Книга Вавилон. Расцвет и гибель города Чудес - Джеймс Веллард

Но через тридцать лет успешного правления, находясь в зените славы, Хаммурапи, видимо, решил как-то компенсировать причиненные им страдания и примириться с побежденными и их богами. Он принялся восстанавливать храмы, которые прежде разрушал или потворствовал их разрушению. Он приказал также создать великолепные статуи богов и богинь, которым были посвящены эти храмы, не забыв, впрочем, увековечить и свои изображения. Если голова, найденная в Сузах и датируемая XVIII в. до н. э., на самом деле представляет собой портрет великого вавилонского царя, то он выглядел вполне достойно – широко поставленные глаза, небольшой строгий рот и великолепная волнистая борода, – хотя заметны и характерные приметы старости и, возможно, болезни. Хаммурапи ревностно посвящал всего себя управлению государством, он занимался не только самыми важными политическими делами, но и следил за благополучием своих подданных. В его архивах найдено письмо, посвященное введению в календарь добавочного месяца; в другом письме обсуждаются вопросы инспекции царских стад; в третьем содержится предложение вернуть некоему пекарю прежнюю должность. Типичный приказ, отправленный из царского дворца в Вавилоне местному управляющему, звучит следующим образом:

«Так говорит Хаммурапи. Ты должен собрать людей, которые владеют землями вдоль берегов канала Дамарум, и направить их на работы по очистке каналов. Я хочу, чтобы это дело было завершено в течение месяца».

Кроме личного надзора за всякого рода административной деятельностью, царь посвящал свое время систематизации и упорядочению всех законов и обычаев Месопотамии начиная с шумерских времен, когда закон и порядок впервые стали фундаментом цивилизации. При этом он руководствовался следующим принципом: необходимо улучшить древнее правило родового строя, так называемый закон талиона, согласно которому следует вырывать зуб за зуб, око за око и т. д. Он не смог или не пожелал полностью отказаться от правила «смерть за смерть», но ввел штрафы за многие другие проступки, которые прежде наказывались смертью или увечьем. Такую перемену в подходе к правосудию можно считать одним из важных шагов в направлении к созданию общества, основанного не только на силе, но и на законе; государства, в котором значительную роль играют денежные отношения, определяющие людские поступки и устремления. Еще задолго до Хаммурапи шумеры поняли, что регулировать общественные отношения гораздо легче, если вместо того, чтобы казнить преступника, требовать у него компенсации за причиненный ущерб. Этот принцип лег в основу цивилизованного подхода к правосудию, что привело в конечном итоге к образованию судов, появлению юристов, адвокатов, присяжных, к развитию сложной системы юриспруденции в развитых странах.

При разработке законов Хаммурапи заботило и еще одно соображение, а именно стремление упрочить власть своей династии. Для этого и была необходима сильная судебная система, ведь цари месопотамских городов-государств на своем печальном примере давно уже поняли, что в случае откровенной несправедливости со стороны властей подданные если и не осмелятся на открытый бунт, то уж постараются всячески помочь соперникам, претендующим на власть. По этой причине древние монархи охотно включали в перечень своих титулов формулы: «царь правосудия», «тот, кто поставил превыше всего правосудие» и т. д.

Знаменитый свод законов Хаммурапи, который, в отличие от скрижалей Моисея, сохранился на нескольких стелах и бронзовых досках, начинается с предисловия, обосновывающего необходимость создания законов. В нем царь утверждает, что бог (Мардук, главный бог Вавилона) призвал его установить справедливость среди людей и стать правителем, способным искоренить злых и нечестных, защитить слабых от сильных. Далее следуют 300 законов, распределяющихся по нескольким категориям, начиная с отправления правосудия (ложное обвинение, лжесвидетельство и фальсификация при осуществлении правосудия) и заканчивая правилами покупки иноземных рабов.

Возможно, самый интересный с социальной точки зрения раздел касается брака, семьи и имущества. Этот раздел содержит 67 пунктов и начинается так:

«Если человек порочит верховную жрицу или замужнюю женщину и не может доказать свои слова, то его следует высечь плетьми в присутствии судей и сбрить ему половину бороды».

Далее следуют законы, призванные, как кажется, защитить женщин, хотя ясно, что их статус был не намного выше положения домашних рабов. Тем не менее муж не имел права обращаться с женой несправедливо, а законы о разводе были беспристрастными и вполне разумными.

«136. Если мужчина уходит и покидает свою жену без поддержки и она затем уходит жить к другому мужчине, то ей не нужно возвращаться к своему первому мужу, в случае если он вернется.

138. Если мужчина желает развестись со своей первой женой по причине того, что она бесплодна, то, до того как развестись, он должен выплатить ей ее брачный дар и возместить приданое, с которым она пришла из отцовского дома.

139. Если жена становится хромой (от ревматизма, артрита и т. д.) и муж решает взять в жены другую женщину, то он может поступать как захочет, но не должен разводиться с первой женой, которая должна жить в его доме и которую он должен обеспечивать до конца ее жизни».

Другие законы призваны обеспечить справедливость по отношению к женам, вдовам и наложницам – последние особо нуждались в справедливом отношении, поскольку наложниц выбирали из числа домашних рабынь и законные жены могли всячески их преследовать. Закон гласит:

«170. Если наложница родила мужчине сыновей и если отец сказал «вы мои сыновья», то он должен считать их законными и они должны получать соразмерную часть наследства с имения отца».

Примечательно, что все эти законы, касающиеся жен и наложниц, были включены в мусульманский свод, регулирующий брачные отношения. Примечателен и сам принцип, заложенный в этих законах, а именно то, что сильный должен уступать слабому. Пожалуй, это наиболее важный вклад вавилонян в этику, предвосхищающий основы христианского учения. Другими словами, концепция правосудия, смягченного милосердием, которой предстояло изменить человечество, была таким образом внедрена в общественное сознание и закреплена в законе, хотя еще не скоро ей предстояло распространиться и на чужеземцев. И в самом деле, в своде Хаммурапи или в заповедях Моисея нет упоминания о справедливости или милосердии по отношению к врагам; напротив, израильтянам строго запрещалось проявлять милосердие к соседним семитским племенам. Для Ветхого Завета типичен божественный наказ, данный царю Саулу, от которого требуется уничтожить (говоря современным языком, «вырезать») некое южнопалестинское племя следующим образом:

«Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла» (1 Цар., 15:3).

Израильтяне конечно же были не единственным ожесточенным войнами древним народом, способным к геноциду. По всему Ближнему и Среднему Востоку цари именем своих богов истребляли как воинов, так и мирных жителей. Подобные приказы давали своим последователям «владыки воинств», как бы они ни именовались: Яхве израильтян, Мардук вавилонян, Ашур ассирийцев, Ваал финикийцев, Ахурамазда персов и т. д. Так что не стоит искать в своде законов Хаммурапи, предназначенных для «домашнего» пользования, какие-либо идеи справедливости, законности и милосердия по отношению к тем, кто жил за стенами Вавилона и в подчиненных ему городах.