Книга Алюминиевое лицо. Замковый камень - Александр Проханов

Громадная операционная опустела. Сиял забрызганный кровью кафель. Блестел стальной белый желоб с комочками свернувшейся крови. Пахло парным мясом и утробным зловонием. Казалось, здесь только что проходило сражение хищных динозавров, напавших на медлительного игуанодона и сожравших всю его плоть.

Все роботы улеглись в свои футляры и ниши, были похожи на стальные скелеты, заключенные в саркофаги.

Макарцев в белом костюме с малиновым артистическим бантом стоял у маленького электронного пульта с мигавшими кнопками. Это он легким нажатием кнопки уложил в гробы все множество стальных чудовищ. И он же, нажав другую кнопку, был способен воздвигнуть из гробов все режущее, чавкающее, хлюпающее скопище, мерцающее множеством раскаленных глаз.

– Вы давеча, Петр Степанович, побывали в Тимофеевой пустыни, и у вас возникла странная мысль, что в сей обители содержится силой жена нашего премьера Евгения Ростиславовича Хлебопекова. Но вы благодаря своему уму и здравому смыслу тут же отвергли эту нелепую мысль. И впредь гоните ее. А ежели возникнет какое сомнение, обращайтесь к отцу Антону, истинному духовидцу и пастырю. И уж на худой конец, ко мне, немного преуспевшему в толковании пророчеств.

Макарцев держал палец возле мигающей кнопки, и Зеркальцеву казалось, что он вот-вот ее нажмет. И тогда из футляров с лязгом и скрежетом вскочит вся свирепая стальная стая и станет рвать его, клевать, выдергивать из него живые органы, распиливать череп, вычерпывать мозг, и его обезглавленное четвертованное тело уплывет на цепях в туманную даль операционной.

– А теперь, любезный Петр Степанович, нас ждут в дворянском собрании. Воздадим должное светлейшему князю Леониду Сергеевичу Лагунцу.

На выходе из помещения услужливый охранник преподнес Зеркальцеву небольшую баночку, в каких продают пиво. На баночке была нарисована красивая коровья голова и красовалась надпись «Оазис».

– Это сувенир, Петр Степанович, – пояснил Макарцев. – Здесь содержится воздух, оставшийся после разделки изделия. Если угодно, коровья душа. Я вам говорил, что у нас безотходное производство.

Глава 12

Дворянское собрание, куда приехали Зеркальцев и Макарцев, располагалось в здании, где в советское время размещался Дворец пионеров. Здание было отремонтировано, его планировка изменена, введены элементы интерьера, говорившие о новом предназначении. Два каменных льва украшали ворота. Крыльцо с колоннадой было устроено так, что на него могли въезжать дорогие машины. На фронтоне красовалась геральдическая восьмиконечная звезда с монограммой. Внутри здания были залы, гостиные, каминные, хранилище древних книг, богатые буфеты. На потолке был плафон с масляным изображением царственной персоны в горностаевой мантии, принимающей корону от ангелов. Серебристое лицо царя удивительным образом напоминало лицо Кирилла Федотовича Голосевича.

В просторном зале с плафоном и ионическими колоннами было людно. Вдоль стен стояли столы с закусками, официанты разливали вино, крепкие напитки. Собравшиеся соединялись в небольшие группы, чинно жевали, чокались, исподволь поглядывая на белые с позолотой двери, из которых ожидалось появление Лагунца.

На пороге их встретил оживленный и торжественный Иван Лукич Степов, и Макарцев передал Зеркальцева на его попечение. Сам же заторопился и исчез за позолоченной дверью.

– Как я вам рад, дорогой Петр Степанович! – искренне приветствовал его Степов. – Не правда ли, знакомство с нашим городом доставляет вам удовольствие? Здесь, на торжественную церемонию, собрались лучшие люди Красавина, можно сказать, элита, а еще правильнее – гвардия, на которую будет опираться новый русский монарх. Кропотливыми усилиями, тщательным отбором мы создаем новое русское дворянство, среди которого уже есть несколько титулованных особ, а также тех, кому доверены высшие посты при дворе. Пойдемте, дорогой Петр Степанович, я вас познакомлю.

В стороне, держа тарелку с ломтями семги и толстый стакан с виски, стоял господин, тяжелого сложения, мрачного вида, в черном застегнутом пиджаке. Издалека на руке, сжимавшей стакан, был виден золотой увесистый перстень.

– Это начальник таможни Евлампиев. Он же барон фон Мек, будущий канцлер двора. – Он подвел Зеркальцева к барону. – Желаю здравствовать, Евграф Тимофеевич, – приветствовал его Степов. – Позвольте представить гостя нашего города – Петра Степановича Зеркальцева.

Барон просопел сквозь темные волосатые ноздри, оттопырил палец с перстнем в знак приветствия и спросил:

– В чем изволите держать сбережения? На счетах или в ценных бумагах?

– В портмоне, – нашелся с ответом Зеркальцев, и его ответ был принят за хорошую шутку.

– Как поживают Елена Григорьевна и ваши симпатичные мальчики? – поинтересовался Степов.

– Жена говорит, что в Лондоне климат ни к черту. Рвется в Дубай. А парни – молодцы, заканчивают стервецы Оксфорд.

Отводя от барона Зеркальцева, Степов пояснял:

– Здесь, в России, предстоит великая смута, быть может, гражданская война. Есть негласный указ государя – всех жен и детей отправить за границу. Пусть дети получат хорошее образование. Нам нужна образованная аристократия.

Через зал торопился высокий худой господин с вдохновенным лицом и утиным носом, что делало его похожим на летящую утку. В лацкан его пиджака была вколота булавка с крупным изумрудом.

– Это начальник областного ЖКХ, Корюшкин Геннадий Фомич, очень богатый человек. Ему присвоили титул виконта, и он, признаться, немного ревнует к барону фон Мек. – Степов остановил виконта и представил Зеркальцева.

– А вы, случайно, не родственник Зиновию Аркадьевичу Зеркальцеву из Минэкономразвития? – радостно всполошился виконт. – У нас есть общий интерес по линии «Дойчебанка».

– Как детишки, Геннадий Фомич? – поинтересовался Степов.

– Один шельмец бросил Сорбонну. «Хочу, – говорит, – стать человеком мира и поехать в Непал». А другой – молодец, заканчивает академию гостиничного бизнеса.

– Замечательно, Геннадий Фомич, мы как раз собираемся строить в Красавине ВИП-отель для августейших особ.

Еще одному вельможному гостю был представлен Зеркальцев. Крупный, упитанный, с властным холеным лицом и крепким военным подбородком, господин оказался генералом МВД, Лизуном, руководителем областного масштаба. Ему недавно был присвоен титул графа, и его грудь украшала осьмиконечная, усыпанная сапфирами звезда, подобная той, что красовалась на фронтоне дома.

– Остап Трофимович, как прошло ваше африканское сафари? – приветствовал его Степов. – Говорят, вы убили льва?

– Это мой третий лев, – с достоинством ответил граф. – Я жду, когда мне пришлют чучело, и я подарю его дворянскому собранию. Кстати, Иван Лукич, вы говорили, что можете организовать мне встречу с представителем «Бритиш петролеум».

– Он приезжает на следующей неделе. Мы постреляем в заказнике косуль.

Степов подводил Зеркальцева то к одному, то к другому гостю. Здесь были заместители губернатора, отвечающие за дороги, газификацию, капитальное строительство. Были банкиры, владельцы строительных фирм и владельцы бензоколонок. Был прокурор, областной судья, председатель Следственного комитета. Были сухощавые, приземистые дельцы, с золотыми цепями на шеях и запястьях, которых Степов называл «конкретными товарищами». Все они были дворяне, все обладали титулами, придворными должностями, такими как камергер, тайный советник, церемониймейстер двора. И все были прекрасно осведомлены о котировках, брендах, баррелях, индексах Доу-Джона, а также ценах на аренду навигационных спутников Глонасс.