Книга Сокровище князей Радзивиллов - Ольга Тарасевич

Сосед пожал плечами:

– Ну не знаю. Ты же в курсе – профессиональный хакер свой ай-пи замаскирует легко. А вот жизнь честных людей, если норма о регистрации будет принята, усложнится.

– Ладно, потом это обсудим. – Дымов схватил лист с принтера и направился к двери. – Если кто будет спрашивать, я у руководства…

* * *

– Что искать-то? – хмуро поинтересовался криминалист, делая шаг в сторону, чтобы верующие, покидающие костел после вечерней службы, могли беспрепятственно выйти наружу. – Ты меня как-то сориентируй, Олег Юрьевич. Что именно тебя интересует?

Надольский закряхтел. Нет, вопросы криминалист задает совершенно по существу. Только вот что отвечать? Ищите, дорогой эксперт, «пальчики» «призрака»? Ну уж дудки! Вон гражданка Миронович заканчивает свою торговлю, закрывает кассу на ключ. Сейчас она подойдет и все подробно расскажет про своего «призрака». А то в глазах криминалиста выглядеть полным идиотом как-то совершенно не хочется.

– Пахвалены Езус Хрыстос!

– На векi вечныя. Амэн[29], – в один голос отозвались криминалист и Надольский.

Внезапно следователю стало стыдно за свою иронию и сарказм. Лицо стоящей рядом пожилой женщины словно светилось изнутри. В ее глазах было столько искренней всепрощающей христианской любви, что невольно становилось понятно: это Господь призвал Стефанию сюда, в костел, на помощь людям…

«Шут его знает, может, и правда призрак, – подумал Надольский, наблюдая за причудливыми красно-желто-синими потоками солнца, льющегося через витражи. – В конце концов, если я чего-то не понимаю, это не значит, что этого не существует…»

– Сколько себя помню, такого в нашем храме не случалось, – рассказывала тем временем Стефания, перебирая четки. Она говорила негромко, однако акустика в костеле была такая, что казалось, будто бы у женщины в руках микрофон. – Вот так же, как теперь все было: окончилась вечерняя служба, прихожане разошлись, ксендз уехал. Я взяла веник, чтобы подмести пол, пошла вдоль колонн. Вдруг вижу, прямо над алтарем кружится призрак, в длинном черном платье, как в старину. Волосы светлые, в высокую прическу убраны. И меня в ту же секунду осенило: Черная дама. Она покружилась над алтарем. Я еще подумала: «А хоть бы она в другом месте пляски свои устраивала, алтарь – самое святое место во всем костеле». И в следующую минуту уже опустилась она в проход между скамьями и пошла себе к выходу. Помню, каблуки стучали. Ушла она через дверь. Я, как только смогла, за ней бросилась. Сначала, конечно, даже пошевелиться не могла от ужаса. Ноги онемели, сердце закололо. Но Господь сподобил, полегчало. А как выбежала – никого уже возле костела не было. Черная дама как сквозь землю провалилась… Через несколько дней, утречком, захожу и снова пугаюсь. Показалось мне, что опять Черная дама явилась, на скамейке сидит. Но то племянница моя была, Лена. Ох, глупая еще девчонка! Один ветер в голове, лицо белым намажет, а глаза черным, срамота одна. И одевается во все черное, на кладбище по ночам ходит. Решила в костел пробраться и призрак Черной дамы увидеть. Я как взяла метлу, как показала ей такой призрак… Вот и все, наверное. А больше мне рассказать вам нечего. Ой, гляньте, кто-то молитвенник оставил…

Стефания бросилась к ближайшей скамье, и Надольский толкнул криминалиста в бок.

Хотя в центре прохода между рядами скамеек лежала тонкая ковровая дорожка, акустика костела превращала шаги в звук, напоминающий цоканье каблуков.

«Никогда бы не подумал, что такое возможно. – Следователь озадаченно почесал затылок. – Впрочем, когда я в этот костел захожу? На Рождество и на Пасху. Но тогда людей много, проповедь читают, орган играет. А вот, оказывается, как в пустом помещении шаги гулко звучат. Но то ведь шаги человека, не призрака… Значит, получается, никакого призрака тут не было? Хотя, с другой стороны, а как человек над алтарем-то кружиться может?..»

– Чертовщина какая-то… – в унисон мыслям следователя вздохнул криминалист, вглядываясь в расписанные фресками стены костела. – Тут же высота огромная. И ни опоры, ни площадки – преступнику спрыгнуть неоткуда. И потом, грохот бы тогда такой получился… Да и кому понадобилось такое устраивать? Разве только чтобы испугать кого? Не понимаю! А что, Стефания, может, у вас лестница имеется? Давайте я хоть стены над алтарем осмотрю, раз пришел.

Лестница нашлась, правда, невысокая, не больше двух метров. Однако напрасно криминалист, водрузив на нос очки, педантично вглядывался то в массивную люстру, то в стены. Ничего подозрительного обнаружить ему не удалось.

– Интересно, какая здесь высота потолков? – поинтересовался следователь, задирая голову. – Метров десять?

Осторожно спускаясь с лестницы, криминалист пробормотал:

– Пятнадцать минимум. А то и все двадцать.

– Ах да! – вдруг спохватилась Стефания, опустила руку в карман кофты и извлекла оттуда какую-то серебристую прямоугольную пластинку. – Вот что я недавно нашла, когда алтарь прибирала. Лекарство какое-то, что ли…

Следователь осторожно взял пластинку за краешек, разобрал надпись, сделанную латинскими буквами: «Nicorette».

– Нет, Стефания, это не лекарство, – вздохнул Надольский, делая знак криминалисту. Тот открыл свой чемоданчик, достал пластиковый пакет. – Кажется, это жевательная резинка с никотином. Для тех, кто хочет курить бросить. А давно ты ее нашла?

– Так на следующий день после того, как Черная дама являлась. На алтаре возле самой стены лежала. Я не сразу эту вещь заметила, только когда веником провела – она и зашуршала.

– Наверное, там уже все в твоих отпечатках. – Криминалист ловко запечатал чуть звенящую пластинку (в упаковке был вскрыт только один квадратик, а остальные жевательные резинки громыхали в пластиковых углублениях). – Ладно, разберемся. Если это не туристы оставили и не ксендз, то, может, призрак Черной дамы выронил. Только бы удалось отпечатки снять. Глядишь, и правда найдем мы тот призрак в своей базе данных.

Попрощавшись с коллегой и успокоив Стефанию, которая распереживалась из-за неаккуратного обращения со странной находкой, Надольский заторопился к гостинице выполнять последний пункт из намеченных на сегодня дел.

Гостеприимство шефа не знало границ. Он распорядился пригласить на ужин Лику Вронскую, а сам после окончания рабочего дня помчался домой жарить шашлыки, чтобы угостить писательницу на славу.

«Делать Яну Брониславовичу больше нечего, – думал Олег, быстрым шагом направляясь к гостинице. – Вот возьмет она и опишет в своей книжке, как мы тут бьемся, словно рыба об лед, а дело об убийствах с мертвой точки сдвинуть не можем. С такими дамочками надо…»

Все мысли о писательнице испарились мгновенно.

Навстречу двигался бизнесмен Дмитрий Шимов, и даже в вечерних легких сумерках было отчетливо видно: мужчина держит ладонь у лба, возможно, прижимает носовой платок. Но струйки крови все равно стекают по его лицу…