Книга Пределы неоднозначности - Мария Введенская

Всё это время человек по имени Эйбл смотрел, улыбаясь, на свои руки, словно разговаривая с ними. Казалось даже, что он был неподдельно и слишком скромен, чтобы смотреть на кого-то пристально. Но вдруг он резко поднял свои голубые глаза в пустоту, словно вспышка, словно выстрел. Улыбка играла на его губах, вырезанная навечно. Это длилось всего пару мгновений, но казалось, что за это время погасло солнце.

А где-то совершенно в другом месте за многие мили отсюда семидесятидвухлетний Питер Делавэр, открывший холодильник, чтобы достать пиво, согнулся пополам, держась за сердце. В его глазах почернело, и он упал на колени. Пораженные артритом суставы взвыли, но Питер этого даже не почувствовал, потому что была и другая боль, распускающаяся, словно гигантская роза в его груди, и забирающая всё внимание на себя. Он пытался вздохнуть, но это были лишь жалкие хриплые потуги, не способные доставить даже самую малую порцию кислорода в организм. А потом он упал….

– Такие дела, Пит… – сказал улыбающийся человек и снова уставился на собственные руки.

Всего лишь очередная партия, но ставка повысилась. Ход, требующий жертву, возложенную на кровавый алтарь. Ведь так или иначе, без жертв не обходится. Первое правило победы.

* * *

– Ну и как мы взломаем эту чертову дверь? – прошептала Чарли, ни к кому особо не обращаясь.

Было около часа ночи, а со здешним контингентом можно смело утверждать, что все уже давно спят – со снотворным или без него. Почему-то до последнего Чарли ждала появления Дейзи и Миси, но те не пришли. Они, конечно, не знали, в какое время надлежало прийти на место встречи, но… всё ведь случается? Чудеса, например.

– Мы ничего не будем взламывать. – тихо отозвалась Дороти. – Вот ключ. – она вытащила из кармана штанов своего плюшевого спортивного костюма ключ с биркой, на которой был вырезан номер сто одиннадцать.

– Откуда? – изумилась Чарли.

– Сказала Роберту, что на той неделе дала иранцу целый пузырек нитроглицерина и теперь хочу забрать. У нас с ним свои дела.

– О Боже! – Чарли поднесла ладонь ко рту. – У вас роман?

– Да какой роман?! При живом-то муже! Так… пару раз в кино сходили.

– Ну надо же! – деланно охнула Чарли.

– Так! Лучше дверь открывай. Фонарь взяла?

– Да. – шепнула та, усмехаясь.

Они вошли в типовой номер, ничем не отличавшийся от их собственных номеров. Сегодня взошла полная луна – хоть волком вой – и ее громадный круглый зловещий глаз светил прямо в окно, так что в помещении было довольно светло.

– Посвети сюда. – позвала Дороти. Она уже вовсю шарила по тумбочке.

Чарли направила фонарь. В первом ящике ничего не оказалось, кроме увесистого альбома фотографий – обрезков прошлой жизни иранца, доказывающих, что он жил, веселился, попадал в неловкие ситуации, смеялся, как и все они.

На второй полке одиноко лежал Коран, а на третьей – толстенная стопка конвертов – он сохранил их все. Дороти схватила верхний, вытащила бланк и прочертила ногтем до графы с числом. Там было указано сегодняшнее.

– Да, это последний.

Чарли напряженно уставилась на фотографию. Ему было на вид лет девятнадцать, обычный крепкий парень с коротко стрижеными светлыми волосами, зеленоглазый и симпатичный. С такой внешностью легко расположить к себе. И, вроде, всё у такого парня должно быть хорошо в жизни…. Откуда ж берется эта гниль? Рак души? Его звали Кристофер Ричардс. Серийный убийца. Насильник. Садист. Количество жертв – семь. Восемь….

Чарли подумала, что если бы кто-то ворвался в школу и перестрелял там с десяток подростков, которые в будущем бы стали такими, как этот урод, то она была бы не против.

– Садист, значит… – выплюнула Чарли, и образ искромсанного иранца встал перед глазами.

Дороти достала из конверта несколько фотографий, перетянутых резинкой, и украдкой взглянула, так чтобы Чарли не успела посмотреть. Увиденное заставило ее побледнеть, хотя она повидала на своем веку не так уж и мало. Она убрала этот конверт в середину стопки, ругая себя за слабость.

– Всё пойдем. – скомандовала Дороти, и они покинули номер сто одиннадцать.

Чарли сложила досье Ричардса и убрала в задний карман джинсов. Теперь она не боялась леса, чувствуя себя на сто процентов готовой к встрече с Каем.

Они поднялись на лифте, прошли по темному неживому коридору и разошлись по своим номерам, не проронив ни слова. Да и о чем здесь говорить? День, полный открытий и скорби. Чарли была утомлена и разбита им вдребезги. Завтра должно полегчать. Или через неделю…. А может и год. Ее не покидало ощущение опасности, в которой оказался каждый житель их маленького ретро поселения, житель Пределов. Вся эта кровь… вся эта смерть. Жутко.

По радио звонко пела Аструд Жилберту, словно издеваясь своей нарочитой беззаботностью. Чарли села на кровать, не находя в себе сил раздеться и пойти в душ. Не находя в себе сил даже лечь спать. В соседней комнате Дороти уже выключила свет, а Чарли всё сидела, ожидая, сама не зная чего. Похоже, ей опять понадобится снотворное.

Вдруг что-то ударилось в балконную стеклянную дверь. Чарли вздрогнула и пристально посмотрела, надеясь, что ей почудилось. Но звук повторился – такой надтреснутый и звонкий. Она несмело поднялась и подошла к балконной двери, глядя в ночь. Что-то пролетело перед глазами, ударилось в стекло и упало на бетонный пол. Галька или маленький камешек. Чарли вышла на балкон, уже заранее зная, кого увидит.

Там внизу стояла высокая черная фигура. Лицо, поднятое в ее сторону, выделялось ярким белым пятном в обрамлении колышущихся на ветру волос. Кай, молчаливо зовущий ее спуститься. Он сам пришел к ней. Услышал зов и пришел. Давай, спускайся, Чарли… – словно бы говорил он. – Нас никто не увидит. Мы будем с тобой, как пара призраков.

Сердце забилось, прося пощады, но Чарли, накинув свою безрукавку, велела ему заткнуться и поспешила из номера вниз – туда, где ее ждали. Роберт давно покинул свой пост. Наверное, спал, этот день и ему дался нелегко. Хотя если бы он находился за регистрационной стойкой сейчас, то всё равно бы не заметил ночную беглянку.

Кай стоял недвижимый в паре ярдов впереди и как тогда смотрел на нее, не моргая, своими черными спокойными глазами жителя не этого мира. Зря Дейзи так расстроилась. Он не мог быть человеком.

– Ты хотела со мной встретиться? – спросил Кай своим низким вельветовым голосом.

– Да, хотела. – она встревожено обернулась на отель, на его черные окна, словно закрытые глаза.

– Нас никто не увидит. – заметил тот бесстрастно. – Но, давай лучше пройдемся. – и он жестом пропустил ее вперед.

Они не спеша зашагали по Главной улице. Стояла, на удивление, теплая ночь. Было тихо-тихо, только цикады стрекотали свои романтичные песни, и еще легкий шорох шагов. Висела огромная нависшая луна, словно дыра в небе, сквозь которую кто-то смотрел на них, будто в игрушечный домик сквозь крышу. Может, создатель?