Книга Нож винодела - Ян Маршессо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вам не кажется, что вы утратили чувство меры?
— Он прав, Фернандо, перестань!
Профессор Шане тоже не остался в стороне:
— Послушайте, месье, мы здесь для того, чтобы почтить память нашего друга. Здесь не место и не время для шуток. Что подумает о нас наш гость? Святой отец, расскажите нам немного о себе… Как вы оказались в Сент-Эмильоне?
— Монсеньор Леру, чьим викарием я являюсь, попросил меня организовать похороны отца Анисе.
Слово снова взял сенатор:
— Я очень хорошо знаю архиепископа, мы несколько раз в году вместе обедаем. Вот почему ваше лицо мне знакомо…
— Да, мы наверняка уже встречались в архиепископстве.
— А до Бордо, святой отец?
— Я служил в парижском районе, в Сен-Жермен-ан-Лэ, департамент Ивелин.
Мадам де Вомор, решив положить конец вопросам собравшихся, подняла свой бокал:
— Рыцари, прекратим досаждать отцу Клеману и провозгласим последний тост в память покойного Анисе. Nunc est bibendum!
Фабр тоже поднял бокал, отдав честь портрету покойного кюре. Остальные гости последовали его примеру.
Наконец Великая Лоза произнесла торжественным тоном:
— Друзья мои, я приняла решение, которое само напрашивается ввиду недавних событий. Наши заседания приостанавливаются вплоть до нового указания. Сначала отец Анисе, потом Жаклина… Рыцарям виноделия надлежит остерегаться. Возможно, и в самом деле под прицелом наше братство.
Ночной выпуск новостей на канале «Франс-2» только что начался. Уже за полночь, и капитан рассеянно слушал комментарии. Внезапно он вскочил. Появление на экране сенатора Фабра стряхнуло с него дремоту. Он бросился к пульту управления и усилил звук.
«— Полиция проявляет излишнее рвение, но все войдет в норму.
— Вы можете сказать нам, на какой стадии находится расследование? Ведь совершено убийство и произошло нападение, не так ли?
— Нападение? Попытка убийства, вы хотите сказать! Полиция идет по ложному следу и бросает тень на содружество рыцарей виноделия. Могу вас заверить, что я потребую полной ясности в отношении этих двух дел.
— Говорят, будто бы отец Анисе был отравлен?
— Что вы выдумываете?
— Речь, похоже, идет о двойном убийстве…
— Я не располагаю такой информацией. Больше никаких комментариев, благодарю всех».
Покачивая головой, Кюш выразил неодобрение:
— Вот идиот!
Мужчина храпел на все лады. В ночной тишине раздался тревожный звонок. Барбоза на ощупь стал искать телефон и опрокинул электронный будильник, который показывал половину четвертого утра.
— Да! Алло!.. Да, это я… Да… А где это? Ясно! Хорошо… Я буду там через двадцать минут. О'кей! Пока.
Он положил трубку. Заспанная Моника приоткрыла один глаз:
— Который час?
— Спи…
Поднявшись, владелец гаража поставил на место будильник и сел на край кровати.
— В чем дело?
— Не беспокойся, какая-то авария. Давай спи дальше, я помчался! Привезу тебе круассанов.
— Ну и паскудное ремесло.
Встав с кровати, Фернандо Барбоза надел свою самую красивую тенниску. Подходящие по цвету трусы, казалось, поддерживали наметившееся брюшко. Он с трудом натянул первый носок…
— Спасибо тебе! Пользуйся вволю моим паскудным ремеслом.
— Постараюсь, спокойной ночи.
Повернувшись на другой бок, Моника снова погрузилась в объятия Морфея, не ведая, что этой ночью их судьбы резко изменятся.
Этим субботним утром капитан Кюш поставил перед собой три задачи: получить кинжал владельца гаража, снять с Барбозы показания и уехать от него на собственной машине. Его статус пешехода осчастливил одну особу, ибо в гараж его повезла принарядившаяся Памела. После слов «до свидания», означавших на самом деле «до очень скорого», полицейский направился в мастерскую. С собой у него был ноутбук. Несмотря на широко распахнутые двери и оглушительные звуки радио, похоже, что там никого не было.
Заметив в правом углу все ту же машину, накрытую брезентом, он пытался угадать модель. Под брезентом могло оказаться что угодно: «фольксваген-жук», «аронда», «рено-9»… Заинтересовавшись, он обогнул неопределенную массу и увидел часть колеса. Форма капота и крылья казались внушительными, но он готов был поклясться, что речь идет о машине в две лошадиные силы. Наблюдениям Кюша мешало радио, которое оглушало звуками композиции «Я танцую» марсельской группы IAM.
— Есть кто-нибудь?
Тяжело хлопнула металлическая дверь уборной, оттуда появился механик, застегивая на ходу ширинку и пританцовывая в ритме рэпа.
Музыка не давала возможности сказать хоть слово, и полицейский выключил радио. Подняв голову, Дютур нос к носу столкнулся с полицейским:
— А-а… это вы!
Он протянул руку, предварительно вытерев ее о спецовку.
— Вы не вымыли руки, так что и вытирать их не стоит.
— Значит, до рукопожатия не дойдет?
— Пожалуй, что нет.
— Это почему же?
— Хозяин тут?
Продолжая разговор, Анж направился к подъемнику с 206-СС, которой менял масло. Черноватое масло стекало в широкий резервуар, расположенный как раз под машиной.
— Нет! Его нет! Вы же знаете, каковы хозяева. В субботу никого, и кто, спрашивается, должен делать всю работу? Ну конечно, я! Утром я даже пытался дозвониться до него по поводу одного счета, но месье прикидывается мертвым…
В своем порыве Анж дошел даже до того, что заподозрил Барбозу в запое.
— Это удивительно, каждый раз, как мы назначаем встречу, он не приходит.
— Ну, это не мне надо говорить.
— Моя машина готова?
— Разумеется! Вы же знаете мои сказочные деловые качества.
Кюш не мог решить, что это, самоирония или трезвый взгляд на вещи.
— Да, мне говорили о вашей деловитости. А как у вас расплачиваются?
— Расплачиваться надо с хозяином, если он когда-нибудь вернется. Я не имею права принимать деньги — приказ хозяйки. Она не доверяет, дрожит над своими денежками. Вы понимаете, что я хочу сказать…
— Нет, не понимаю!
Дютур снял висевшую на доске связку ключей и протянул ее Кюшу:
— Вот ваши ключи…
В тот момент, когда полицейский хотел было взять их, механик, словно проказник школяр, быстро отвел руку назад:
— Но взамен, пока вы не заплатите по счету, попрошу вас не покидать город, не предупредив меня.
