Книга Мистер Инкогнито - Френсис Дикинсон

– Боже, что еще натворил бедняга Стэн? Разбил служебную машину? Или подделал кредитную карточку?

Роберт усмехнулся.

– Нет, это уже из другой области. Твой дружок успел жениться в Сингапуре, стать отцом двух детей, двух девочек, и развестись. Так что он сейчас вполне свободен и готов вступить в новый брак.

Поблагодарив Роберта, Линда положила трубку и задумалась. То, что она узнала о Стэне, не стало сюрпризом. Вопрос был в другом: зачем ему она, Линда? У нее же ничего нет.

Загадка.

Он позвонил на третий день.

– Я уже в Блэкфилде. Буду у тебя через четверть часа. – Твердый тон. Нотки самоуверенности.

И повесил трубку.

Линда мысленно выругалась – она не успела и слова сказать. Какой апломб! Неужели он всерьез полагает, что она примет его предложение? Неужели думает, что все эти годы она ждала его, Стэна Брэдли?

Ровно через пятнадцать минут в дверь позвонили. Линда открыла и едва не рассмеялась – огромный букет почти скрывал гостя. В другой руке бутылка шампанского, под мышкой – коробка дорогих шоколадных конфет. Стэн явно рассчитывал произвести впечатление.

– Это тебе. – Он протянул цветы и сделал попытку поцеловать ее в щеку.

Линда уклонилась. Бедняжка, как взял за образец голливудских героев пятидесятых, так и не может с ним расстаться!

– Спасибо, Стэн, но не стоило так тратиться. Уверен, что можешь себе такое позволить?

Стрела попала в цель – на лице гостя появилось оскорбленное выражение.

– Не беспокойся, с этим у меня все в порядке.

– Ну и хорошо. – Она сделала приглашающий жест. – Проходи в гостиную.

Стэн кивнул и уверенно повернул направо – не забыл, хотя и был в доме всего лишь один раз. Положил конфеты на журнальный столик, поставил бутылку, огляделся.

– А у тебя все по-прежнему. Даже диван тот же.

– Да. Подожди минутку, я сейчас.

– Конечно.

Когда Линда вернулась, Стэн уже расположился на диване. Она отметила и свежую рубашку, и модный галстук, и отлично сшитый костюм из шелка.

Стэн разлил шампанское.

– За нас.

Линда промолчала. Выпили.

– Не люблю откладывать дело в долгий ящик. – Стэн аккуратно промокнул губы тонким платком с вышитой монограммой – настоящий джентльмен. – Ты подумала о моем предложении, не так ли?

– Да, подумала. – Линда поставила бокал на стеклянный столик. – Хочу спросить тебя кое о чем. Ты не против?

– Разумеется, нет. Нам же не по двадцать лет, чтобы бросаться в омут с головой. – Он усмехнулся. – К тому же я не красавчик, при одном взгляде на которого у девушки кружится голова. Спрашивай.

– Хорошо, я тоже не хочу ходить вокруг да около. Скажи, зачем я тебе нужна?

С домашним заданием Стэн справился – проиграл возможные ситуации, подобрал подходящие маски и теперь ловко нацепил ту, что шла под ярлычком «раскаявшийся грешник»: мягкая грусть в глазах, морщины на лбу, складки у рта, застывший на губах горький вздох.

– Знаешь, я прошел нелегкий путь, а когда оказался наверху, вдруг понял, что растерял все самое дорогое. И прежде всего тебя.

Ничего иного Линда и не ждала. Стэн принял ее молчание за приглашение продолжать.

– Понимаю, у тебя есть основания обижаться, сердиться и не доверять, но теперь все будет по-другому.

Линде вдруг стало противно.

– Ты знаешь, что я потеряла ребенка? – тихо спросила она. – А кого потерял ты?

– Что? – не понял Стэн. – О чем ты говоришь?

– Ты сказал, что растерял самое дорогое. Что именно?

Он растерянно посмотрел на нее.

– Ну…

– Что для тебя самое дорогое? Должность?

– Послушай, Линда…

– Или, может, вилла в Сингапуре? «Бентли»?

Стэн открыл и тут же закрыл рот.

– Жена? Двое дочерей? Уж не они ли для тебя самое дорогое?

Он криво усмехнулся.

– Похоже, в наше время тайн уже не осталось, верно? Сама узнала или кто-то рассказал?

– Неужели тебе мало того, что ты уже сделал? – Линда словно и не слышала его. – Им… мне… всем…

– Успокойся, я все объясню.

– Нет, Стэн, хватит. Я могу только повторить то, что сказала тебе десять лет назад: убирайся отсюда! Выметайся! И никогда – слышишь? – никогда не попадайся мне на глаза!

Так Стэн Брэдли во второй раз покинул дом Линды Шеппард. Только теперь он не уехал на «понтиаке», а ушел пешком, и Линда, проводив его взглядом, не расплакалась, а рассмеялась: уходя, Стэн прихватил и цветы, и открытую бутылку шампанского, и коробку конфет.

А вечером позвонил Кайл.

11

За годы службы Кайл привык к тому, что, если операция проходит успешно, начальство не стесняется приписать заслуги себе, а если что-то идет не так – сваливает вину на подчиненных. Так было всегда, и так будет всегда. Но на этот раз, выслушав язвительные комментарии начальника денверского отделения ФБР, в которых его участие в освобождении Дорис Карпински называлось «ничем не оправданным авантюризмом», он не выдержал и ответил, изложив собственную точку зрения на задачи и приоритеты в работе Федерального бюро расследований.

Старший агент молча и почти бесстрастно выслушал его пламенную речь, после чего посоветовал Кайлу взять отпуск и подумать на досуге, стоит ли и дальше продолжать карьеру в организации, «мало чем отличающейся от СС», и под руководством человека, «чьи интеллектуальные способности вызывают большие сомнения».

Кайл понял, что погорячился, хватил через край, но извиняться и брать слова обратно не стал, а заявил, что в отпуск уйдет сразу после того, как отчитается по делу.

Но через три дня в городе произошло серьезное убийство, и отпуска были отменены, а затем агента Уоррена отправили в академию ФБР в Квонтико на очередные курсы – в общем, колесо вертелось в обычном режиме.

Наконец в конце августа, когда Кайл уже был готов сдать табельное оружие и стать на две недели свободным человеком, ему позвонил начальник полиции Блэкфилда Том Гордон.

– Надо поговорить, – коротко сказал он. – Я в Денвере, и у меня полтора часа времени.

– Встретимся на центральной площади, – предложил Кайл. – Вы знаете, где это?

– Найду, – буркнул Гордон. – В конце концов, я полицейский.

– Отлично. Там есть одно заведение, где восхитительно готовят каламари.

– Не уверен, что так уж люблю этих ваших… как их…

Кайл рассмеялся.

– Не беспокойтесь, ваш желудок не пострадает. Итак, встречаемся через двадцать минут в «Пензано».