Книга Луна прерий - Мэгги Осборн

– Иногда мне снится, что я приехал в город и иду по центральной улице.

– А в этом сне есть другие люди, или вы один?

– Я всегда один. Но в стороне видны люди, целые семьи, они идут по своим делам. И не видят меня.

– Продолжайте.

– Я начинаю искать свою семью и вдруг вспоминаю, что у меня ее нет. И в этот момент вижу свое отражение в витрине магазина. Там я старый и седой.

– И это вас расстраивает.

– Да, – нехотя признался он, полагая, что, по мнению Деллы, в его кошмарах должна быть куча преступников или что-то в этом роде. Ей и в голову не могло прийти, что самый страшный кошмар для него – это оказаться посреди городка в полном одиночестве.

Раздраженный, он вернулся к костру и разбил в сковороду несколько яиц. Ему необходимо было хоть чем-нибудь занять себя.

Что особенного в этой Делле Уорд? Почему он изливает ей душу? Объясняет свои поступки? И почему для него так важно ее мнение о нем?

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете, – проговорила Делла, подходя к костру. Она уже умылась и привела в порядок волосы, но косу не расплела.

– Нет, не знаете.

– Вы думаете, что ночной кошмар должен быть страшнее сна. Вам приснилось, что вы идете по улице, и сон показался вам страшным. Это вас и привело в замешательство.

Черт побери! Ведь она права. Камерон не нашелся что ответить и нахмурился.

– Я думаю, сны – это послания нам свыше.

– Чушь какая-то. – Камерон не верил в вещие сны.

– Тогда что, по-вашему, сон?

Делла сняла с огня сковороду, выложила яичницу на тарелку, добавила несколько ломтиков ветчины и протянула тарелку Камерону.

– Многие мои сны больше похожи на воспоминания, но эти воспоминания искажены, изуродованы. Иногда снится то, чего никогда не было и не могло быть. Порой мне кажется, что сон вещий, но растолковать его я не могу.

И знаете, что еще? – Она бросила на него взгляд. – Мне никогда не снятся Кларенс, Клер, моя мама. А так хотелось бы их увидеть во сне!

Камерон вдруг подумал, что Делла снилась ему, лишь когда была запечатленным на фотографии образом, но исчезла из снов, как только появилась в его жизни.

– И все же что вы подразумеваете под сном?

– Не знаю.

– Но должно же у вас быть мнение на этот счет?

– Никогда не думал об этом. – Камерон неожиданно улыбнулся. – Судье, моему отцу, вы понравились бы.

Делла смутилась, однако слова Камерона ей польстили.

– Судья на все имел свое мнение. Был упрямцем и завзятым спорщиком.

– Значит, вы считаете меня упрямой? – Она вскинула бровь и выжидающе посмотрела на него.

Камерону хотелось ответить «нет», чтобы не задеть ее за живое, но он решил посмотреть на ее реакцию.

– Конечно. Разве не так?

Какое-то время они смотрели друг на друга. Потом лицо Деллы озарила улыбка.

– Безусловно. Когда постоянно находишься наедине с собой, появляется собственное мнение буквально обо всем. Думаю, мне ваш судья тоже понравился бы. – Она вдруг наклонила голову так, как будто бы что-то озадачило ее. – Вы провели с самим собой столько времени, так что могли бы иметь собственное мнение на все случаи жизни.

– Оно у меня есть. Просто я держу его при себе. А разногласия можно легко уладить с помощью оружия. Думай все одинаково, не о чем было бы говорить.

– Тут я с вами не согласна. По-моему, очень приятно найти единомышленника.

Весь день он обдумывал ее слова, то соглашаясь с ними, то, напротив, яро оспаривая. Но единственным выводом, к которому он пришел, был следующий: Делла тот человек, с которым действительно интересно путешествовать.

– Ну хорошо, – проговорил он после ужина, мысленно готовясь к разговору, который не стал бы вести ни с кем на свете. – Допустим, сны – это знак свыше. Но кто его подает? Почему не может сказать об этом открыто? И почему сны так быстро забываются, а порой их вообще невозможно вспомнить? Скажите, что вы думаете по этому поводу, и я объясню, почему вы не правы.

Делла всем телом подалась вперед, страстно желая продолжить этот увлекательный спор.

Камерон не мог отвести от нее взгляда. Ее глаза сверкали и искрились, Камерон легко мог читать ее мысли по выражению ее глаз и губ. Когда она говорила, все ее тело говорило вместе с ней: Делла подавалась вперед, когда пыталась его в чем-то убедить, и отклонялась назад, когда смотрела на него скептически. Наклоняла голову, поднимала подбородок, яростно жестикулировала своими красными, огрубевшими от работы руками. Но ничего не было в ее облике такого, что не нравилось бы Камерону.

– Это был очень интересный разговор, – проговорила она, когда они обсудили все до последней мысли друг друга, которые пришли им на ум относительно сновидений. Делла зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Пожалуй, мне пора…

Она, как всегда, искала замену слову «постель».

– Спокойной ночи, – сказал Камерон.

Резко поднявшись и сунув руки в карманы, Камерон подбросил ногой маленький камешек. Никогда еще он не путешествовал с женщиной и в самом начале думал, что постоянно будет ощущать неловкость.

Однако с Деллой было легко. Она не ныла, не жаловалась на неудобства. Не чуждалась работы.

В общем, лучшей спутницы Камерон и представить себе не мог. Она то и дело удивляла его, вызывая восхищение. Она нравилась ему как женщина, он хотел ее и понимал, что добром это не кончится.

Когда Камерон вернулся в лагерь, Делла лежала на своей постели, зарывшись лицом в подушку. Он вылил себе в кружку остатки кофе и уселся около костра так, чтобы удобно было наблюдать за танцующими в ее волосах искорками.

– Вы все еще злитесь? – спросил он тихо, опасаясь разбудить ее, если она уже уснула.

– Да, но не на вас.

Именно это он и хотел услышать.

– Что ж, тогда еще раз спокойной ночи.

Когда угольки в костре прогорели и тьма сгустилась, Камерон вспомнил, как, подхватив Деллу на руки, понес ее к речке. Тогда он желал ее так же сильно, как сейчас.

Стиснув зубы, Камерон провел рукой по волосам, проклиная судьбу. Зачем она сводит мужчину и женщину, хотя им не суждено быть вместе?

Если сны – это знак свыше, как говорит Делла, они подскажут ему, как справляться с чувствами и бушующим внутри пламенем, когда он расскажет Делле всю правду.

Глава 11

– Мы уже проехали несколько городов, – проговорил Камерон, поравнявшись с Деллой. В этот день Отважный все время гарцевал, то и дело становясь на дыбы.