Книга Когда сбываются мечты - Барбара Делински

Судья бросил взгляд на часы, которые лежали перед ним.

— Нет времени.

Нет времени… Нет времени?! Решалась моя судьба, судьба моих детей, а у него нет времени?

Сильви потянулся, взял чистый лист бумаги и начал говорить, одновременно записывая свои слова:

— Поскольку обе стороны так и не смогли договориться о том, кто примет на себя опеку над детьми, я назначаю судебного куратора, чтобы изучить данное дело. Вы можете предложить какую-нибудь кандидатуру? — Сильви пристально посмотрел на Кармен через очки.

У меня упало сердце. Мы обсуждали с Кармен подобное развитие событий, но я все же надеялась, что этого не произойдет. Изучение дела займет еще тридцать дней, а мне очень хотелось, чтобы все решилось сегодня, сейчас.

Сначала выбор Кармен пал на работника социальной сферы Нору Спеллман. Она находилась в разводе, одна воспитывала троих детей и, без сомнения, отнеслась бы ко мне справедливо. Но она олицетворяла собой все, что так ненавидел судья Сильви. Он отклонил бы ее кандидатуру, и мы потеряли бы право голоса. Поэтому, как мы и договорились в субботу, Кармен назвала другое имя.

— Энтони Тумей, адвокат в адвокатской конторе Кон и Нугент. Он сторонник традиционных взглядов, но справедлив.

Судья посмотрел на Артура Хейбера.

— Вы знаете Энтони Тумейя?

— Я знаю, — ответил Артур. Его неодобрение едва можно было уловить по твердо сжатым губам и опущенному подбородку.

— Кого предлагаете вы?

— Питера Хейля.

Кармен быстро перевела дыхание, но ничего не сказала. Я могла только догадываться, что ей не хотелось, чтобы за мое дело брался Питер Хейль. А если не хотела она, то не хотела и я. У меня не оставалось выбора.

— Я назначаю Дина Дженовица, — объявил судья и записал это имя у себя в блокноте. — Психолог. Доктор философии. Его офис находится на Кэмбриджской улице. Если он не свяжется с вами сам в течение недели, позвоните ему.

Неделя? Плюс еще тридцать дней на изучение дела?

— Ваша честь, — начала Кармен, — а что касается судебного решения, подписанного вами в прошлый четверг…

— Я оставляю детей на попечении отца.

Я онемела.

Сильви бросил на меня предостерегающий взгляд.

— У меня слишком много сомнений в вашей способности вести себя разумно, по крайней мере, в данный период вашей жизни.

— Какого рода сомнений? — спросила Кармен.

— Миссис Рафаэль не в состоянии говорить правду.

— Ее письменные показания правдивы до последней точки.

— А как тогда понимать это? — спросил судья и, вынув из стопки какую-то бумагу, видимо, письменное показание Дэниса, протянул ее Кармен. Выглядывая из-за ее локтя, я увидела фотографию — Броди и я у него на кухне, в прошлый четверг, если верить дате, проставленной в самом углу. Фотограф явно стоял рядом с домом, направляя объектив в окно, и ждал подходящего момента. Потому что на фотографии я обнимала Броди, а он меня, склонив ко мне голову.

— Она сделана в тот самый момент, когда он звонил вам, — в ужасе прошептала я Кармен. — Я тогда просто обезумела от горя. Броди успокаивал меня. Это все. — Я с недоверием посмотрела на Дэниса. Он обожал фотографировать. Все прошлые его фотографии были прекрасны. А эта нет. И не потому, что не отражала реального положения вещей. Она явно свидетельствовала о том, что Дэнис пойдет на что угодно, чтобы уничтожить меня. И именно в тот момент, когда моя мать лежала при смерти.

— Ваша честь, — твердо и четко проговорила Кармен, — коль скоро вы позволяете предоставлять в качестве доказательств такие улики, как эта фотография, я почтительно прошу позволить моей подзащитной засвидетельствовать свою невиновность. Ведь до сих пор ее лишали возможности высказаться.

— Дин Дженовиц выслушает ее.

— Пройдет еще месяц, а то и больше, прежде чем он составит отчет. Мы просим передать право опеки над детьми моей подзащитной, пока дело будет находиться на рассмотрении суда.

— Они останутся со своим отцом, — отрезал Сильвии и отправился передавать наши бумаги своей кузине.

— Тогда мы просим позволить моей подзащитной вернуться домой, — повысила голос Кармен, чтобы судья услышал ее. — Нет никаких оснований запрещать родителям жить в одном доме, пока ведется дело.

— Родители не ладят между собой, — возразил Сильви, возвращаясь.

— Они всегда прекрасно ладили до сих пор. Именно по этой причине поведение мужа так ошеломило мою подзащитную. Между ними не существовало ни ссор, ни раздражения. Напротив, отец чаще отсутствует дома, нежели мать. И кто в таком случае будет сидеть с детьми?

— В своих письменных показаниях отец утверждает, что не планирует никуда уезжать в ближайшее время.

— Но мать утверждает то же самое. Дети нуждаются в обоих родителях. Ради их интересов необходима полная семья до тех пор, пока не будет вынесено решение о постоянной опеке.

Во мне вспыхнула искра надежды, когда судья вопросительно посмотрел на Артура Хейбера:

— Это возможно?

Но адвокат оставался непреклонным.

— Нет. Вы же слышали миссис Рафаэль минуту назад. Она ужасно злится. Добавьте еще к этому гнет тех негативных эмоций, под которым она находится, и мне не потребуется объяснять, на какие поступки миссис Рафаэль может оказаться способной в отношении своего мужа и своих детей.

— Я бы никогда… — начала я, но Кармен вовремя коснулась моей руки. Я повернулась к судье, безмолвно моля его о снисхождении. Но Сильви внимательно изучал какой-то предмет, который вынул из кармана своей мантии. Этот предмет очень напоминал наушник, в котором находился крошечный транзисторный приемник — подобным когда-то развлекался Джонни.

— Дело приостановлено в ожидании отчета куратора, — ответил Сильви, не поднимая глаз. — Отец и мать не могут находиться в одном доме. Отец уже живет там со своими детьми. А мать все равно постоянно путешествует. И она легко может остановиться где-нибудь еще.

— Но имеет ли она право посещать детей? — спросила Кармен быстро. — Детям сказали, что их мать сейчас в отъезде по делам. И они ждут, что она вернется сегодня вечером. И очень расстроятся, если ее не увидят. Дети очень близки с ней.

Сильви вертел в руках крошечное радио. Потом он положил его на скамью, шагнул в сторону Мисси, забрал у нее бумаги и вернулся назад.

— Миссис Рафаэль сможет увидеть детей сегодня, но только, пожалуйста, в присутствии отца. А в дальнейшем я назначаю днями посещений среду и субботу.

Мне показалось, что меня ударили.

— Кармен?

— Этого недостаточно, — возразила Кармен. — Дети могут сильно пострадать. Мать единственный человек, кто заботился о них все эти годы. Для отца сейчас они всего лишь предметы, которые передали ему под опеку, но он не имеет ни малейшего представления, что с ними делать.