Книга Вкус греха - Уильям Гилл

– Приехали. – И он наклонил спинку своего сиденья так, что она приняла почти горизонтальное положение. Затем расстегнул брюки и, откинувшись, пробормотал: – Ну, давай.

Сильвия приникла лицом к его промежности и, закрыв глаза, принялась за работу. Время от времени она издавала страстный стон, чтобы продемонстрировать клиенту, что занятие доставляет ей удовольствие, хотя на самом деле думала в это время о том, что надо будет купить завтра утром. Вдруг она почувствовала, что мужчина правой рукой шарит между передними сиденьями, а в следующее мгновение услышала щелчок и почувствовала, как к горлу ей приставили холодное лезвие.

– Прекрати сачковать, сука, не то тебе плохо придется, – хрипло пробормотал он и провел ножом по шее Сильвии вниз, так что острие едва не прокололо кожу. Затем принялся изрыгать непристойности. Сильвия похолодела от ужаса, но вскоре заметила, что по мере того, как ругательства становились все грязнее, давление ножа на ее шею ослабевало. Забыв о покупках, она пустила в ход все свое умение. Наконец тело клиента содрогнулось, а из горла вырвалось удовлетворенное ворчанье.

– Это было неплохо, – сказал мужчина, застегивая брюки, но все еще держа раскрытый нож в руке.

Сильвия посмотрела на него с притворным восхищением.

– Ты лучше, чем большинство тех, с кем мне приходилось иметь дело, – пробормотала она.

Мужчина поднял руку с ножом на уровень лица. Глаза его возбужденно поблескивали в темноте.

– Тебе нравятся острые ощущения, верно? – сказал он. – У меня дома есть кое-какие интересные штучки. Поехали, я беру тебя на ночь.

Мозг Сильвии лихорадочно работал.

– Через пять минут в аллее меня будет ждать полицейская машина. – Она кокетливо улыбнулась. – Ты не единственный, кому я нравлюсь, а ажаны не любят, когда их «кидают». Полетт – она стояла рядом со мной – скажет им, в какую машину я села. Мы, уличные девчонки, привыкли запоминать такие вещи.

– Ладно, отвезу тебя назад, – сказал мужчина после некоторого раздумья. – Но мне действительно хотелось бы встретиться с тобой у меня дома… Я хорошо заплачу.

Сильвия ничего не ответила.

– Ты иностранка. Откуда ты? – неожиданно спросил незнакомец.

– Зачем тебе это?

– Если у тебя какие-нибудь проблемы с бумагами, можем заключить сделку. Я зарабатываю на жизнь тем, что подделываю документы. Давай так: сначала повеселимся как следует, а потом я сделаю все, что тебе нужно.

Они выехали на ту аллею, где Сильвия села в машину, и незнакомец затормозил. Написав что-то в своем блокноте, он вырвал листок и протянул Сильвии:

– Вот мой телефон. Меня зовут Пьер. Если буду нужен, позвони.

Стараясь больше не смотреть на него, Сильвия выбралась из автомобиля. Дождавшись, когда задние габаритные огни машины исчезнут в ночи, она бросила листок в сточную канаву, но тут же наклонилась и подняла.

Ариан и Сильвия завтракали. Роды задерживались уже на две недели относительно предполагаемого срока. Нана ушла за покупками. С тех пор как Ариан перестала выходить из дома, молодые женщины впервые остались одни.

– В какой больнице ты хочешь рожать? – осведомилась Сильвия, намазывая маслом кусок багета.

– Я буду рожать здесь, дома.

– Почему? – удивилась Сильвия. – Все пройдет куда легче и безопаснее, если рядом будут доктора.

– Не лезь не в свое дело, – отрезала Ариан, но тут же, смягчившись, похлопала подругу по руке. – Извини. Я знаю, ты беспокоишься за меня. Дело в том, что в больнице мне начнут задавать всякие вопросы, и как только выяснится, что я не замужем и зарабатываю на жизнь проституцией, ребенка у меня заберут и отдадут на усыновление.

Сильвия не была уверена в правоте подруги, но решила не спорить.

– Не волнуйся, Нана обо всем позаботится, – снова заговорила Ариан. – Она знает все о родах и подобных вещах. Я буду орать как резаная, но уж это вам придется потерпеть.

Ариан с трудом встала и пошла на кухню, но вдруг застыла на месте и издала громкий крик. По ногам ее, пропитывая юбку, потекли воды. Опершись на стул, Ариан рукой потерла поясницу.

– Ну вот, началось, дорогая, – сказала она Сильвии. – Боль была будь здоров.

В это время женщины услышали, как открылась дверь, и Сильвия бросилась навстречу Нане.

– Слава Богу, что вы пришли. У Ариан отошли воды.

– Сама вижу, – пробормотала Нана, глядя на лужу посреди комнаты.

Сильвия бросилась на кухню за ведром и тряпкой и принялась вытирать пол. Покончив с уборкой, она вернулась в спальню.

Нана сидела рядом с Ариан, держа ее за руку. Сильвия никогда раньше не видела ее настолько сосредоточенной, даже торжественной – у нее был такой вид, будто жизнь наконец-то обрела смысл.

К семи часам схватки у Ариан стали очень частыми. Она инстинктивно начала тужиться, поднимая колени, но мать посоветовала ей не торопиться.

– Я чувствую, как он ворочается, Нана… – стонала, сжимая руку матери, Ариан, лоб и верхняя губа которой покрылись бисеринками пота. – Пожалуйста, позволь мне тужиться! Я не могу больше, Нана, я сейчас разорвусь!

– Уже скоро, дорогая, я уже вижу головку, – ласково говорила Нана. – Теперь тужься! Тужься посильнее!

Сильвия на цыпочках обошла Нану сзади – ей хотелось видеть, как все произойдет. Глазам ее открылась верхняя часть головки ребенка, покрытая мокрыми, слипшимися волосиками. Медленно, очень медленно наружу появилась вся головка, и Сильвия, чувствуя в горле комок, разглядела крохотное личико с закрытыми глазами, все в крови и слизи.

Нана быстро взяла с маленького столика, заранее поставленного ею рядом с кроватью, кусок марли и протерла ребенку рот, нос и глаза. Затем наклонилась и, как показалось Сильвии, поцеловала ребенка в нос и в губы. Лишь через некоторое время до нее дошло, что таким образом Нана освобождала ему дыхательные пути.

Вслед за головкой на свет появилось плечо, потом другое, затем крохотные ручки и худенькое тельце. Нана приподняла голову и плечики младенца так, чтобы мать могла увидеть его. Лицо Ариан просияло.

По щекам Наны текли слезы.

– Родная, это девочка, чудесная маленькая девочка, – сказала она.

Сильвия тоже заплакала, охваченная незнакомым ей ранее желанием защитить такое беспомощное и такое милое маленькое существо.

Новорожденная тоже заплакала, и Сильвия увидела, как кожа ее прямо на глазах сменила цвет с синеватого на розовый. Положив девочку на мягкое полотенце, Нана быстро перевязала пуповину в двух местах и перерезала заранее простерилизованными ножницами. Затем она завязала остаток пуповины узлом, завернула малышку в полотенце и с улыбкой протянула Ариан.

Сильвия, стоя рядом с подругой, во все глаза смотрела на младенца, уцепившегося за мизинец матери.