Книга Забудь меня такой - Евгения Кайдалова

– Ты смотришь на дорогу? – спросил Карим.

– Уж это место я не пропущу, – откликнулась Майя.

Она была возбуждена авантюрностью их экспедиции, но как никогда в жизни тверда в желании достичь горы. Словно она двигалась к давно поджидавшей ее цели и требовалось лишь не испугаться в третий раз, а спокойно протянуть руку и получить свое. С утра они с Каримом взяли машину напрокат, с трудом отыскали в хозяйственном магазине достаточно мощные фонари, запаслись батарейками и веревкой. Карим пожалел, что в крошечном Гёреме негде раздобыть альпинистское снаряжение, а как пригодились бы сейчас крюки, чтобы загнать их в розовое тело горы!

– Будем вгрызаться зубами! – серьезно пошутила Майя.

Карим в очередной раз поглядел на нее с удивлением. Он, видимо, никак не мог привыкнуть к тому, что в новом юном теле его спутницы поселилась новая, в чем-то беспечная, а в чем-то бесстрашная душа.

Они уже въезжали в горную долину. Глядя в окно, Майя с удовлетворением отмечала, что сегодня не так изнуряюще жарко, как вчера, потому что небо с утра затянуто. Из-за этой мглы не поймешь, который час… Она привычно бросила взгляд на запястье, но не увидела там циферблата. Мысли мгновенно прокрутились во времени назад, к тому моменту, как она сняла часы, отдав их в качестве платы старому турку. Вот так. Если вспомнить, что произошло с ней после расставания с часами и поверить теориям Карима, то это похоже на сделку: время берется больше не замечать, сколько ей лет, если сама она берется не следить так пристально за своим календарным возрастом. Обдумывая эту мысль, Майя на какое-то время перестала обращать внимание на горный пейзаж, а затем, бросив взгляд в окно, торопливо воскликнула:

– Вот здесь! Приехали!

Они выбрались из машины. Глядя, как Карим навьючивает на себя все их нехитрое снаряжение и стройно выпрямляется вслед за тем, Майя думала: и почему никогда раньше ей не приходило в голову любоваться его молодостью? Отмечала. Завидовала. Пыталась доискаться до причины. Пыталась повторить. Но почему не любовалась и не гордилась? Почему не смотрела на него с той глубокой и светлой радостью, которую вызывает у любящего любимый человек. И что за неуловимая граница отделяет чувство от отсутствия чувств? Уж, казалось бы, в эти минуты их души стремились к одной цели, слаженно, как никогда прежде, но попробуй преодолей эту коварную дистанцию между дружбой и любовью! Будь Карим ее случайным попутчиком, ей было бы проще. Будь он ее врагом, ей тоже было бы проще. А вот идя рука об руку, было бы странно вдруг ни с того ни с сего повернуться друг к другу лицом и положить руки друг другу на плечи. Вчера, когда он сказал ей, что отдал бы ей свой клад, она чуть было не вскочила с постели и не бросилась к нему, стоящему у окна. Но побоялась, что он воспримет ее порыв как проявление меркантильности. А после порыв прошел, и вновь пальцы их рук сплетены, и ноги шагают в такт, но объятия уже невозможны.

Они остановились. Карим без каких-либо комментариев с Майиной стороны узнал то место, что им предстояло исследовать.

– Тебе уже приходилось раскапывать могильники? – почему-то шепотом спросила женщина.

– Приходилось.

– Они были похожи на этот?

– Нет. Я раскапывал курганы, а они похожи на маленькие холмы. Даже холмики, если похоронен незнатный человек. Были еще дольмены – гробницы тавров, но это просто крупные камни, сложенные в виде домика с плоской крышей.

– Так ты работал археологом?

Карим усмехнулся:

– Черным археологом. Слышала про таких?

Майя кивнула. Сердце опасливо всколыхнулось.

– И где вы копали? – вновь прошептала она.

– Под Феодосией в основном. Там, недалеко от крепостной стены, если двигаться в сторону Коктебеля, что ни бугор, то курган. Но особо нам не везло – все золото нашли до нас. Там даже откопали восьмое чудо света: греческие серьги в виде бога Аполлона на колеснице.

– Как на Большом театре? Ну, как на российской сотенной купюре?

– Вот-вот. У этих серег были подвески, а крепились они к золотым каплям, каждая из которых, в свою очередь, была спаяна из четырех других капель. Но что интересно: современная техника не может эту пайку повторить – четыре капли сливаются в одну. А у греков они как зернышки: бок о бок, но не одно целое.

– Поразительно! – пробормотала Майя. – И в какую же страну это сокровище ушло?

– В Эрмитаж, в золотую кладовую. Это нашли государственные археологи.

– А что находили вы?

– Кости в основном. – Карим вновь усмехнулся. – Ну, понятное дело, черепков немерено. А из серьезного – наконечники оружия, подвески всякие из серебра. Иногда украшения с сердоликом.

Майя вдруг вспомнила, что, гуляя утром по Севастополю на следующий день после приезда (Карим занимался подготовкой к походу), на одном из ярусов Центральной горки – тихого центра города – она обнаружила оживленную торговлю. Продавали как раз предметы древности – монеты, наконечники стрел, пули времен Крымской войны. Майя спросила, не там ли Карим и компания сбывали свои находки, но он пренебрежительно махнул рукой.

– Там – ширпотреб, а значит, процентов на восемьдесят – фальшивка. Ну подумай сама: может железо столько лет пролежать в земле и не проржаветь? Вот видишь, а на толкучке-то все гладенькое, ровненькое, чтобы приятно было положить на полку. Бывают и там, конечно, настоящие вещи – стрелы ведь и в огородах люди находят, – но их надо уметь распознать. И стоить они будут не двадцать гривен. А мы продавали находки по другим каналам. По тем, где люди разбираются и дают настоящую цену.

Майя не могла не улыбнуться:

– Не сильно ты на этом разбогател!

– Не сильно, – согласился Карим. – Но именно тогда я понял, что деньги меня не очень-то любят. И липнуть ко мне никогда не будут. А значит, нечего за ними и гоняться.

– А здесь ты что тогда делаешь? – лукаво осведомилась Майя.

Карим промолчал. Взяв топор, который составлял часть их снаряжения, он принялся вырубать в мягком камне углубления для ног. Майя следила за обстановкой вокруг. Покамест все было тихо, но небо затягивало все сильнее и сильнее.

– Сейчас будет ливень, – прокомментировала она вскоре события на небе, – вон и ветер поднимается. Может, попробуем забраться?

Карим оторвался от своего дела, чтобы напиться.

– Еще одна ступень, – хрипло сказал он, вытирая губы. – Иначе мне не подтянуться.

Он работал топором уже на высоте собственного роста, и дело продвигалось медленнее: руки требовалось постоянно опускать, чтобы дать им роздых. Наконец, когда Майя уже нервно гадала, скоро ли набухающее темнотой небо разразится молнией, Карим остановился. По его мнению, углубления были уже достаточно большими, чтобы забраться по ним в пещеру.

Он снял кроссовки и перекинул сумку с фонарями и веревку через плечо. Ловко ставя пальцы ног в углубления, Карим принялся взбираться наверх. Он преодолел дистанцию довольно быстро, затем подтянулся на руках и исчез в пещере.