Книга На трудных дорогах войны. Подвиг Одессы - Константин Деревянко

Тогда нас изводили ложные донесения о воздушных десантах. 9 августа у села Свердлово пост ВНОС наблюдал пролет немецких самолетов и одновременно увидел идущее по дороге в направлении Одессы подразделение в красноармейской форме. Решил увязать эти два события. И с поста в штаб l-ro морского полка, рядом расположенного, пошло фантастическое сообщение: с немецких самолетов высадился десант в красноармейской форме и следует по дороге в сторону города. Командир полка Морозов доложил об этом оперативному дежурному базы и сообщил, что выслал против десанта батальон и дал заявку 412-й батарее для открытия огня.

Хорошо, что ОД базы был умный и опытный человек майор В.Л. Ильич, уже наученный ложными докладами. Он заподозрил неладное: как это – днем, у наших рубежей, на глазах у войск, и вдруг вражеское подразделение на марше по дороге в город? И порекомендовал Морозову выслать разведку и проверить сообщение поста. А я посоветовал отменить подготовку батареи к открытию огня.

Позвонили адмиралу, который из штаба армии должен был поехать в штаб полка. Разобравшись на месте, он оттуда сообщил, что донесение о десанте ложное. Жуков приказал принять необходимые меры, чтобы не допускать подобной путаницы во избежание трагического исхода.

Нарком Кузнецов, отдав распоряжения по Одессе, направил на Черное море своего представителя, заместителя наркома ВМФ вице-адмирала Г.И. Левченко для координации действий флота с Южным фронтом. 8 августа на эсминце «Шаумян» в Одессу прибыли замнаркома и член Военного совета флота дивизионный комиссар Н.М. Кулаков. Кулаков у нас уже третий раз с начала войны.

Гордей Иванович Левченко – мой бывший начальник. Когда он командовал соединением эсминцев, я был помощником командира эсминца и командиром сторожевого корабля. За два года совместной службы я хорошо узнал его. Не скажу, что наши отношения были безоблачными, – он был суров, требователен и, как мне казалось, больше всего ко мне. А у меня тоже характерец, я вам доложу. Пожалуй, будет честнее, если скажу: наверняка повод к осложнениям чаще давал я. А вообще в оценке людей нельзя быть мелочным, вспоминать личные обиды. Надо руководствоваться партийным правилом: видеть в человеке главное. А таким у Левченко было беззаветное служение народу. Весь служебный путь Гордея Ивановича – это подвижничество во славу Родины. Пусть этот путь не всегда был ровным и гладким, но всегда честным.

В 1913 году крестьянский паренек с Украины – в Кронштадтской школе юнг. Война. Он – комендор на крейсерах «Паллада» и «Адмирал Макаров». Октябрьская революция. Левченко – унтер-офицер эсминца «Забияка». Гордей Иванович вооружает 30 матросов и ведет их на штурм Зимнего. Затем курсы красных командиров. Гражданская война. В марте 1919 года Левченко вступает в партию большевиков. На фронте сражается против Юденича, участвует в подавлении мятежа на форту Красная Горка. Дальше – старший артиллерист линкора, командир эсминца, командир легендарной «Авроры», командующий Каспийской флотилией, командир дивизии линкоров, командир соединения эсминцев, начальник штаба и командующий Балтийским флотом. С 1939 года – заместитель наркома ВМФ. Флотоводец и знаток сухопутного дела. Не каждому дано такое.

В Одессе Левченко и Кулаков сутки работали с Военным советом армии и командованием базы. Тут полное единство взглядов: сухопутчики и моряки отстоят Одессу. Армейские руководители понимали, что, будучи отрезанными от фронта, они оказались в полной зависимости от моря и флота, и были довольны прибытием замнаркома ВМФ и его заверениями, что флот поможет армии авиацией, кораблями, боеприпасами и организует ее снабжение морем. И Левченко послал указание комфлоту о том, что сухопутный фронт для флота имеет первостепенное значение, что необходимо усилить удары морской авиации по войскам противника. В последующие дни указания были реализованы, и армейские товарищи отметили эту оперативность.

Приезд Гордея Ивановича Левченко в Одессу запомнился всем: спокойный тон при беседах, ясные суждения, четкие указания. Через день Левченко и Кулаков были уже в Очакове. Здесь командование гарнизона, выполняя распоряжение командира Одесской базы, вместе с райкомом партии и райисполкомом усиленно готовили город к обороне. Заместитель наркома ВМФ назначил флотского генерал-майора И.Н. Кузьмичева, прибывшего с ним из Москвы, командовать обороной Очакова. Его заместителем стал майор П.З. Базилевич, комиссаром – батальонный комиссар Г.Н. Вишневский, начальником штаба – майор И.Р. Хвескевич. Проведя необходимые оргмероприятия по обороне Очакова, Левченко отправился в Николаев. Там предстояло решать крупные оперативные вопросы по взаимодействию армии и флота.

Приморская армия, оторвавшись от фронтовых баз снабжения, стала испытывать трудности с боеприпасами. Военный совет армии 8 августа послал Военному совету флота телеграмму с просьбой помочь снарядами и ручными гранатами. Адмирал Октябрьский сделал необходимые распоряжения, а Софронову ответил, что 10-го снаряды будут поданы. В назначенный день с боеприпасами прибыл тральщик «Райкомвод» под командованием старшего лейтенанта Л.Ф. Школенко, а вслед еще два судна. Этим было положено начало действий морских коммуникаций в интересах Приморской армии.

Я помню, как пришли первые суда со снарядами. В порт примчалось чуть не все командование армии. Тут же стояли машины и рабочие роты. Снаряды сразу увезли на фронт.

11 августа к восточным рубежам обороны города подошли 15-я пехотная дивизия, кавалерия и танки противника. По приказанию комбрига Монахова 726, 37 и 38-я морские подвижные батареи, которыми командовали капитан А.Г. Кривошеев и старшие лейтенанты Г.Н. Тарнопольский и А.В. Лизенко, обстреляли их, а Морской и Пограничный полки открыли пулеметный и ружейный огонь. Вражеская пехота залегла и на ночь притихла.

Еще вчера Жуков донес комфлоту, что командарм потребовал поддержки войск корабельной артиллерией, и просил ускорить возвращение одесских кораблей из Севастополя. А сегодня командарм Софронов, сообщая комфлоту о подходе вражеских войск к восточным рубежам, просил выслать корабли для содействия армии.

12 августа противник повел первый штурм Одессы. Как и предвидел командарм Софронов, основной удар противник наносил с северо-запада, против 95-й и 25-й дивизий. Целую неделю три дивизии противника – 3, 7 и 11-я – пытались непрерывными атаками сбить 95-ю, но безуспешно. Защитники рубежа словно вросли в землю. А сверху их прикрывала морская авиация. Флотские бомбардировщики Пе-2, СБ, ДБ-Зф (Ил-4) – последние на флоте были торпедоносцами, – действуя из Крыма, ежедневно наносили массированные удары по вражеским войскам, штурмовавшим Одессу. Продолжали действовать и самолеты базы, и 69-й истребительный авиаполк майора Л.Л. Шестакова – он фактически стал штурмовым. 95-я дивизия отбилась и устояла.

12 августа в бой вступила морская пехота Черноморского флота. Взошло солнце, и бойцы 1-го морского полка увидели, как из оврага поднялась густая цепь вражеских солдат и стремительно двинулась на них. Впервые наши матросы увидели врага. Кто он? Насильно толкаемый или побуждаемый алчностью к чужому добру? Вот они, бегущие и орущие, с оружием наперевес, поливающие огнем перед собой. Смерть им! Огонь по ним!