Книга Хроники Мидгарда. Нуб детектед - Альтс Геймер

Женька фыркнул.

— Одно другому не мешает, друган.

— Но верность своему идеалу ты не хранишь…

— Спроси здесь любого — они и слова такого не знают — «верность»! — брякнул Женька и бросил на меня сочувствующий взгляд.

Туше,[24]брат. Но уже по отболевшему. У меня внутри эта мыслительная жвачка вполне переварилась и усвоилась организмом. Понятно мне все насчет благоверной. Отчетливо ясно, как наш юрист выражается. Похоже, даже Спириус, этот гусь, тут тоже отметился. Ладно, дело свершим, а потом будем как-то разговаривать. Душу корябал не сам факт духовной измены (вот еще словечко-то какое дурацкое), а скорее то, что моя семья, ради которой я в общем-то жил и пахал как последний баран, нашла себе сказку в другом мире и меня в этот мир с собою не пригласила. Не предусмотрела там для меня места. Так что, если я и нуб, то нуб в первую очередь там, в Реальности, а не здесь, в Мидгарде. И не надо меня обнаруживать — я сам себя прекрасно самоидентифицировал.

Женька между тем, ненапряжно так помыслив о чем-то на своей волне, вдруг выдал неожиданный манифест:

— Знаешь, друган, я не согласен с Авгуром.

— В чем конкретно ваши с ним идеологические расхождения?

— Я все о том же. В смысле, насчет баб.

— Ну конечно! О чем же еще могут быть помыслы сего доблестного мужа!

— Погоди с подколками, дай мне пожиже размазать кашу на этом блюдце. Спириус чешет нам, что, дескать, Игрочихи — это элита, а юнитки — типа чернь, кухаркины дети. Я вот что думаю, друган: мы здесь, как и все прочие, ходим в других обличьях, играем чужие роли. Вот и девушки эти игровые, тьфу, нет — гражданские, да, блин, как их там, из Реальности, короче, истинные — по-спириусски, по-любому должны вести себя как актрисы. И в постели тоже. Они просто не могут быть настоящими!

— Некоторые люди, как доспехи, носят на своем теле чужие личины… и те настолько врастают в их плоть и сознание, что снять их потом становится уже невозможным…

— Ого. Это откуда?

— Из одной умной книжки. О лицемерии речь.

— Вот и я говорю, девушка эта, Грация, натуральна до последней клеточки. Она не играет тут, а живет. А его, Спириуса, дамы — здесь развлекаются. Для них все не взаправду. Короче, такая вот у меня теперь линия партии.

Как говорится, не в бровь, а в лоб. В точку попал мой друг единственный. Развлекаются. Гейши недоделанные. Я с уважением посмотрел на Женька. Вечный балагур и бутафор, он с ходу выхватил здесь то искусственное и фальшивое, что, не различимое с первого взгляда, скрывалось за изяществом пропорций и благородством намерений. Однако для справедливости необходимо было заметить, что в его теории имелось одно маленькое, хотя и весьма значительное «но». Как там мой старинный приятель любит выражаться? «По незнанке не канает»? Эх, жаль, Женя, что ты не любишь читать методическую литературу! Рассказать все ему? Ну уж нет. Зачем разрушать так романтично начинающуюся сказку? А вдруг он окажется прав? Тогда тем более не стоит его просвещать. Пусть пребывает в счастливом неведении. И не знает, почему в заведение, где гуляют Игроки, как бабочки на свет, слетаются самые красивые девушки ближайшего квартала. Почему самый невзрачненький пархатый Игрочишка может запросто увести жену или любовницу уважаемого вельможи-юнита, причем муж совсем не будет против. Разве не преломятся Женькины едва сформировавшиеся хрупкие воззрения сквозь призму одного-единственного могучего фактора? Фактора ДНК! Совокупности генотипа. Юниты самопроизвольно появлялись в Мидгарде по мере их гибели. Случайной или смерти в бою. Оформленное сознание переносилось в новое тело, так что суперсадистами создателей Мидгарда назвать было нельзя. Например, жили-были на славном островке Альба Лонга сто юнитов. Приплыли пираты, злые дядьки-дакийцы, и угнали в рабство половину, а половину зарубили. Стало быть — в следующий понедельник в локации Баркид появятся новых пятьдесят душ пеонов. Только где — вопрос. В любом случае Альба Лонга на сотню человек стала беднее. Иное дело — дети. Дети были редкостью, настоящим даром богов. В прямом и переносном смысле. Потому что для рождения новой жизни в дело должен был вступить Игрок. Без его участия самая красивая женщина Баркида оставалась пустой, как елочная игрушка. Только ДНК Игрока могла пробудить к свету новую жизнь из темных недр программных кодов. Толково придумано. Как там сказал один великий писатель? Вот так вы и тренькаете на своих фашистских балалайках? Впрочем, мне было рано судить об этом. Не исключено, что все продумано и грамотно сбалансировано в этом лучшем из миров. Кто знает.

— И потом, — продолжал Женя развивать свою теорию, — допустим, закручу я тут амур с какой-нибудь знатной породистой чиксой. Шикарный экстерьер. Шасси, дорожный просвет, капот — все на своем месте. Хоть сейчас на выставку концепт-каров. Кувыркаемся мы с ней месяц, другой. Все у нас в елочку. А потом я узнаю, что в реале моей герлфренд лет под семьдесят и ее на том свете с фонарями давно ищут. Или она вообще — усатый мужик, начальник какого-нибудь ЖЭКа. Как тебе такой расклад? Я лично буду в шоке. Я, конечно, уважаю старость, но не до такой же степени, братцы!

Мы переглянулись и, не выдержав, расхохотались, представив «такой расклад» въяве. Та еще была бы история. Перекидываясь шутками, незаметно приблизились к цели нашей пешеходной прогулки.

Рощу по бокам прихотливо окаймляли редкие кусты мирта. От деревьев в стороны распространялся ароматный смолистый запах. Я нахватался от жены названий их средиземноморского ландшафтного стиля, поэтому без труда определил, что это в основном рожковые деревья с плодами, напоминающими плотную горсть орехов. Их древние даже считали священными. Другую часть растительности составляли терпентиновые деревья. Именно они и благоухали, это их «одор» мы почувствовали с Женькой еще на подходе. Вот из таких же стволов когда-то делал лак для своих скрипок знаменитый Антонио Страдивари. Женьке это было как-то по фигу. Он разгрыз терпентиновый плод, поморщился и выплюнул на землю. Невкусно.

Договорившись далеко не разбредаться, мы с прилежным вниманием законченных лодырей начали прочесывание местности. Еще бы, долгов наделали по причине антиобщественного образа жизни, а ведь нам уже стоило озаботиться добычей денег на новые доспехи и оружие. Через час встретились на другой оконечности леска, чтобы закусить сухпайком, очутившимся в наших сумках благодаря очаровательной любезности Грации, видимо не терявшей надежд на продолжение романа с гражданином.

Мне удалось добыть с десяток увесистых брикетов серебра и пяток золота, а еще несколько полудрагоценных камней и один сапфир, круглый, как глазной протез. В Реальности такой улов тянул бы на внушительную сумму в твердой валюте, но в баркидской локации подобные побрякушки котировались слабо и вместе стоили не больше тридцати пяти — сорока сестерциев. Женька поразил меня двумя болванками артефактов. Ему посчастливилось найти подошвы для Сапогов Морехода и наконечник Ищущей Стрелы. Мой приятель и в другом мире отличался изрядной пройдошливостью, что есть, то есть. Его игрушки могли оценить вдвое дороже, чем мои находки. Еще он вытащил из кармана переливающийся кристалл, темный, почти черный, с пробивающимися изнутри золотыми блестками.