Книга Операция «Танненберг» - Руслан Мельников

– Да, анкер-менш нам нужен, – легко согласился немец. – Но живой он попадет во Взгужевежу или мертвый – это не играет никакой роли. Труп тоже вполне сгодится. Труп даже предпочтительней – с ним хлопот меньше. Так что выкопаем мы твою Агделайду и доставим куда надо.

– Вам придется иметь дело с императором, – сказал Бурцев, глядя исподлобья. – Мы его пленники. Рупрехту не понравится, что нас допрашивают и убивают не в его присутствии и без его ведома.

– Не беспокойся, с Его Величеством мы уж как-нибудь договоримся, – немец нагло осклабился. – Да и не узнает господин Рупрехт о вас ничего. Вы ведь сбежали из замка. Мы за вами гнались. Не догнали… Ну что, приступим? Землица здесь хорошая, без камней. Рыть – одно удовольствие…

– Фашист! – выплюнул Бурцев. – Ублюдский фашист!

Улыбка эсэсовца стала шире.

– А когда зароешь девчонку, займешься своей могилой. В общем, копай и думай, пока копаешь. Это твой последний шанс, полковник. И ее тоже. Будешь говорить – будете жить. Оба. Не будешь – пеняй на себя.

Вообще-то насчет «будете жить» у Бурцева имелись бо-о-ольшие сомнения. Фигня все это.

– А чтоб тебе лучше работалось… – Немец вытащил левой рукой кинжал, присел возле связанной Аделаиды, приставил лезвие динстдольха к щеке княжны. Правая при этом по-прежнему направляла висевший на шее «шмайсер» на Бурцева. – Увижу саботаж – начну резать. С личика начну, а там видно будет.

Дочь Лешко Белого сделалась бела как снег. Несчастная княжна была сейчас на грани обморока. Лицо свое она любила.

– Бери лопату, полковник. Бери, говорю.

Лезвие кинжала надавило на кожу.

Бурцев медленно нагнулся, медленно взял, медленно поднялся. А лопатка-то ничего – хороша. Прочный отполированный черенок с округлым утолщением на конце. Крепкая, заточенная по рабочей кромке сталь. Правда, угловатая, квадратная какая-то, как и все немецкое, начиная от шлемов-топхельмов и заканчивая башнями «Тигров». Но главное не это. Главное, что в руках имеется теперь какое-никакое оружие, неосмотрительно выданное врагом.

Саперная лопатка в рукопашном бою – вещь страшная. В рукопашном бою это уже не лопатка, а универсальный топорик, секирка, мини-алебардочка, которой и рубить можно, и колоть, и резать, и глушить – если плашмя шарахнуть. Все можно, коли знать и уметь как. Бурцев знал и умел. Учили. И в десантуре учили, и в ОМОНе тоже. Не одними резиновыми дубинками жива милиция особого назначения. А Бурцев был способным учеником. Нужен только подходящий момент. Отвлекся бы фашик, убрал кинжал. И «шмайсер». Хоть на секунду. Хоть на долю секунды, а там… Лопатку ведь и метнуть можно. Он вонзил отточенный металл в сырую податливую землю. Отбросил в сторону срезанный дерн.

За работу Бурцев взялся зло, рьяно.

– Хорошо, – удивленно похвалил немец.

– Вацлав! – выдохнула княжна. – Тебе что же, так не терпится избавиться от жены, да?

Ох уж эти упреки! Аделаидка не была бы сама собой, если б промолчала. Даже здесь, даже сейчас. Бурцев сковырнул один пласт, наметил контуры будущей ямы, копнул глубже. Еще на один штык.

Чернозем. Черви…

Полячка всхлипнула. Немец не отрывал кинжала от лица пленницы. Бурцев работал усердно, но силы берег. В голове постепенно вызревал план.

Да, могилу он выкопает. И Аделаидку, если потребуется, сам опустит на дно. Натерпится страху, конечно, княжна, но так надо. Когда жена ляжет в землю, вот тогда можно будет действовать.

Не полезет ведь фриц с кинжалом за пленницей в яму. Отцепится… А как начнется стрельба, – Бурцев покосился на молчаливых эсэсовцев у грузовика – могила станет для Аделаиды надежным укрытием. Окопчиком станет могилка.

Эсэсовец с интересом наблюдал за работой. Дочь Лешко Белого стонала, причитала, поскуливала. И тихонько ругалась, призывая на голову супруга все небесные кары. Бурцев не слушал. Бурцев молча копал могилу жене.

Глава 23

Жара, грязь, пот в глаза. И влажный земной дух идущий из ямы…

Он опустился по грудь, когда…

– Стоп! – приказал немец – Хватит.

Да, неглубокая вышла могилка. Впрочем, достаточно, чтоб задохнуться под влажным суглинком и черноземом.

– Вылезай, полковник.

Бурцев вылез, предусмотрительно оставив лопатку на краю ямы.

– А теперь ее… Туда…

Немец отступил от Аделаиды. Кинжал – убрал, но – проклятье! – «шмайсер» снял с шеи и держит наизготовку двумя руками. Водит стволом от пленницы к пленнику.

– Веселее!

Бурцев поднял связанную жену. Понес. К яме. В глаза старался не смотреть. Ничего, милая, потерпи, вот спрячем тебя, а уж потом… Потом попытаем счастья. И если повезет… Повезет если…

– Верь мне, – одними губами шепнул Бурцев.

Она не верила. А может, просто не расслышала.

Бурцев опустил супругу во влажную землю. Как мог, аккуратно опустил. Ногами вниз. Ноги, однако, не держали перепуганную малопольскую княжну. Аделаида осела, сползла по земляной стенке, сложилась, сжалась в комочек безысходности и обреченности. Сейчас, наверное, даже неглубокая могила казалась ей бездонным провалом.

– Лежать! – рявкнул эсэсовец.

Аделаида послушно легла на спину. Бледные губы шептали молитву. Глаза смотрели сквозь Бурцева – в небо. И наверное, не видели ничего. Она уже не плакала, не ругалась. Лить слезы и говорить, наверное, не было сил. Аделаида лишь часто-часто дышала. И – молилась, сбиваясь.

– Ну. – Немец испытующе глянул на Бурцева – Чего медлишь? Бери лопату. Продолжай.

Он ждал этого приглашения. Он снова взял лопату. Даже воткнул на целый штык в рыхлую землю, даже поднес к краю ямы. Даже сыпанул вниз, стараясь не попасть Аделаиде в лицо.

Княжна дернулась всем телом.

Бурцев снова воткнул лопату в отвал, подцепляя побольше влажных черных комочков. Нужно усыпить бдительность, нужно убедить фашика…

И вот тут княжну прорвало. Закричала, заголосила благим матом, забилась в конвульсиях Аделаидка:

– Сволочи! Мерзавцы! Ублюдки! Не сметь!

Эсэсовец лишь криво ухмылялся.

– Помогите! Вытащите меня! Вацлав, пся крев! Что ж ты делаешь-то?!

Бурцев молча ссыпал вниз вторую лопату. Краем глаза следя за штурмбанфюрером. Выжидая… Подцепил новую порцию сырой землицы.

– Я скажу! Все скажу! Все, что нужно! – кричала из ямы перепуганная княжна. – Рас-ска-жу!

– Ну-ка, обожди, полковник!

Эсэсовец подошел к краю ямы:

– Так вы готовы отвечать на мои вопросы?

Эсэсовец заглядывал вниз. Эсэсовец отвел на мгновение взгляд и ствол «шмайсера» от Бурцева. Что и требовалось! Ай, молодец, Аделаидка! Сама того не ведая, подыграла, подсобила!