Книга Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая - Станислав Травкин

— А как поживает твоя поэма, друг мой? — обратился я к антийцу.

Василис только отмахнулся:

— Вдохновение меня покинуло… Может быть, оно и вернется, но сегодня я не могу написать ни строчки.

— Вернется! — хлопнула антийца по плечу Катарина. — Обязательно вернется. Ты мне поверь.

— Вернется… — задумчиво произнес Василис, — главное, чтобы вы вернулись.

— И мы вернемся.

К костру подошел майор.

— Слышал, вы уходите… Удачной прогулки тебе, Марко. Тебе и твоей девочке… Возвращайтесь с победой.

— Спасибо. Фархад, — я пожал крепкую руку майора. — Тебе тут тоже скучать не придется, помнишь еще о крепости на полуострове?

— А то как же! — улыбнулся Фархад. — Всю ночь думал. Настоятелю сегодня, правда, не до этого, но он вроде одобрил. Так что будем строить второй форт.

— Ну ладно, — я резко встал и надел на плечи рюкзак, который доверху набила едой темнокожая Ариа, — нам пора идти.

Глава 24

Еще раз проверив, все ли на месте, мы с Катариной бросились в объятия подземного мира. В наших рюкзаках была одна смена одежды, запас еды на несколько дней и боеприпасы для двух девятимиллиметровых «глоков». Помимо огнестрельного оружия, со мной была короткая абордажная сабля, а на поясе у Катарины висело остро заточенное мачете.

— Как думаешь, Марко, сколько факелов возьмем? — спросила Катарина.

— Об этом можешь не беспокоиться, — отмахнулся я, — такие ящики с факелами разбросаны по всему лабиринту.

— Интересно, кто их оставил… — мрачно проворчала Катарина, — в таком количестве и по всему лабиринту?

Я пожал плечами:

— Тот же вопрос я задал себе, моя маленькая, и до сих пор не знаю на него ответа, но одно могу сказать точно… лабиринт — обитаем, и ты скоро сама в этом убедишься!

— Ты кого-то встречал в подземных ходах? — заинтересовалась девушка.

— Можно сказать и так…

— Ну расскажи, Марко, расскажи… — Катарина вцепилась в мою руку и, по всей видимости, не собиралась ее отпускать, не услышав мой рассказ.

— Видишь ли, маленькая, рассказывать на самом деле особенно нечего… На нижних уровнях этого лабиринта реальность искажается, ты перестаешь понимать, что существует на самом деле, а что лишь плод твоего воображения, галлюцинация. Прежде чем мне удалось выбраться, я повстречался со средневековым алхимиком, переплыл озеро с русалками и увидел живого единорога.

— Интересно… — улыбнулась Катарина, рисуя на стене очередную путеводную стрелочку, — вот бы и мне их увидеть.

— Чтобы все это увидеть, совсем не обязательно спускаться сюда, — засмеялся я, — у нашей Арии есть мешочек с нубийскими сушеными грибами, думаю, она бы тебе отсыпала.

Катарина прыснула со смеху и ткнулась мне головой в плечо:

— Когда вернемся, попрошу.

— Попрошу… прошу… ошу… — повторило за Катариной эхо, а затем низкий мужской голос добавил: — Не попросишь!

Мы вздрогнули и остановились: — Кто бы ты ни был, выйди сюда и назови свое имя! — крикнул я, но ответило мне лишь эхо. Таинственный собеседник молчал. Катарина вытащила из ножен мачете, я положил ладонь на рукоять своего клинка, и мы молча пошли дальше.

Примерно через полчаса мы подошли к месту, отмеченному на карте настоятеля красным квадратиком.

— Вот и второй уровень, — шепнул я, — не забывай оставлять пометки на стенах.

Катарина кивнула и нарисовала стрелочку. Мы остановились и снова развернули карту. Честно сказать, я понятия не имел, где именно в лабиринте бродит зло, но почему-то решил, что оно на самом нижнем четвертом уровне. Я ошибся. В темноте прямо за нашей спиной послышался шум шагов…

— Ребятки… скучали по мне? — наши факелы вырвали из темноты стройный женский силуэт.

— Ты нам не напомнишь, кто ты? — Катарина убрала мачете в ножны и вытащила глок.

— С каких пор ты стала такой смелой, шлюха? — прошипела незнакомка с лютой ненавистью в голосе и плюнула на пол.

Демоница глубоко вдохнула, и из ее уст снова полился елей:

— Напомню, мои хорошие, как не напомнить. Я та, кто спускает псов… И я сделаю всё, чтобы ваши обглоданные крысами кости украсили этот лабиринт.

Незнакомка засунула пальцы в рот и собиралась свистнуть, но я выбросил руку в останавливающем жесте и приказал ей:

— Молчать!

Демоница попыталась закончить начатое, но у нее ничего не вышло. Словно рыба, она беззвучно открывала и закрывала рот, стараясь что-то сказать, и не могла произнести ни звука.

— На колени, — приказал я, и та, кто спускает псов, скрипя зубами, подчинилась. — А теперь выйди из этой женщины.

Дикий яростный вопль выходящего демона был так силен, что рухнули своды тоннеля. Мы с Катариной отступили на несколько шагов назад и закашлялись от поднятой обвалом пыли.

— Здорово ты ее, — улыбнулась Катарина, — что может быть хуже, чем оказаться униженной тем, кого сама унижала во все века…

— Ага, — кивнул я, — вот она и завалила выход, чтобы хоть как-то навредить.

— Ерунда! — беззаботно отмахнулась Катарина, — у нас их ещё пять.

— Мне нравится твой оптимизм, и все же… будем настороже. Что-то мне подсказывает, что нас ждет ещё много сюрпризов, — я обнял Катарину, и мы продолжили путь.

Минут через пять мы вышли в просторную залу, стены которой были украшены огромными каменными масками. Катарина поднесла факел к стене, и огонь вырвал из мрака изваяние какого-то зверя с оскаленными зубами.

— Похоже на нубийских идолов, вроде тех, что используют колдуны на родине Арии, только эти побольше раз в десять… — произнесла девушка, разглядывая маску.

— Ариа рассказывала?

— Нет, — покачала головой моя спутница, — ещё в Лянцах знала одного нубийского колдуна.

— Откуда в Лянцах нубийский колдун, — скептически усмехнулся я, — шарлатан небось?

— Нет, тот колдун был настоящий. Приворожить кого или проклясть для него раз плюнуть было, даже от смерти заговаривал. Пришел к нему как-то один парень из нашего отряда. Можешь, говорит, так сделать, чтобы ни один осколок, ни одна пуля, ни один клинок меня не брали? А колдун ему и говорит: «Могу!»

— И как? Сделал?

Катарина кивнула: — Ещё как сделал. Того парня потом комары сильней заботили, чем пули. Бывало, укроется человек, так его все равно достанет, а этот в полный рост ходит, снайперам ручкой машет, и хоть бы царапина.

— И что же дальше? — я был заинтригован.

— А дальше, — продолжала Катарина, — случилось то, что обычно случается с теми, кто пользуется услугами демонов. Получив неуязвимость, он утратил что-то другое, что-то очень нужное, то, без чего человеку и жить-то незачем становится. Долго он смерть искал, да напрасно. Потом плюнул и сам себе пулю в висок пустил. По условия колдовства только он сам себя мог убить. Вот и убил.