Книга Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко

Бросив Саше, — Присмотри тут, — я неторопливо направился к «опасному», косящему из-под локтя бешеным взглядом. Пора заняться неприятным.

Стараясь не подходить вплотную к лежащему я кое-как очистил от оружия местность ногами и озадачено уставился на пленника — тут не обыскивать, даже приближаться страшно. Этому удоду я не соперник. Порвет. Для полноты картины — контуженный лежал, навалившись грудью на собственный автомат. Слава богу, направленным не в мою сторону. Волчара нагло и весело скалился, будто говоря — «обыщи, хлопчик».

Папа! Я поймал за хвост медведя! Что дальше?

А времени, кстати — не вагон. В подтверждение, со стороны убиенных донесся перелив тонального вызова.

В принципе, ответ я знал — выстрелить в этого мудака.

Еще раз пиликнул вызов. Я жевал сопли теряя драгоценное время…

Вздохнул, собираясь. Мужик все понял по глазам. Я ж говорю — опытный… Был.

Убивать без горячки — тяжко. Я справился… став на частичку ближе к уродам. Отвернувшись, я поймал единственный взгляд — Сашин. Терминатор смотрел уважительно и грустно. Понимающе. Похоже у того имелись свои скелеты…

Ладно, хватит лирики. Оружие и транспорт — есть. Теперь — инфо. Насколько я понимаю в психологии — самое время для допроса.

— Сирхаб, — позвал я.

Многострадальный нехотя приподнял голову, уставившись в район моих ботинок. Взгляды остальных бегали по земле — встречаться со мной глазами они категорически не желали.

— Сколько новых приехало к вам ночью? — спросил я присев и начиная копаться в мешанине чужого оружия.

— Шесть машин.

Правильно. О, гранаты! Я пихнул в карман два гладких увесистых кругляша.

— А людей?

— Около сорока… живых, — поспешно уточнил вопрошаемый. — Ночью бой был, нескольких убили.

Выбрав автомат, я убрал дробовик за спину, без особой охоты сменив его на АК и, сидя на корточках, испытующе глянул на него снизу вверх.

— Сколько всего ваших в поселке?

— Человек сто.

Из вэна донесся еще один тональный сигнал. Достали. Пора смываться.

— Кто главный?

Магазины быстро заполняли пустые карманы разгрузки.

— Был Барах. Ночью приехал Аль Сауд. Абдалла аль Сауд — поправился он, сдав свое начальство, — Теперь не знаю, кто из них главный. У Бараха людей больше, у Абдаллы — опытнее.

Обожаю арабов. Точнее их принцип — живи одним днем. Хотя… на его месте любой бы пел соловьем, зная что собеседник заживо палит людей и стреляет пленных… Плохая репутация — хорошая вещь. Но в плен лучше не соваться — успешных нигде не любят.

— Где они?

— Барах — в Санрайз Ресорт. А Аль Сауд со своими людьми занял брошенный отель. Не знаю названия, но он третий… отсюда.

Помню. Чудненько. У нас новые соседи — главный головорез у рынка.

— Что в Санталии?

— Не знаю.

Значит власти держатся. Если бы арабы взяли город, молчать бы не стали.

Из-за дорожного ограждения показались два новых, исцарапанных действующих лица с одним, разряженным РПГ на обоих.

Собеседник дернулся, узнав Мишу.

С чего бы? А, да — бух был с ножичком. И рожей серийного убийцы. Прибывшие прямиком направились к трофеям, проигнорировав общество. Поняв, что резать не будут Сирхаб отмяк — у парня не жизнь, а сплошные качели.

— Эти трое кто? — кивок в сторону его компаньонов.

— Феллях. Крестьяне, — перевел он. — Ты меня убьешь?

— Еще не знаю, — честно ответил я, — Где ключи от машин?

— У него, — кивок на одного из лежащих.

Я нагнулся, выпрямившись с парой выкидных ключей. Какой из двух выбрать? Ближайший? Лучше — неразгруженный.

— Кидай хурду в Фольксваген. — я бросил Ивану ключи и таща Сирхаба за собой подошел к Саше и его подопечным. — Что же с вами делать, уроды?

Бух обошел меня и подойдя к ближайшему, молча взял его за руку, положив безвольное смуглое запястье на бетонный блок. Приклад приподнялся и опустился. Парень охнул и чуть погодя, заорал. Я содрогнулся — ни разу не видел, как ломают руки. Но это выход.

— Скажи им не дергаться, — я перекрикнул начавшийся гвалт.

Бледный Сирхаб закричал своим. Пленные, за исключением голосившего страдальца заткнулись. Эти отделались сломанными пальцами.

— Пусть уходят, — сообщил я толмачу.

— А я?

— Рука или пуля?

— Рука, — без колебаний выбрал он.

— Может пуля? — подал голос бух. — Знает много, встречается часто…

— Не надо, я уйду навсегда, — Сирхаб, глядя на него положил запястье на бетонный блок. — Пожалуйста, ударьте меня, сайеди.

Меня кольнула совесть — парень вымаливал вожделенный перелом.

Со стороны поселка послышался далекий шум машины. Миша показал пленным — кыш! и поднял автомат. Терминатор встал с колен.

— Мочим или сматываемся?

Сирхаб побледнел, приняв это на свой счет. Показался внедорожник, за ним — пикап. Опять пикап. Бл...ть. Допрыгались…

Среда. Утро, 06.10.

— Сматываемся!

Иван закидывал барахло в салон, пленные топтались на месте, выпав из реальности. Безумной реальности…

Обе машины остановились, располнев — распахнутые дверцы выпускали юркое содержимое.

Дежа-вю. На лицо буха тоже снизошел дар пророчества.

— Нам хана. — голос был спокойным, глаза — дикими, — Если уйдем, снимут на серпантине.

Иван, надсаживаясь, орал от вэна, — Поехали!!

Взгляд Майкла, вопль — мозг получил драгоценный пендель. Горячие восточные ребята — насколько вы азартны, хлопцы?

— Загоняй пленных в машину и уе...ывайте!

— Куда?!!

— Насрать! За первый поворот! Саша, падай!

Встав на четвереньки и порысив к заграждению я подал пример. Саша упал в обнимку с пулеметом и откатился к ограде, как настоящий военный. В следующую секунду пылью и обломками взорвались бетонный блок и камень за дорогой на склоне — пулеметчик брал прицел. Два хлестких раската пришли с запозданием. Я подполз к заграждению и вжался в него спиной понимая, что оно не спасет от пули калибра водопроводной трубы. Естество орало — НЕТ!

Нахрен! Скрипя зубами.

Миша пинками гнал калек к вэну. Машина визгнула шинами как только последняя нога покинула асфальт. Звонкое «бам» по кузову. Заднее стекло осыпалось, из открытой дверцы кто-то выпал.

Удары крупнокалиберного хлыста перекрыли звук шин и дальняя сторона дороги обильно брызнула каменными осколками и пылью. Вэн влетел в материализовавшуюся тучу и исчез. Щелканье бича стало непрерывным, но пулеметчик отставал от событий — темп жизни в Ярославле покруче арабской глубинки. Ганмэн сорвал зло на второй машине — пустой кузов закачался и загудел. Протыкая корпус пули втыкались в склон, дробя камни. Вжик — бумм — бах!