Книга Кровь Люцифера - Ребекка Кантрелл

Когда они подходили к базилике, Эрин указала на мозаику над входом:

— Она была выполнена в тринадцатом веке. Здесь изображены сцены из Книги Бытия.

Ей вспомнилась история, записанная на глиняной табличке из библиотеки сангвинистов — и как эта история была изменена. Эрин поискала глазами мозаику с изображением змея в райском саду. В древнем тексте на табличке говорилось о договоре, который Ева заключила со змеем: разделить с ним плод с Древа Познания.

Прежде чем Эрин успела присмотреться к мозаике, из темного арочного проема вышел на свет пожилой священник. Его седые волосы были непричесаны, а сутана криво застегнута. На поясе у него висела связка ключей.

Священник встретил Бернарда на самом пороге базилики.

— Это нечто из ряда вон выходящее. За все свои годы я никогда...

Кардинал оборвал его, подняв руку.

— Да, это весьма необычное требование. Я признателен, что вы смогли удовлетворить его за столь короткое время. Если бы наше дело не было столь спешным, мы ни за что не решились бы побеспокоить вас.

— Я всегда счастлив оказать услугу. — Тон старого священника несколько смягчился.

— Как и все мы, — дополнил кардинал.

Священник-итальянец повернулся, подвел их к главному входу и отпер его. Отойдя в сторону, он предупредил Бернарда:

— Я отключил сигнализацию. Поэтому вы должны уведомить меня после того, как закончите.

Кардинал поблагодарил его и поспешил внутрь, увлекая всю группу за собой.

Эрин шла за ним, дивясь на золотую мозаику, которая, казалось, покрывала все поверхности: стены, арки проемов, сводчатые потолки.

Джордан, в свою очередь, при виде этого коротко присвистнул.

— Со мной играет шутки зрение, или оно все действительно так светится?

— Так сделаны плитки мозаики, — объяснила Эрин, усмехнувшись его изумлению. — Под стеклянные пластины подкладывали золотую фольгу. Так они лучше отражали свет, чем обычное золото.

Элизабет, вероятно, привлеченная восторгами Джордана, обратила на него взор своих серебристых глаз.

— Они прекрасны, не так ли, сержант Стоун? Некоторые из этих мозаик сделаны по заказу моих предков из богемской ветви.

— Правда? — отозвался Джордан. — Работа впечатляющая.

От его внимания улыбка Элизабет стала шире, и это не понравилось Эрин. Возможно, ощутив ее раздражение, графиня повернулась к кардиналу Бернарду.

— Полагаю, вы привели меня сюда не для того, чтобы полюбоваться на труд, оплаченный моими предками. Что случилось, если вам столь срочно потребовалось поговорить со мной на ночь глядя? Что вам нужно?

— Знание, — коротко ответил тот.

Они уже дошли до середины церкви. Бернард явно не хотел, чтобы кто-то подслушал их беседу. Христиан и София держались по бокам, медленно обходя группу по кругу, как будто охраняя остальных и не давая подойти слишком близко никому постороннему — скажем, священнику, который в столь поздний час мог случайно оказаться в базилике.

— Что вы желаете знать? — вопросила Элизабет.

— Это касается символа, который мы обнаружили в вашем дневнике.

Бернард сунул руку в карман плаща и достал книжицу в потертом кожаном переплете.

Элизабет протянула свободную руку ладонью вверх.

— Можно взглянуть?

Эрин подошла и взяла у кардинала дневник. Открыв записки графини на последней странице, она указала на символ, напоминающий изображение чаши.

— Что вы можете рассказать нам об этом?

На губах графини заиграла улыбка неподдельного довольства.

— Если вы решили расспросить меня об этом, значит, как я полагаю, вы обнаружили тот же символ где-то еще.

— Может быть, — скупо отозвалась Эрин. — Почему вы так считаете?

Графиня потянулась за книжицей, но Эрин быстро убрала дневник подальше. На краткий миг раздражение исказило черты лица Элизабет.

— Позвольте догадаться, — промолвила женщина. — Вы нашли этот символ на камне.

— О чем вы говорите? — спросил кардинал.

— Вы талантливый лжец, ваше высокопреосвященство. Но ответ на мой вопрос написан на лице этой женщины.

Эрин покраснела. Она ненавидела свое неумение скрывать что-либо, особенно сейчас, когда она понятия не имела, что замыслила графиня.

Элизабет объяснила:

— Я имею в виду зеленый алмаз, размером приблизительно с мой кулак. На этом алмазе была такая же отметина.

— Что вы об этом знаете? — спросил Джордан.

Графиня вскинула голову и рассмеялась. Ее смех эхом раскатился под сводами базилики.

— Я не отдам вам то знание, которого вы взыскуете.

Кардинал угрожающе навис над нею.

— Мы можем заставить вас рассказать.

— Успокойтесь, Бернард. — То, что она назвала его по имени, казалось, лишь сильнее разгневало кардинала. Похоже, графиня забавлялась, тыкая в его уязвимые точки. — Я сказала, что не отдам вам это знание, но это не значит, что я не поделюсь им с вами.

Эрин нахмурилась.

— Что вы имеете в виду?

— Все просто, — объяснила та. — Я продам вам это знание.

— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — прорычал кардинал.

— А я считаю, что я в весьма выгодном положении, — возразила графиня, с незыблемым спокойствием глядя, как, подобно буре, нарастает гнев Бернарда. — Вас пугает этот символ, этот камень и те события, которые даже сию секунду воздвигаются против вас и вашего драгоценного ордена. Вы заплатите мне ту цену, которую я назову.

— Вы пленница, — начал было кардинал. — И вы...

— Бернард, это совсем невысокая цена. Я уверена, что вы сможете заплатить ее.

Эрин еще крепче стиснула дневник, не отрывая взгляда от лица графини, исполненного торжества, и боясь того, что произойдет дальше.

Кардинал ровным тоном поинтересовался:

— И чего же вы хотите?

— Кое-чего, стоящего весьма недорого, — ответила она. — Всего лишь вашу бессмертную душу.

Джордан, стоящий рядом с Эрин, замер, словно в ожидании нападения.

— Что это значит, можно уточнить?

Графиня склонилась поближе к кардиналу, локоны ее черных волос скользнули по его алой сутане. Бернард сделал шаг назад, но она последовала за ним.

— Верни мне мое былое величие, — прошептала она голосом скорее соблазнительным, нежели требовательным.

Кардинал покачал головой.

— Если вы говорите о своем бывшем замке и землях, то это не в моей власти.