Книга Encounter. Ночной экстрим - Иван Маслюков

— Мы ее там и нашли, — подхватил рассказ Гриша, капитан команды «Р&Б». — Мы, прежде чем люки обнаружили, сразу в санчасть пошли. Вбежали только: смотрим, девушка какая-то волшебная сидит, прислонившись к стенке. И спит! Я ее растормошил, спрашиваю, у тебя все хорошо? Она очухалась, сказала что-то… типа «да, хорошо, по мне не видно?». Мы поржали и пошли вниз по лестнице снимать бонусный код.

— Выходит, — констатировал Волкодав, — когда Денис ее оставил, она просидела так минут сорок, пока Григорий ее окончательно не растормошил. Не думаю, что она, исключительно чтобы вам насолить, решила сознание потерять. Потом ты говорил про какой-то грузовик с трубами, за которым она увязалась. Здесь без комментариев, этого юмора я не понял. Теперь насчет восьмого уровня…

Тима, капитан «Отморозков», подхватил:

— Макс, ты будешь смеяться… — начал он, но Максим его перебил:

— Не буду. Когда мне говорят «ты будешь смеяться», я уже знаю, что смешно не будет…

— Да… так вот. У моей сестры номер телефона «МТС» семь-пять-пять-пять-семь-пять-пять. Ей несколько раз звонили и спрашивали: «Ой, это разве не «Эхо Москвы»?». Потом мы выяснили, что точно такой же номер у этого радио в Москве… Те, кто звонят туда из Минска, иногда ошибаются, набирают неправильно и попадают на ее мобильник. Когда мы получили задание, я сразу не въехал: думал, откуда Дав знает телефон моей сестры? Хотел сразу набрать ее, но тут же опомнился — конечно же, звонить нужно на радио. Если ты мне не веришь, можешь ей позвонить, ее Катя зовут.

— Нет, не нужно я тебе верю, — мрачно проговорил Максим.

— Где Наташа? Наташу в студию! — с энтузиазмом требовали зрители…

— Я не знаю где она, мы… мы расстались с ней на уровне с коровниками, — у Максима не хватило смелости признаться, что они ее там заперли. Потом — честь по чести — заявил:

— Официально прошу начислить нашей команде, в соответствии с правилами игры, три часа штрафного времени. На девятом уровне, не имея никаких на то оснований и не предупредив организаторов, наша команда поменяла автомобиль.

Такой штраф кардинально менял расстановку. Первое место и в этой игре, и в зачетном рейтинге чемпионата доставалось «Отморозкам».

Волкодав сказал, что, конечно, начислит. Тусовка распалась на группки. Делились впечатлениями, живописали острые моменты, смеялись, переругивались. Сочинитель уровней давал пояснения. Только от него игроки и могли узнать: когда канистру с набранной в реке водой очередная команда ставила на стол, из машины организаторов он зеркальной камерой с трехсотмиллиметровым объективом фотографировал ее. Так как емкости полупрозрачные, по уровню воды они потом высчитывали вес для каждой из команд и добавляли несколько правильных кодов, на случай небольшой погрешности в расчетах.

Когда Максим выслушал все объяснения, он отошел в сторону, к Диме, который по-прежнему сидел на ворохе листвы, прислонившись спиной к стволу дерева. И по физиономии его было видно, что он на седьмом небе от счастья… И он, действительно, думал о том, что вот теперь все встало на свои места, он будет с ней. Это лишь вопрос времени: он добьется прощения любой ценой.

— М-д-а… — промычал Максим, подсаживаясь к другу.

— Я звонил ей только что… — сказал Дима, — трубку снял Олег.

— Олег?

— Да, когда вы забирали вещи из машины, вы прихватили и ее телефон. Он сказал, что смотрел звонки в ее телефоне, Наташа никому не звонила.

— Блин… что же он нам об этом не сказал?

— Он решил, что у нее был третий телефон.

«Да, мог быть», — по инерции подумал Максим.

— А телефон у нее в машине? Ты звонил туда?

— Да, недоступен.

Максим обхватил склоненную голову руками, сцепив ладони на затылке, и сидел скрючившись, уставившись молча в землю.

К ним подошел Артем из команды «Коты» — очевидец сцены с обнаженной Наташей, когда она выбиралась через отогнутую дверь водонапорной башни.

— Слушайте, раз уж Наташа в вашей команде не прижилась, дайте мне ее телефон?

Дима кивнул на капитана:

— Ее телефон лежит у Макса дома на столе.

Артем помедлил какое-то время, взвешивая, стоит ли еще просить. Но решил, что у ребят имеются виды на девушку, и отошел восвояси.

Максим выпрямился, широко развел руки, энергично крутанул головой, словно стряхивая наваждение:

— Как же такое могло получиться-то, а?..

— Говорят, кто ищет, тот найдет. Мы всю игру ждали пакостей от «Отморозков», искали подвохи. Не удивительно, что нашли. Нам ведь очень хотелось, правда?

— Правда, — уныло признал Максим. — Хоть сквозь землю провались… Когда я увижу ее, не знаю даже, как смотреть ей в глаза…

Максим, хотя и признал тяжелое поражение (победу потеряли, девушку обидели, дураками выглядели), перебирал в памяти события прошедшей ночи, — опять и опять, по кругу. Конечно, если бы они только знали, то, что знают сейчас…

— Я вот чего понять до сих пор не могу… — сказал Максим. — Почему она нам сказала, что сама посвистела в той комнате, в подвале? И зачем позже созналась, что свистеть не умеет?

— Да не так она сказала. Она сказала «здесь нужно посвистеть, и тогда тут что-то пищит». Мы поняли смысл фразы, а формулировку забыли. Потому что формулировки редко имеют значение, но, видишь, иногда — имеют… Не знаю, Макс, не знаю… может быть, не нужно было накапливать подозрения. Они достигли критической массы и в итоге… Когда возникали вопросы, нужно было их сразу ей и задавать.

— А мы что, по-твоему, делали? Но она же так странно объясняет, что сам черт ногу сломит. Взять ту же санчасть: «Я плохо помню»! Ну сам посуди, что нам оставалось думать? Как мы могли догадаться, что она там дымом обфигачилась?

— Мы могли ей просто поверить… — Дима задумался, потом продолжил. — Но ведь, с другой стороны, именно потому, что я ей доверял, я не стал спрашивать, как же она посвистела, не стал спрашивать, зачем выходила из машины…

— Да уж… — согласился Максим. — Некрасиво получилось. Меня больше всего убивает, что я ей там, в коровнике, наговорил… Когда я пришел у нее прощения просить, она ведь мне поверила. Я тогда подумал: «Я ведь тоже актер неплохой!». Она так обрадовалась, что играем дальше и что все хорошо, схватила фонарик, побежала код искать.

— Так ты что, у нее уже просил прощения?

— Ну да… то есть, я ей хотел лапши на уши навешать, чтобы она не поняла, что мы ее вычислили… — Максим сделал такой глубокий выдох, что несколько опавших листьев оторвались от земли и разлетелись. — Я теперь вообще не представляю, как у нее после того прощения еще одно просить. Просто попрошайка какой-то…

Димы сейчас заботило, с какой стороны подступиться к Наташе. Раз она была честна с ними на игре, можно твердо надеяться, что она действительно живет в Минске, и все остальное, что она о себе рассказывала, тоже правда. Обо всем этом он думал с восторгом. Она просто восхитительна, ведь она обладает самым ценным, пожалуй, качеством — естественностью. Без стремления казаться лучше, чем есть, без желания специально «произвести впечатление» на кого бы то ни было. Ведь она производила впечатление именно тем, какая она на самом деле! Он перебирал в уме самые яркие моменты промелькнувшей ночи. Представлял, как она, добравшись в задымлённом подвале до стенки с кодом, упала без чувств. Она ведь нашла-таки этот бонусный код! Просто не запомнила… Да, ее нужно оберегать от самой себя!