Книга Если это любовь - Элизабет Ренье

Пирс со страхом сказал:

– Она такая высокая. Вы видели балконы со стульями?

– За которые леди и джентльмены платят огромные деньги, – с отвращением сказал Тимоти. – Мое представление о развлечении – это бой петухов. Я как-нибудь возьму тебя, Пирс, посмотреть. – Но тут Тимоти вспомнил: – Господи, я и забыл. Мы же завтра уезжаем.

То ли думая о скором расставании, то ли подавленные видом виселицы, остальное время до дома они проехали в полном молчании. У дома лорда Бренкомба Кэролайн увидела привязанную к воротам лошадь Майлса. Как ей хотелось выпрыгнуть из кареты, взлететь по лестнице и броситься к нему в объятия, снова умоляя забрать ее особой. Но, собрав все силы, она вошла в дом под руку с Тимоти, спокойно улыбаясь.

Капитан встретил ее радостной улыбкой:

– Мы его убедили: Майлс вернется вместе с нами!

Силы вдруг оставили ее. Пораженная, она обернулась к Майлсу. Но тот бесстрастно сказал:

– Я крайне сожалею, Кэролайн, что не буду иметь удовольствия сопровождать вас в Трендэрроу. Насколько я понимаю, вы отправляетесь в дом мистера Бренкомба.

Вспыхнувшая было надежда угасла, она поняла, что он изменил свои планы только потому, что ее не будет в Трендэрроу.

Она не смогла скрыть своей горечи:

– Я уверена, что вы приняли самое разумное решение.

Капитан расхаживал по гостиной, заложив руки за спину.

– У нас складывается отличная компания для путешествия. Пирс может поехать вместе с нами в карете, то есть если ты не возражаешь, дорогая. – Он бросил взгляд на Амелию, которая покачала головой, не отрывая глаз от Майлса. – Майлс и Тимоти поедут верхом в качестве эскорта. – Капитан Пенуорден продолжал, как будто расставлял силы для сражения: – Учитывая, что, помимо троих вооруженных джентльменов, с нами будут Генри и кучер с мушкетами, вряд ли на нас осмелятся напасть разбойники.

Пирс возбужденно воскликнул:

– А может, на нас нападут, и тогда мы захватим разбойника, а его потом повесят на всеобщее обозрение!

– Достаточно, Пирс, – строго сказал ему Майлс. – Ты хочешь напугать леди?

Пирс упрямо сказал:

– Я не хочу ехать в карете, как девчонка.

Майлс свел брови:

– Ты будешь делать то, что тебе скажут, и без всяких возражений.

Пирс удивленно уставился на него:

– Я… Я ничего плохого не думал. Сегодня утром, когда мы катались по городу, мы проезжали мимо…

– Ты можешь об этом забыть, наконец? – в отчаянии оборвал его Тимоти. – Могу поручиться, что мы проедем отсюда до Девона так, что нам не придется пускать в ход ни пистолеты, ни шпаги. Лично я в Сэмпфорд-Фоллиот стреляю только в куропаток и зайцев.

Николас, расставив широко ноги, гаркнул:

– Я полагал, что мы обсуждаем наше путешествие, а не виселицу и не охоту на куропаток.

Амелия успокаивающе заметила:

– Я уверена, дорогой, что ты устроишь все самым лучшим способом.

Немного смягчившись, он сказал:

– Нужно будет все как следует продумать, поскольку с нами едут Майлс и Пирс. Мы хотели оставить Кэролайн в доме у мистера Бренкомба и на следующий день отправиться в Трендэрроу.

Тимоти поспешил заявить:

– Уверен, моя мать будет рада принять мистера Куртни и его крестника.

Майлс поклонился ему:

– Это очень любезно с вашей стороны. Но мы с Пирсом вполне сможем переночевать и в трактире. Учитывая надвигающееся несчастье в вашем доме…

Видя, что у него перехватывают инициативу, капитан громкогласно заявил:

– Нет необходимости ничего устраивать. Я пошлю вперед слугу, чтобы в Трендэрроу приготовили комнаты и еду для Майлса и мальчика. А мы с Амелией приедем на следующий день.

Складывая свое шитье, Амелия с облегчением сказала:

– Лучше и придумать нельзя, дорогой. Кэролайн, оставим мужчин выпить по стакану вина, а мы с горничными приступим к сборам.

На всю жизнь запомнилось Кэролайн это путешествие. Стоило им выехать из Лондона, как на западе сверкнула молния. И уже через полчаса на них обрушилась настоящая гроза. Пассажиров кареты бросало то взад, то вперед, так как при каждом ударе грома лошади то вставали на дыбы, то испуганно пятились назад. При свете коротких вспышек молний иногда ей удавалось увидеть Майлса, который с трудом справлялся с лошадью: эту кобылу, застоявшуюся в конюшне отца, наспех выбрал Тимоти.

Лошади вдруг понесли галопом, и Пирс упал Кэролайн на колени. Когда он с извинениями усаживался на свое место, девушка заметила, что он сильно побледнел и что голос у него вздрагивает от испуга.

– Куда этой буре до наших! В Виргинии во время бури сносит дома и целые семьи погибают.

Давно уже не раздражаясь на его хвастовство, Кэролайн миролюбиво сказала:

– Тогда нам нечего и соперничать с тобой по этому поводу. Папа, а почему бы нам не остановиться где-нибудь?

Николас, не отрываясь, смотрел в окно.

– Через несколько минут гроза останется позади. – Он откинулся на спинку сиденья и придержал Амелию рукой. – Самуэль так же ловко управляется с лошадьми, как и с парусом. Но готов поручиться, что сейчас он, как и я, предпочел бы находиться на палубе из добрых английских бревен. Крепкое судно куда больше подходит для того, чтобы перенести такой шторм, чем эта карета, где можно все кости переломать.

После грозы полил дождь, холодный и неослабевающий. Час за часом он упорно барабанил по крыше кареты, завешивая окошки блестящим занавесом. Время от времени, когда дорога становилась шире, Кэролайн успевала увидеть Тимоти и Майлса, в облепивших тела промокших плащах, с надвинутыми на глаза треуголками. Один раз Тимоти заметил ее в оконце и помахал ей рукой. Она вдруг вспомнила, как он вылез из реки в Трендэрроу, взлохмаченный и грязный, и шутил по поводу своего парика. В ее сердце возникло теплое чувство, которое она всегда к нему испытывала. Простой привязанности вполне достаточно, строго заявила она себе. Нечего сравнивать его с Майлсом, нечего желать, чтобы он изменился. Больше всего она должна следить за тем, чтобы не нанести обиду Тимоти, вымещая на нем свою сердечную боль.

Накануне Кэролайн мало спала, настолько тревожили ее разные мысли. Даже когда она на минуту задремала, ей приснился страшный сон: под виселицей стоял Юстас Хардэйкр с веревкой в руке. Сама она, связанная, с кляпом во рту, ждала, когда появится повозка, в которой доставят Майлса. Но когда повозка появилась, в ней был Тимоти, который поднялся на эшафот, а вдали уезжал прочь Майлс, ни разу не оглянувшись.

Утром Амелия заметила ее бледность и круги под глазами, и сейчас, когда карета, подскакивая, неслась по грязной, раскисшей дороге, она время от времени с тревогой поглядывала на дочь.