Книга Страж фараона - Михаил Ахманов

– Вот видишь, – заметил жрец, лукаво поблескивая глазами, – я ведь прав, когда рассуждаю о сложной человеческой природе. Он не помнит городов под Уасетом, но знает, как утихомирить разбушевавшихся кушитов, как тайно переправлять солдат и какие воины нужнее на улицах и площадях. А все потому, что Хнум...

– Хнум, Хнум! – бесцеремонно перебил Инхапи. – Хнум вылепил немало глупцов, бездельников и болтунов! Решают же молчащие... Вот, взгляни на нашего хозяина, на благородного Рамери! Он молчит, но встретились мы по его воле и в его доме. Потому что он так решил!

– Еще не решил, – веско произнес властитель Южных Врат. – Я еще раздумываю и решаю. Конечно, Мен-хепер-ра – жизнь, здоровье, сила! – слишком молод, и не годится, чтобы верховный жрец или начальник войск, подобный выскочке Хоремджету, правили вместо него. Конечно, супруга бога Хатшепсут прекрасна и мудра, как знает об этом каждый в Обеих Землях... Все это так! Но женщины не созданы для власти.

– Не забывай о прошлом, сиятельный, о далеком и недавнем прошлом, – возразил Инени. – Разве не правили в древности Обеими Землями Нит-окре и Нефер-сук? Разве Аххотеп и Нефретири, великие жены царей, не разбирались в делах правления? И разве наша владычица не превосходит всех их мудростью?

– Превосходит, – согласился наместник, – и потому я готов ей служить. Почти готов! Если узнаю, что получу за это.

При этих словах Инхапи ухмыльнулся, а жрец с кислым видом покачал головой:

– О люди, люди! Даже самые достойные из вас греховны, ибо в каждом деле ищут выгоду, забыв о краткости жизни и о том, что ждет их суд Осириса! Ну что ж, мой господин, ты не лучше и не хуже прочих... И, как любой из нас, желаешь к собственной выгоде прозреть грядущее... Давай-ка спросим о том Сенмена, и пусть он скажет, что ты получишь.

– Жизнь, здоровье, силу, – перечислил Семен, стараясь скрыть улыбку. – Жизнь твоя продлится до старости, здоровье не потерпит ущерба, а сила, которой тебя наделили боги и пер'о, останется с тобой. Ты все сохранишь, сиятельный, пока живет и правит Хатшепсут. В противном случае...

Он смолк, но Инени пояснил недосказанное:

– Силу твою, богатство и власть сжуют, как финик, тебя же выплюнут, как косточку. Кто ты для великой царицы? Наследственный хаке-хесеп, служивший ее отцу, наполнивший войско людьми, а житницы – хлебом! Кто ты для юнца, который сидит в Великом Доме? Никто! Твои заслуги – пыль в его глазах, и если о них когда-нибудь вспомнят, то через много лет. Когда осел поднимет хвост и капнет золотом, а кошка разродится журавлем... Можно и не дожить, мой господин.

– Определенно нет, – подвел черту Инхапи. – Определенно! Если в Небе или Севене задержат корабль с моими людьми, или откажут им в пище, или не включат в конвой. Случись такое, я не стану ковырять в ослиной заднице!

“Быстро они спелись”, – решил Семен, посматривая то на жреца, то на мрачно усмехавшегося военачальника. Да и сам он дудел в ту же дуду, к чему имелись веские причины. Хотя бы такая: рыба ищет где глубже, а человек – где лучше! И Рамери, и одноглазый генерал, и даже красотка Хатшепсут были ему безразличны, но о Сенмуте и друге Инени этого не скажешь. Да и о нем самом! Он в точности знал, где будет лучше – и ему, и брату, и девочке То-Мери, и множеству других людей, которые волею судеб стали его современниками. Лучше жить в мирной стране, где правит женщина, а не кровавый деспот!

Рамери вскинул ладони к плечам.

– Велик Амон! Вы меня убедили – ты, ты и ты. – Он поочередно ткнул пальцем в Семена, жреца и Инхапи. – Теперь я отправлюсь спать, и сон мой будет спокоен. Надеюсь, я увижу какой-нибудь знак божественного благоволения – полные закрома или девять тучных коров.

– Их будет двадцать, – заметил Семен, подумав о годах правления царицы.

– О большем я не прошу. Пойдем, Инхапи! Клянусь всевидящим Гором, тебе не нужно ковырять в ослиных задницах. Выпьешь на ночь чашу вина и скажешь мне, когда придет твой первый корабль с воинами...

Они удалились, оставив Семена с Инени в беседке. Догоравшие факелы чадили, свет их был тусклым, неровным, но на востоке, за рекой, уже прорезалась первая алая полоска зари. С низовьев потянуло ветерком, предвестником утра, и деревья в саду вдруг ожили, зашелестели, купаясь в прохладных воздушных потоках. Пение цикад сделалось тише, сменяясь робким птичьим щебетом.

– Кажется, ты мечтал о мягком ложе в эту ночь? – произнес Семен, всматриваясь в лицо Инени.

Зевнув, тот улыбнулся:

– И продолжаю мечтать... Ну что поделаешь! Нет награды, нет и наказания, как говорят в Уасете... – Инени потер кулаками глаза, потом наклонился к Семену и негромко промолвил: – Теперь ты знаешь все, мой друг, и понимаешь, что мне не хотелось втягивать тебя в опасные дела. Но воля богов превыше моей! Откуда бы ты ни пришел, ты появился вовремя. Ты помог мне решиться.

– Что ты имеешь ввиду?

– Вспомни свой совет: держись подальше от молодого Джехутимесу, служи царице и радуйся жизни... Двое послали меня к Южным Вратам, не ведая, но догадываясь о намерениях друг друга: Софра, первый пророк и мой господин, и прекрасноликая владычица. Каждый хотел бы склонить Инхапи в свою пользу и заручиться помощью его и Рамери. Я мог выбирать! Мог бы напомнить им, что Софра далеко не стар и происходит из царского рода, что сердце его склоняется к царице, и их союз был бы для Та-Кем благодеянием... Мог бы поведать кое-что еще... Слова у хитроумного жреца всегда найдутся! – Инени с усмешкой коснулся пальцем губ. – Но ты сказал: служи царице! А она не желает пускать мужчин на свое ложе, ни Софру и никого другого. Она хочет править сама! Хочет надеть клафт и корону с уреем, взять плеть и скипетр и сесть на трон владыки Обеих Земель! Такова ее воля, и я, вняв твоему совету, сказал то, что было сказано. И ты это слышал.

– Слышал, – отозвался Семен и кивнул, подтверждая свое участие в заговоре. – Я слышал все, но не увидел среди вас своего брата. Почему?

– Брат твой неглуп и знает: если дерутся быки, достается траве. А он пока что трава, ибо подобных ему писцов и семеров в Та-Кем сотни и тысячи. Конечно, он догадался, что я сопровождаю его не из простого любопытства... Однако держит догадки при себе!

– Мудро, – обронил Семен. – Мой брат и в самом деле человек достойный. Думаю, ждет его великое будущее.

Бровь Инени приподнялась.

– Думаешь или знаешь?

“Дьявол! – мелькнуло у Семена в голове. – Как ни крути, а шагу не ступишь без пророчеств!”