгранной одним или несколькими интеллектуалами. Чтобы разрешить этот спор, Томас был приглашен в Лондон, где в его честь дали прием, и ему удалось убедить «Sunday Referee» в подлинности своих стихов. Позже в том же году «18 стихотворений» Дилана Томаса были совместно опубликованы «Sunday Referee» и Parton Press, первая вложилась на шестьдесят процентов, второе — на сорок по затратам на производство. Книга была благосклонно принята читателями, продавалась неплохо, и с таким скромным стартом Дилан Томас оказался способен добиться для себя достойнейшей литературной репутации.

К тому времени Нойберг печатал в «Sunday Referee» многих поэтов, которые, наконец‑то, стали хорошо известны в том или ином литературном кругу. Кроме Томаса, среди тех, кого он печатал, были Памела Хансфорд Джонсон и Джин Овертон Фуллер, и стихи многих из них были опубликованы впервые, включая Эварта Милна, Фрэнсиса Берри, Идрис Дэйвис, Рутвена Тодда, Джулиан Саймонс, Дэвида Гаскойна и Лаури Ли.

Довольно любопытно, что примерно в то же время у Кроули в «Sunday Referee» вышла статья, названная «Мои поиски Абсолюта». Он настаивал, что эта статья была первой из целой серии, на написание которой он заключил контракт; главный редактор газеты также убежденно отстаивал тот факт, что они намеревались опубликовать единственную статью, а не начало серии. Последовало судебное разбирательство, которое Кроули проиграл. Годы спустя, когда «Sunday Referee» прекратила свое существование, Кроули послал ее бывшему редактору почтовую открытку, гласившую: «Так кто же из нас выиграл в итоге?».

Похоже, что этот косвенный контакт с Кроули расстроил Нойберга, хотя, возможно, это был счастливейший период в его жизни; у него была работа, он получал огромное удовольствие от общения с молодыми поэтами, с которыми его сводила судьба, он жил с женщиной, от которой был в восторге, и которая была в восторге от него, и почти восстановился от психологических ран, нанесенных ему на протяжении тех лет, которые были проведены рядом с Кроули. Виктор Нойберг умер от туберкулеза 31 мая 1940 года.

10

CЕКСУАЛЬНАЯ МУДРОСТЬ

«Парижские Работы» с Нойбергом прошли, по рассмотрению Кроули, вполне успешно. Но почему, спрашивал он себя, они удались? Что было логическим и разумным обоснованием магии ОТО? Ответы, к которым он пришел, являются существенными для того, кто пожелает понять отрезок жизни Кроули между 1914‑м и его смертью в 1947 году. Он попытался ответить на свои вопросы в эссе, озаглавленном «Энергетический Энтузиазм», которое было опубликовано в «Равноденствии», номер 9 (март 1913). Это эссе обозначило важную ступень в интеллектуальном развитии Кроули и в качестве отправных пунктов содержало два основных предположения:

1) Любая форма сексуальной активности хороша сама по себе. Этот взгляд приводил к тому, что сексуальные либералы того времени могли рассматривать как экстремальный перебор; таким образом, Кроули написал, будто согласен с «Верховным Мастером Итона, что педерастические страсти не несут в себе вреда», добавив, дескать, что думал о них «как о единственной характерной особенности сексуальной жизни в привилегированных частных учебных заведениях для мальчиков».

2) Существовала некая тесная связь между сексуальностью и гениальностью. Кроули написал, что «божественное сознание, которое отражается и преломляется в работах Гения, испытывает удовольствие от определенной секреции…аналогичной семени, но не идентичной ему». Эта точка зрения имеет определенные взаимосвязи с отдельными тантрическими учениями, в которых оджас (ojas) — тонкий экстракт, полученный в результате, но не идентичный биндхи (bindhy) — семени, заполняет нижние центры тантрического адепта, поднимается через тонкие проходы, неизвестные науке, к вершине позвоночника и там проходит трансформацию, оканчивающуюся в физическом теле, наполненном божественной эссенцией.

Решив раз и навсегда, что гений имеет связь с сексуальностью, особенно с мужской сексуальностью — Кроули утверждал, что немногие женщины проявляют гениальность, а те, что все‑таки проявляют, несут элемент гермафродитизма в своей психо‑физической структуре — он продвинулся дальше, осведомляясь, во‑первых, как гениальность может создаваться в личности, и, во‑вторых, раз уж она создалась, как она может привести к продуктивным действиям. Его ответ был очень прост: Вакх, Афродита и Аполлон — то есть вино, женщины и песня — должны быть призваны. Кроули высказал заслуживающие внимания соображения насчет того, как точно это должно быть проделано.

Призывание Вакха (Диониса) достаточно простое; вино и другие алкогольные напитки доступны свободно и неограниченно. Единственной возможной помехой было то, что они могли привести некоторых людей к опьянению, состоянию, обычно не совместимому с внезапным гениальным озарением. Самое оптимальное, как решил Кроули, это иметь виночерпия, одновременно магического адепта, который будет тщательно избегать поднесения выпивки тому, кто выказывает хоть малейшие признаки опьянения и невоздержанности. Или, наверное, размышлял Кроули, будет даже лучше совершенно избегать алкоголя при совместном употреблении и вместо этого призывать Бахуса «с помощью эликсира, представленного мной Европе» — настоя‑вытяжки фруктовых соков галлюциногенного кактуса мескалин.