Книга Ты шутишь, наверное? - Джеймс Хедли Чейз

– Сулейман носил оружие в 1540 году. Оригинал, конечно. Кажется, он спас ему жизнь, когда на него напал убийца. Если хотите, Джо вам продемонстрирует инструмент. Это удивительно. – Подошел Джо. Кендрик надел цепь ему на шею. – Видите? Это предмет большой художественной ценности, но и не только произведение искусства. Джо!

Джо нажал на рубин, расположенный в торце рукоятки, и из серебряной безделушки выскочило тонкое узкое лезвие.

– Первый нож с выскальзывающим лезвием! Это смертоносное оружие и более острое, чем бритва. Это уникальная вещь, мистер Грэг.

Криспин смотрел на блестящее лезвие и чувствовал, как его охватывает сексуальное возбуждение. Ему совершенно необходима эта вещь!

– Сколько она стоит?

Кендрик не ожидал этого вопроса и четверть секунды колебался.

– Это уникальная вещь, мистер Грэг, музейная. Я…

– Сколько вы хотите? – сухо повторил Криспин.

– Я прошу пятьдесят тысяч долларов. Другой такой вещи в мире нет. Но для вас, если хотите приобрести… Скажем, сорок тысяч?

– Дайте его мне, – сказал Криспин Джо.

Тот нажал на изумруд, и лезвие спряталось. Джо поспешно снял с себя цепь и передал игрушку Криспину, который буквально вырвал ее из его рук…

Криспин надел цепочку на шею, подошел к зеркалу и посмотрел на себя.

Кендрик не спускал с него глаз. Купит ли он? Оригинал действительно носил Сулейман Великий. Кендрик видел его цветное изображение. В момент вдохновения он заказал своему лучшему мастеру копию. Эта копия стоила ему три тысячи долларов.

Криспин нажал на рубин, и лезвие тут же выскочило.

– Я вас прошу, будьте осторожны, мистер Грэг, – произнес Кендрик взволнованным голосом. – Это лезвие очень острое.

Криспин нажал на изумруд, и лезвие исчезло. Он повернулся и посмотрел на Кендрика. На его лице было странное выражение, которое Кендрик определить не мог, но ему почему-то стало неуютно.

– Я беру его за сорок тысяч, – сказал Криспин. – Запишите это на мой счет.

И он вышел на улицу.

Подошел Луи, исподтишка наблюдавший за этой сценой.

– Это было великолепно! – воскликнул он в экстазе. – Ты выдающийся продавец!

– В этом человеке что-то есть… – Кендрик замолчал и пожал плечами. Он только что заработал тридцать семь тысяч, зачем сплетничать по поводу Криспина Грэга. – Сегодня после полудня, Луи, ты съездишь к мистеру Грэгу за одним из его полотен. Мы его выставим. Хотя я ни во что не ставлю мнение Левенштейна, не нужно забывать, что он считал картины Грэга не имеющими никакой цены. Мы сами во всем разберемся. И потом, теперь мистер Грэг – один из наших клиентов.

Затем, все еще не освободившись от неприятного ощущения, которое он испытал при виде странного, чем-то пугающего лица Криспина, он медленно вернулся в свой кабинет.

После ста семидесяти звонков и восемнадцати визитов интерес жителей Парадиз-Сити к этому пиджаку несколько поуменьшился. В восемь утра Лепски, Джейкоби и Дасти сидели за своими столами. Накануне Лепски вернулся домой в час ночи. В гостиной все было перевернуто вверх дном. Пустая бутылка из-под виски стояла на столе. Повсюду – грязные стаканы, переполненные окурками пепельницы. Он прошел в спальню. Кэрол уже спала.

Послушав ее прерывистое, слегка посвистывающее дыхание, он решил, что она пьяна. Огорченный фиаско на телевидении, он улегся рядом и заснул.

Она еще спала, когда он с трудом поднялся, принял душ, оделся, сел в машину и приехал в управление в 7.30.

Джейкоби и Дасти пришли вслед за ним и вместе с ним принялись обрабатывать сведения, полученные после передачи. К десяти часам они закончили, но не продвинулись ни на шаг. Они нашли описание Кена Брэндона, Гарри Бентли и Сэма Мэкри, которых видели в таких пиджаках, но ни малейших указаний на четвертый, который принадлежал Сайросу Грэгу.

Лепски отодвинул стул и издал отвратительный звук, который оторвал от работы Джейкоби и Дасти.

– Ничего! Что за черт! А вы нашли что-нибудь?

Они покачали головой.

– Хорошо. Дасти, сходи к этим двум сборщикам вещей из Армии спасения и потряси их немного. Возможно, один из них врет.

Люкас кивнул и ушел. Лепски откинулся на спинку стула. Его беспокоила мысль, которая не имела ничего общего с работой копа. В будущем месяце день рождения Кэрол, но он забыл точную дату. Уже несколько дней это его беспокоило. Он хотел купить ей подарок и хотел преподнести его точно в день рождения. Он знал, что она будет капать ему на мозги несколько недель, если он ошибется не только датой, но и подарком. Любой ценой следовало этого избежать.

Он смутно помнил, что в прошлом году водил ее в роскошный ресторан. Может быть, метрдотель помнит точную дату? Но он сообразил, что не помнит названия ресторана. Он раздраженно ударил кулаком по столу.

Джейкоби знал его достаточно хорошо и понял, что это означает.

– Что-нибудь не так, Том?

– Да. Я никак не могу вспомнить дату рождения Кэрол.

– Послезавтра, – ответил не колеблясь Джейкоби.

Лепски даже подпрыгнул.

– Ты шутишь! Ее день рождения в будущем месяце!

– Послезавтра, десятого, – упорствовал Джейкоби. – У меня это записано.

– Что записано?

– Мы, евреи, несколько сентиментальны, – объяснил, улыбаясь, Джейкоби. – У отца все было записано. Он любил посылать поздравления или подарки друзьям. У меня тоже все записано в книжке. Так как Кэрол – жена моего друга, я ей уже купил духи. Послезавтра отошлю.

Лепски глубоко вздохнул.

– Ты уверен, что десятого?

– Уверен.

– О, черт возьми. – Лепски почувствовал, что руки у него вспотели. – Я был убежден, что это в будущем месяце. Духи? Ты ей даришь духи?

– Да. Я думаю, что такая красивая женщина, как Кэрол, будет рада получить духи.

– Да… да. – Лепски развязал галстук. – Ну а что я могу ей подарить?

Джейкоби, который был не женат, но имел несколько подружек, спрятал улыбку.

– Пройдись по магазинам. Женщины обожают подарки.

– Да, – сказал Лепски, глядя в пустоту. – Но я не знаю, что купить.

– Сумочку, платье, украшение. В зависимости от того, сколько ты хочешь потратить.

– Проблема не в том, сколько я хочу, а сколько могу! Впрочем, почему бы и нет? Я подарю ей сумочку.

Раздался голос:

– Когда перестанете болтать, займитесь, пожалуйста, мною.

Это был женский голос, мягкий и чувственный.

Инспектора повернулись. У загородки стояла девушка, и какая!

Лепски и Джейкоби сделали стойку, как охотничьи собаки, потом Лепски быстро подошел к загородке.