Книга Ложные клятвы - Мэрил Хэнкс

На звонок вышла молоденькая вышколенная горничная в накрахмаленном переднике.

— Ох, мисс Грехэм! — воскликнула девушка при виде Дженнифер. — Боюсь, леди Бэллами нет дома. Мне казалось, она…

— Мисс Грехэм со мной, — невозмутимо перебил Дон. — Мое имя Брустер.

— Да, мистер Брустер, вас уже ждут. Будьте добры, сюда.

Горничная провела гостей через великолепно обставленный холл, деликатно постучалась в дверь кабинета. Затем, открыв дверь, объявила:

— Мисс Грехэм и мистер Брустер.

Эдвард оторвался от лежащих перед ним бумаг. Он сдержанно кивнул Брустеру, а затем, поднявшись из-за стола, устремился к Дженнифер и чмокнул ее в щеку.

— Милая, что за приятный сюрприз! Я и не надеялся увидеть тебя до завтра. Боюсь, матушка уехала с визитами. Я ей еще не сообщил приятную новость, но мы…

— Эдвард, я должна тебе кое-что рассказать! — возбужденно выпалила Дженнифер.

Памятуя о присутствии конкурента, Эдвард устремил на нее предостерегающий взгляд.

— Может, стоит подождать, пока мы останемся вдвоем?

— Это касается и Дона тоже, — возразила Дженнифер, облизнув пересохшие губы.

Эдвард чуть заметно поморщился: с какой еще стати невеста зовет этого типа по имени, точно старого знакомого?

— Ну что ж, говори.

— К-когда я сказала, что не знаю его, я соврала. Мы познакомились пять лет назад.

— Но к чему эта ложь? — нахмурился Эдвард.

— Прости… Просто эта встреча спустя столько лет стала настоящим шоком для меня, и я…

— То есть все эти годы вы не виделись?

— Не виделись.

— И поскольку внезапное появление мистера Брустера вызвало целую бурю чувств, я так понимаю, что отношения между вами не сводились к простому знакомству?

— Д-да.

— Это многое объясняет. Кто выступил инициатором разрыва?

— Я, но…

Эдвард возликовал: итак, женщина, которая дала от ворот поворот ненавистному сопернику, теперь готова принадлежать ему!

— Дорогая моя Дженнифер, — великодушно объявил он, — глупо было бы ожидать, чтобы привлекательная женщина двадцати шести лет не пережила в своей жизни хотя бы одного увлечения. А поскольку интрижка закончилась сама собою пять лет назад…

— Это больше чем интрижка, — с отчаянием воскликнула Дженнифер. — Мы были женаты!

— Женаты! — Эдвард застыл точно громом пораженный. — Но когда я сделал тебе предложение, ты и словом не обмолвилась…

— Да, я знаю, что нужно было сразу тебе во всем признаться, — покаянно произнесла Дженнифер. — Но я думала, что брак давно расторгнут, поскольку нас не связывали супружеские отношения…

— Ты думала, — Эдвард сразу ухватил самую суть, — тогда как на самом деле…

— На самом деле я подписала все бумаги, а Дон — нет.

— Значит, по закону вы все еще муж и жена?

— Да. Мне очень стыдно. Я не хотела тебя обманывать.

— С утра я первым делом свяжусь с моим адвокатом. Поскольку, как я понял, брак не был консуммирован, расторгнуть его пара пустяков.

Дон, до сих пор молча стоявший рядом, подал голос:

— Боюсь, есть одна проблема…

— Что такое? — коротко осведомился Эдвард.

— Брак не был консуммирован, но теперь… — Дон оборвал фразу на середине, но смысл ее не оставлял места сомнениям.

Побагровев, Эдвард накинулся на Дженнифер:

— Значит, притворившись, будто друг друга не знаете, вы двое шмыг в постель, стоило мне отвернуться! Грязная, бесчестная лгунья! Выставить меня полным идиотом…

— Мне очень жаль, честное слово, жаль! Я не хотела тебя обидеть…

— И ты еще рассчитываешь, что я тебя прощу и приму… — бушевал Эдвард.

— Минуточку, — снова вступил в разговор Дон. — Вот теперь, когда Джо высказалась и принесла извинения, поскольку ответственность за происшедшее несу я, извольте остальные замечания обращать ко мне. — И, вручив Дженнифер ключи, он открыл дверь и вытолкнул жену в коридор. — Я задержусь ненадолго. Подожди меня в машине.

С негромким щелчком дверь захлопнулась у нее за спиной. Последнее, что донеслось до слуха Дженнифер, — это негодующий вопль Эдварда: «Черт подери, Брустер! Если вы имеете наглость полагать…»

В холле словно по волшебству возникла горничная.

— Мэри, когда леди Бэллами вернется, будьте добры передать ей, что я очень извиняюсь, но обстоятельства вынуждают меня ее покинуть.

Горничная изумленно захлопала ресницами, но ничем более своего удивления не выдала.

— Как скажете, мисс Грехэм.

Выйдя на улицу, Дженнифер подошла к машине, открыла дверцу, забралась внутрь. Но, не просидев там и минуты, снова вышла на свежий воздух. Чем сидеть как на иголках, лучше уж прогуляться.

В скверике не было ни души. Лишь на одной из скамеек пристроился с газетой старик в твидовом пальто, да белка разгребала опавшие листья в поисках орехов.

Дженнифер расхаживала по центральной дорожке взад и вперед, пытаясь привести в порядок мысли. Неудивительно, что Эдвард вышел из себя! Хорошо еще, что он не успел рассказать о помолвке матери. Узнай о происшедшем леди Бэллами и ее чопорные подруги, страшно подумать, что за скандал разразился бы в доме!

Молодая женщина собиралась уже обойти сквер кругом, когда заметила, что Дон вернулся к машине. И в облике его ощущалось нечто странное. Он стоял совершенно неподвижно, понурив голову, слепо глядя в пространство.

При приближении Дженнифер Дон поднял взгляд. В лице его читалась такая мука, такое безысходное отчаяние, что у нее сжалось сердце. Впрочем, впечатление тут же развеялось. Почудилось, не иначе.

— Я вот гадал, куда ты запропастилась, — проговорил Дон, придерживая для нее дверцу; голос его слегка дрожал.

Все ясно! Он вернулся, увидел, что ключ зажигания торчит в замке, а в «мерседесе» никого нет, и, наверное, подумал, что жена опять сбежала!

— Да вот, решила пройтись, развеяться, — объяснила Дженнифер, усаживаясь на переднее сиденье. — А то совсем извелась. — И с тревогой спросила: — Ну… ну как? Эдвард очень переживал?

— Скорее злился, чем переживал, — ответил Дон. — И очень скоро стало ясно, что гнев его вызван в первую очередь потерей ненаглядной «Царицы Савской». А когда я заверил, что охотно уступлю ему камень, Бэллами напомнил, что, если бы я не взвинтил цену, он заполучил бы свое сокровище за четыреста тысяч фунтов. Я для виду поспорил, а потом согласился продать ему безделушку за ту сумму, что Бэллами заплатил бы, если бы на сцене не появился я. Твой экс-жених воспринял это как несомненную победу, так что гордость его удовлетворена…